— Поговорю с капитаном, — сказал я. — Еще?

— Надо провести облаву в припортовых ночлежках, — сказал Квентин. — Лучше — прямо сегодня ночью. Брать всех тропиканцев и отправлять в тюрьму. Потом допрашивать, и либо предъявлять обвинения, либо в карантин.

Если Уиллис сейчас и импровизировал, то делал это умело. Во всяком случае, мне нравилось.

— Имеет смысл, — кивнул я. — Еще?

— Усиленные патрули само собой, особенно ночные, — сказал Квентин. — С привлечением студентов из МКИ и ИБМ.

— Легко тебе говорить, — вздохнул я. — Это ты можешь прийти и попросить у меня звено стражей. И получить его. А я где столько людей возьму? Штат в один момент не увеличить, придется переводить ребят на особый режим и сокращать выходные.

Селена глубоко вздохнула. Неужели ребят пожалела?

— А уж про магов я вообще молчу, ты же знаешь, сколько будет стоить каждый маг-студент сверх лимита?

— Если все хорошо пойдет, то это ненадолго, — сказал Квентин. — Максимум на неделю. Можно же в Храм Войны за помощью обратиться, да, может, и из Храма Героев помогут. Затем еще обязательно нужно провести беседу с городскими купеческими старостами и цеховыми главами. Объяснить ситуацию, попросить содействия. Нам от них надо две вещи: во-первых, чтобы они тоже организовали ночные патрули и сами приглядывали за своими лавками, а во-вторых, чтобы не скрывали от нас фактов рэкета и нападений. Опять же, в газете надо бы статью с предупреждением…

— После такого мы получим в городе всплеск ксенофобии, — сказал я. — Чую, начнут бить тропиканцев на улице, особенно зверолюдов. И спрашивать не станут, виноват — не виноват. Капитан может и не одобрить.

— Обязательно получим, — согласился Квентин. — Но, сэр, я хочу сказать: бить зверолюдов будут в любом случае, тут мы этого не предотвратим. Потому надо сразу инструктировать наших людей, чтобы не увлекались. Мы должны обеспечить защиту всем зверолюдам вообще и тропиканцам в частности настолько, насколько сможем. Потому, будет лучше, если мы будем управлять процессом, а не он нами.

Это он хорошо сказал. Душевно так. Проблема в том, что сказать это проще, чем выполнить.

— Все? — спросил я.

— Пока — да, — ответил Квентин. — Может быть, после того, как мы арестуем старшину рэкетиров, появятся еще идеи. Так я могу рассчитывать на звено?

— Можешь, — сказал я. — Через пару часов они будут в твоем распоряжении. Не морщись, мне людей с выходных отзывать. По остальным твоим предложением буду говорить с капитаном, когда он вернется. Так. Капрал, ты можешь идти, а мне сержанту еще пару вопросов задать надо.

Лицо полуэльфа приобрело знакомое мне дежурное выражение. Догадывается, о чем разговор будет?

— Знаешь, кто у меня был перед тобой? — спросил я.

— Никак нет, сэр.

— Приходили леди Гаргалуэль Силорин и леди Рафалиэль Эралли в сопровождении милорда Натана Валонорэ. Догадываешься, зачем они приходили? Только не ври, ради бога, я после их визита не в настроении выслушивать еще и твои небылицы.

— Догадываюсь, сэр, — ответил Квентин, смотря мимо меня в стену.

— А ты знаешь, что твоя тетя Лидия отозвала свое заявление и я собираюсь этого вашего Милисалэ, или как его там, отпустить?

На секунду, но лишь на секунду, во взгляде у Уиллиса проскочило выражение досады, а после взгляд стал прежним — стеклянным и пустым.

— Что скажешь?

— Скажу, что не собираюсь критиковать и оспаривать ваши решения, сэр, — ответил Уиллис. — Если вы считаете возможным выпустить на волю озабоченного маньяка, что я могу сказать? Я понимаю, должно быть, на тетю Лидию было оказано давление, да и вас вот наши старейшины посетили…

Мне в очередной раз захотелось съездить по его смазливой роже. Хватит мне тех шпилек, которыми меня сегодня те две старые курицы наградили, не хватало мне еще грязных намеков этого недоэльфа.

— Повтори, что ты сказал, — произнес я, глядя ему в глаза.

— Извините, сэр, — после небольшой паузы сказал Уиллис. — Я не хотел вас обидеть. Честное слово, сэр.

— Ладно. Ты мне лучше скажи, зачем ты это делаешь? — спросил я его.

— Что делаю, сэр? — деланно удивился он.

— Что тобой движет: желание покуролесить или более сильно побуждение?

— Я вас не понимаю, сэр…

— Впрочем, ты прав, это не мое дело. Но меня интересует, как далеко ты готов зайти. Что ты сделаешь в следующий раз, а? Убьешь?

— Я вас действительно не понимаю, сэр, — вздохнул он. — У меня столько работы, а вы мне задаете странные вопросы, на которые у меня нет ответов.

— А, — кивнул я. — Ну раз много работы, то иди и работай. Боги свидетели: я пытался тебя вразумить.

— Делать богам больше нечего, как только свидетелями выступать, — буркнул он. — Но я ценю, сэр. Правда, ценю. Я постараюсь, чтобы все было хорошо. Разрешите идти?

Этот самый суранец мне не понравился. Высокий, худой, если не сказать — воздушный, беловолосый и черноглазый. Одет в хороший дорогой костюм, хотя и сильно измятый. Вообще «измятый» — хорошее слово чтобы описать не только костюм, но и весь вид милорда Симона Милисалэ. Впрочем, было у меня и еще одно слово для него — «похмельный». Даже милорд Натан постарался сесть так, чтобы суранец не дышал в его сторону.

— Ну и чего ради вы полезли в спальню к леди Лидии Эорин? — спросил я после того, как эльф чуть заплетающим языком сообщил мне свое имя, возраст, место рождения, род занятий и цель приезда в Ицкарон.

— Я двери перепутал, — ответил он. — Глупо получилось. Хотел попасть в спальню к прекрасной Лазурике, а попал в тюрьму. Ах, как я жалею об этом, кто бы знал! Вместо сладостных объятий я получил пощечину и жесткую кровать. Это просто ужасно, просто ужасно.

Могу себе представить.

— Так вы собирались изнасиловать миледи Лазурику Эорин? — спросил я.

— Почему сразу изнасиловать? — не понял эльф. — Все было бы по согласию.

— Вы уверены? Она вас сама позвала? Почему же тогда она вам не объяснила дорогу получше? Почему не вышла к вам навстречу?

— Нет, она меня не звала, я сам решил прийти, — поморщился эльф. — Подумайте сами: с чего бы ей мне отказывать? А дорогу я выведал, подпоив ее кузена.

Вот тут я почти удивился. Этот самый эльф, который до сих пор нормально речью не владеет, серьезно считает, что смог напоить Уиллиса?

— Нашли, кого спрашивать, — усмехнулся я. — Он, если напьется, может и до собственной спальни дороги не найти.

Было один раз. Много лет назад. Это когда он первый раз человека убил. Самозащита, ясное дело. Я тогда его сам и напоил и до дома отвез, и до спальни добраться помог.

— Ну не у ее кузин же было дорогу выспрашивать, — вздохнул эльф. — Те б могли к себе направить, а миледи Лазурика могла обидеться.

Я посмотрел на молчащего адвоката.

— Есть предложение, — сказал я. — Ваш подзащитный признает себя виновным в злостном хулиганстве, а мы назначаем в качестве наказания изгнание из города на, скажем, десять лет.

— А как же свадьба? — всполошился Милисалэ.

— Какая свадьба? С кем, милорд? Я вас умоляю, — заговорил милорд Натан. — Мы уговорили леди Эорин забрать ее заявление, но после этого скандала о свадьбе с миледи Лазурикой и речи быть не может. На вашем месте, я бы не раздумывая согласился с предложением лейтенанта. Нужные бумаги составить недолго, потом мы заедем в Эоринмир, вы немного посидите в моей карете, я заберу ваши вещи и отвезу вас на биржу извозчиков, где вы сядете на дилижанс или наймете экипаж до Сурана. Поверьте, милорд, это будет самым лучшим.

Милисалэ обхватил голову руками.

— Хорошо, я согласен, — выдавил он. — Ох, какой конфуз. Вероятно, мне стоило меньше пить вчера…

Ну что сказать? Тут я с ним был полностью согласен. Более того: пить ему вчера вообще не стоило. Впрочем, наверняка Уиллис и в этом случае что-нибудь придумал бы. Лично я, после знакомства с Милисалэ, Уиллиса почти не осуждал. Кто захочет такого мужа для кузины? Тем более любимой кузины, если я что-нибудь в этой жизни понимаю, конечно.