— Так, — сказал он. — И в чем моя роль?

— Хорошенько поработать сегодняшней ночью, — она лукаво посмотрела на него. — А завтра представить ему свидетельства моей неверности.

— Это должен сделать я, а не ты или кто-то другой? — уточнил Олег.

— Именно. И после этого тебе лучше смыться из города. Меня он не тронет, я знаю, что для этого нужно, а тебя размажут по стене. Мой муж и его команда — нервные люди. Вот почему я плачу тебе десять тысяч.

— Ясно, — Олег потрогал заросший щетиной подбородок. — Зачем же тебе целая ночь? Осуществить твой план можно вообще без этого.

— Но для чего я плачу тебе десять тысяч?! — Инесса расхохоталась так звонко, что Олег невольно улыбнулся в ответ.

Ему нравились авантюристки.

Они двигались теперь в сторону железнодорожного вокзала. Олег немного знал эту часть города. Справа в отдалении проплыла колокольня собора, который после семнадцатого года и до сих пор занимает, как ему сказали, то ли картинная галерея, то ли краеведческий музей.

Мимо них на бешеной скорости промчался черный «БМВ» и затормозил, встав посреди узкой улочки. Дверцы автомобиля распахнулись, вышли трое крепких ребят в зеленых слаксах.

Инесса, закусив губу, нажала на педаль тормоза. Парни из «БМВ» флегматично наблюдали, как «Мер-седее» останавливается, прижимаясь к земляному валу, тянущемуся вдоль улицы, — здесь ремонтировали теплотрассу.

— Тебе лучше остаться в машине, — сказала Инесса.

— Вообще-то, сейчас я предпочел бы набережную, — ответил Олег, оглядываясь. — А лучше другой город.

Далеко позади ехал мотоциклист. Фонари еще не зажглись, его шлем матово поблескивал в свете вечереющих небес. Больше на дороге никого не было.

Инесса вышла из машины и с независимым видом направилась к «БМВ». Ноги у нее были изумительные — такие встречаются лишь у одной из тысячи женщин.

Парень, широкоплечий, угрюмый, как бык, шагнул навстречу и, почти не нагибаясь, запустил ей руку под юбку. На лицо ему наползла улыбка — так ухмылялось бы каменное надгробие.

«Эй, приятель, — подумал Олег, вылезая. — На сегодня это вроде как моя собственность. А об аренде я ни с кем не договаривался».

Инесса храбро подняла руку, чтобы ударить громилу по щеке, но он перехватил ее.

— Эй, ты, ящик дерьма, — сказал Олег. — Я думаю, тебе больше подошло бы держаться за холку верблюдицы. Отпусти девушку.

Бык сделал своим дружкам знак головой.

— Ему яйца отдавить или только оторвать голову? — спросил один из них.

Другой же, ни слова не говоря, внезапно прыгнул вперед. Олег легко ушел от удара. Парня развернуло, и он получил хороший, добротный пинок под задницу. Голова его пропахала земляную насыпь, и поднялся он не сразу.

До вожака — хотя и с трудом — начало доходить, что не все так просто. Он отпустил Инессу и бросился на Олега. Это был гораздо более серьезный противник. Молниеносными, хотя несколько прямолинейными выпадами ему дважды удалось достать Олега. Его манера представляла собой мешанину восточных единоборств. Олега это возмутило больше всего, он предпочитал русский стиль. В очередной раз уклонясь, он провел мощный удар рукой в лицо.

Бандит зашатался и рухнул на спину. Подбородок окрасила кровь. Судя по всему, теперь ему предстояло долго и напряженно лечиться. Однако почти в тот же момент, как упал вожак, третий из громил с разворота ударил Олега ногой в голову.

Небо закачалось, потемнело, ноги Олега подогнулись.

Ему казалось, что он был в беспамятстве не больше секунды. Но за это время произошли значительные перемены. Тот, что пробовал носом глину, теперь поднялся и шел к Олегу. Третий же, чертыхаясь, матерясь, пытался расцепить руки повисшей на нем Инессы.

Олега переполнила благодарность к молодой женщине. Ну, кто он был для нее. Она отчаянно рисковала, но все же бросилась защищать его. И это спасло ему жизнь.

Олег, шатаясь, кое-как поднялся. Парень, направлявшийся к нему, остановился. Он уже успел рассмотреть лежащего лицом вверх вожака, возможности которого знал, и теперь не слишком рвался в бой.

В голове у Олега ходил маятник, проскакивали беззвучные молнии, в ушах стоял однообразный гул.

«Зачем так бить незнакомого человека, — подумал он. — Это невежливо и ни к чему хорошему не приводит».

— Сеня, — сказал парень от насыпи, — врежь ему, пока он шатается. Мне глаза залепило.

Сеня, высокий, белобрысый, с гладко зачесанными назад волосами, все еще возился с Инессой, намертво вцепившейся ему в куртку.

— Уйди ты, падаль, — шипел он, перекосив рот. — Прочь отсюда.

— Закрой хлеборезку, парень, — сказал Олег. — Она у тебя явно не годится для общения с дамами.

Его глаза рыскали по сторонам, словно ища выход. Инесса держала бандита из последних сил. Еще несколько секунд, и он вырвется из ее рук. Против двоих да еще побывав в нокдауне, Олег может не устоять.

Внезапно Сеня ударил Инессу локтем в живот. Вскрикнув, она упала. В тот же момент Олег заметил на краю раскопанной теплотрассы кусок водопроводной трубы метра полтора-два длиной.

Сеня, приняв стойку, готовился к прыжку. Олег схватил трубу.

Против водопроводных труб, разбросанных в русских городах, восточный стиль определенно не годится. Сеня остановился. Олег тряхнул головой. Маятник встал, молнии исчезли. Рванувшись вперед, он саданул Сеню поперек туловища — так, чтобы нельзя было увернуться ни в прыжке, ни наклонясь. Послышался жуткий хруст. Сеня, закатив глаза, повалился набок. Олег добавил.

Третий бросился бежать, хватая ртом воздух. Из переулка вылетел мотоциклист, бандит прыгнул на заднее сиденье. Мотоцикл, взревев, исчез.

Олег, по-прежнему держа в руках трубу, подошел к «БМВ». В салоне надрывался сигнал радиотелефона. Олег снял трубку.

— У вас чо, понос? — заорал ему в ухо искаженный помехами голос. — В кустах сидите? Почему не отвечаете? Чувырлу не трогать. Не трогать, ясно? Пасите фраера. Сейчас будет подмога.

— Ясно, — Олег посмотрел на стоящую рядом Инессу.

— Рассчитаемся по доставке. Башли на хате.

Олег откашлялся в трубку.

— Босс там?

— Здесь. Что надо?

— Намотай башли на пистолет и вставь боссу в задницу, — сказал Олег. — С приветом Сеня. Прием.

Он положил трубку.

Вожак все так же, не шевелясь, лежал на спине. Олег перевернул его, осмотрел. Кажется, у него была сломана шея. Должно быть, при падении он ударился об один из камней, скатившихся с земляной насыпи.

— Боже мой! — вскрикнула Инесса. — Ты убил его!

— Ты права, — хрипло проговорил Олег, возвращая труп в прежнее положение. — Но я не хотел этого!

По его телу прошла дрожь. Ему не раз доводилось бывать в переделках, два года он служил в спецподразделении одной из секретных частей. Но он еще никогда не убивал человека.

— Знаешь, кто это? — спросила Инесса. — Личный телохранитель Колотова. Колотов держит центральный район. Ты понимаешь, что это значит? — она кивнула на телохранителя. — Убить этого — все равно, что прикончить близкого друга здешнего милицейского генерала.

Лицо ее было бледным и растерянным, изящная рука с рубиновым перстнем на безымянном пальце подрагивала.

— Ума не приложу, зачем я им понадобилась, — Инесса огляделась, будто ища ответа. — Для чего он прислал своего телохранителя?

— Твой муж знаком с Колотовым? — спросил Олег, постепенно приходя в себя. — Как, кстати, его зовут?

— Кого? Колотова?

— Мужа.

— Борис, — сказала Инесса. — Еще бы он не был знаком с Колотовым! Вон тот трехэтажный особняк — их общая собственность, — она показала рукой в переулок, где сквозь наступающие сумерки можно было различить очертания помпезного здания в ложно-мавританском стиле.

— Надеюсь, он все же не рэкетир?

— О нет, вполне пристойный бизнес — торговля.

— Да уж! Пристойнее не бывает.

Олег подошел к Сене. Бандит уже очнулся, но вставать не спешил. Кажется, у него не было ничего серьезного — вряд ли что-то худшее, чем перелом руки и ребер.