— Продался, шкура! — «полковник» слегка ослабил шнур. — Сколько он тебе заплатил?

— Я… мне… — задыхаясь, едва ворочая языком, сказал «лейтенант». — Он не смог бы заплатить даже при всем желании, «полковник». Он нищий.

— Он нищий потому, что честный, — сказал «капитан». — А ты на одной наркоте имеешь башли покруче, чем у любого коммерсанта. И при этом имеешь наглость срывать задание.

— Я достану его из-под земли, клянусь, — шепеляво забормотал «лейтенант». — Зажарю его заживо.

«Полковник» отпустил шнур.

— Иди умой свою грязную харю. Ты выглядишь так, будто по тебе ходил сантехник. Еще один такой прокол, и я отправлю тебя в парашу.

«Лейтенант», спеша, сдернул с себя петлю и ушел в дом.

«Полковник» опять взял жестянку с пивом.

— Ты уверен, что мы здесь в безопасности? — спросил он, повернувшись к «капитану».

«Капитан», слегка раздвинув губы, улыбнулся, показывая ряд желтых прокуренных зубов.

— Дед поучает внука: «Тот, кто ни в чем не сомневается, полный идиот». — «Ты в этом уверен, дед?» — «Абсолютно уверен!»

«Полковник» поморщил в улыбке свое сухощавое лицо, давая понять, что оценил шутку.

— Здесь тройная система защиты, — сказал «капитан». — Во-первых, дом окружает болото, трясина глубиной в пять метров. Во-вторых, над болотом растянута сетка, которая тотчас накроет всякого, кто попытается проникнуть сюда. Наконец, вся площадь вокруг дома автоматически простреливается при первом же срабатывании сигнализации. Кроме того, ты же знаешь, в дом попросту невозможно проникнуть.

«Полковник» кивнул.

— Снайпер? — спросил он.

— Только обстрел ракетами приведет противника к успеху. Но в городе у нас нет достойного противника, мы всех подмяли. Милиция куплена.

— Воздух?

— Разве что подразделение десантников. Но мы никогда не собирались воевать с российской армией. У нас другие задачи.

— Этот парень невероятно ловок. Хватит и того, что он уже наворочал. Мы должны быть уверены, что он не сможет помешать операции.

— Он не знает ее деталей.

— Но их знаем мы.

— Поэтому мы здесь. Переждем пару дней. Я уверен, что он проколется уже сегодня и его кокнут в перестрелке.

— Дай Бог.

— Не знаю, понравятся ли Всевышнему твои слова, — сказал «капитан».

— А какое нам до этого дело? — «полковник» усмехнулся. — Пусть Бог только нам не мешает. А мы ему потом поставим свечку.

— Геморроидальную! — захохотал «капитан».

— Наши люди из Москвы по модему передали, что задействован агент, американка русского происхождения Маргарет Больчински, или Мэгги, — сказал «полковник». — Она должна уничтожить этого гуся. По их сводкам, кстати, он проходит под кличкой Сингл. Тебе нелишне знать.

— Надеюсь, она избавит нас от этой головной боли, — отозвался «капитан».

— Проблема в том, что, как я узнал, эта сучка влюбилась в Сингла.

«Капитан» присвистнул.

— Это меняет дело, — «капитан» покачал головой. — Сингл, Сингл… То есть одинокий…

— Или песенная поп-композиция.

— Мы не дадим ему солировать в нашем деле, — «капитан» усмехнулся. — Он сорвет свой голосок. База практически неприступна.

В этот момент в лесу с южной стороны раздался взрыв.

«Полковник» схватил лежавшую на столике рацию.

— Тревога! — твердо и властно, без капли паники в голосе сказал он. — Всем занять свои места!

Из леса слышалась перестрелка. Потом опять донесся раскат довольно сильного взрыва.

На кордоне замелькали, перемещаясь возле надворных построек, фигуры боевиков.

Невозможность атаковать кордон была Артему очевидна. «Полковник» и его бандиты рассчитали точно: база была доступна лишь ракетному обстрелу или бомбежке с воздуха.

Но они не учли одного: если можно построить неприступное убежище, то человеческая психика никогда не бывает стопроцентно неуязвимой. И тут у атакующего появляется шанс. С одной поправочкой: его еще нужно уметь использовать.

Артем вернулся к Мэгги, которая послушно ждала его в том же месте. Мэгги, после того как Артем отверг ее притязания, решила: пусть рассудит судьба. Сумеет он одержать верх в этой схватке — его счастье, не сумеет — поделом ему, значит. Но все-таки она придет на помощь, ведь она его любит!

Поэтому, когда Артем спросил, нет ли у нее хотя бы пистолета, Мэгги молча повела его к машине.

Артем лишь удивленно покачал головой, когда она вытащила из-под сиденья несколько ручных гранат и автомат Калашникова. Но для расспросов не было времени.

Взорвав одну из гранат на опушке, Артем молниеносно переместился в глубь леса и, меняя позиции, открыт стрельбу из автомата и пистолета. После короткой передышки бросил вторую гранату. Воздух лопнул, полетели комья земли, с треском грохнулась наземь сухостойная береза. Иллюзия скоротечного боя была абсолютной.

Артем прыгнул за лесной пригорок и затаился, ведя наблюдение.

У бандитских группировок есть одна несчастная привычка: ставить в охрану и посылать в разведку самых тупых ребят. Может быть, они действуют по принципу: этого мяса не жалко.

Спустя довольно продолжительное время из кордона вышли двое боевиков — один высокий, плотный, с крупной головой и пухлым лицом, другой худощавый, небольшого роста. Замедленная реакция и неподвижный взгляд последнего говорили о том, что вряд ли он закончил восемь классов в школе для умственно отсталых. Они несли с собой длинный широкий трап и шли так, будто направлялись на строительные работы. Прекрасная мишень для стрельбы!

Но Артем и не думал атаковать их. На эту наживку пусть клюют идиоты.

Подойдя к болотистому участку, боевики перебросили через него трап.

На Артема опять вдруг накатили усталость и озноб. Он приставил ко лбу и кончику носа ребро правой ладони, свел глаза, концентрируя взгляд на пальцах. Через некоторое время он почувствовал, что приступ слабости проходит.

Боевики вошли в лес. Артем бесшумно скользнул вслед за ними. Он сразу понял, что бандиты вряд ли где бывали дальше пригородной рощи. Боясь потеряться, они не решились разделиться и двигались вперед бок о бок, держа взведенные карабины на изготовку. Сухие сучья оглушительно трещали под их каблуками.

Артем, выбирая участки, усеянные опавшей хвоей, метнулся вперед и, обогнав боевиков, затаился. Подпустив их на расстояние нескольких метров, он неуловимым движением швырнул в крону мощной ели обломок ветки. Боевики вскинули карабины на шум, и в тот же момент Артем в прыжке одновременно ударами ноги и руки выбил оружие из их рук.

Толстомордый выхватил кинжал, но было уже поздно: Артем, уже стоя перед ними, направил на них карабин.

— Брось нож, ты, мешок с трухой! — сказал он. — И ты, — он качнул дулом карабина в сторону второго.

Бандиты бросили оружие к его ногам.

— А теперь свяжи своего друга, — приказал Артем толстомордому, протянув ему кусок льняного шнура. — И пошевеливайся. Я не собираюсь вас убивать, это не входит в мои расчеты. Но если поднимете шум, прикончу не задумываясь. Молчать и делать, что вам прикажут, — все, что от вас требуется.

Боевик, тяжело сгибая свое огромное туловище, принялся связывать напарника.

— Прямым узлом! — жестким тоном приказывал Артем. — Прямым!

Наконец бандит был связан. Артем резко дернул за шнур в нескольких местах. Толстый поработал основательно. Льняной шнур в отличие от синтетического не скользит, а прямой узел при любой попытке растянуть шнур лишь сильнее затягивается.

— Переведи радиосигнал в режим непрерывной работы, — сказал Артем толстомордому, заметив на руке связанного боевика браслет с радиопередающим устройством.

Тот подчинился, нажав кнопку на стороне, противоположной той, где мигала красная лампочка.

Помедлив, Артем вытащил скотч и несколькими быстрыми движениями залепил рот лежащему на боку бандиту. Затем он сдернул с его головы камуфляжную кепочку и надел ее на себя.

— Ну как, похож? — спросил он у толстомордого, оглядывая себя. Его куртка и брюки были точно такой же расцветки.