— Почему?!

Все опять заерзали.

— Почему в Ватерлоо с окружной дорогой и кучей магазинов были все, а в тех Ватерлоо, где водопады, джунгли и ледяные озера, — никто? Это же не где-нибудь в Нарнии. Чтобы попасть туда, не нужен волшебный платяной шкаф. И не в Азероте. Можно обойтись без аватара, даже без компьютера. Все эти Ватерлоо абсолютно реальны. До любого из них можно доехать на автобусе. Ну, пусть даже понадобится несколько автобусов, много автобусов. Но все равно это возможно. Они — часть нашего мира.

— Да! — воскликнул рядом чей-то голос.

К моему удивлению, это был голос Лоррен, а не кого-то из учеников. Я только потом понял, что она приняла мои слова за метафору. Решила, что я сейчас заговорю про то, как учение открывает перед человеком новые горизонты или типа того.

Но я вместо этого сказал:

— Ну так вперед.

Никто не двинулся с места. Видно, весь зал тоже думал, что я говорю метафорами.

— Вперед! Что мы тут делаем? За мной!

Понятия не имею, кто меня тянул за язык и откуда все это взялось. Само откуда-то выскочило. И дальше все тоже катилось как-то само собой, без моего участия. Я спустился со сцены и пошел через зал прямо к выходу. Сначала все сидели. Потом кто-то встал и пошел за мной. И еще кто-то. И еще. А потом все повставали и потянулись за мной — по коридору, во двор.

Во дворе сияло солнце и пели птицы. Я подошел к воротам и толкнул створку. Ничего не произошло. В средней школе Ватерлоо безопасность поддерживается на высшем уровне. После девяти ноль-ноль ворота запираются, без специальной магнитной карточки нельзя ни войти, ни выйти. Например, как раз в этот момент за воротами стоял человек в кожаной куртке и явно очень хотел попасть внутрь, но не тут-то было.

— Я новый учитель медиаведения! — доказывал он через переговорное устройство.

И слышно было, как секретарша, тоже через переговорное устройство, ему отвечает:

— Ничего не понимаю. Вы же уже здесь! Вы сейчас находитесь на собрании.

Тут подоспела Лоррен. Она посмотрела через прутья ворот на настоящего учителя медиаведения. Потом она посмотрела на меня. И прошипела:

— А вы кто?

Я постарался все ей объяснить и в конце сказал:

— Простите меня, Лоррен.

— Не Лоррен, а миссис Сасс!

— Да, миссис Сасс.

— Почему ты не сказал мне, как по-настоящему тебя зовут?

— Я сказал…

— Но… нет, ну как же так можно? Такой большой мальчик…

Когда я вернулся домой, мама спросила:

— Ну, как твой первый день в большой школе?

— Нормально, — ответил я.

— Нормально? И это все, что ты можешь сказать?

— Не все.

— А что еще?

— Еще ужасно хочется есть…

Иногда лучше не вдаваться в детали.

Потом был миллион писем и родителей миллион раз вызывали в школу по поводу моего «странного и вызывающего поведения» на школьном собрании. Это все из-за того, что я единственный ребенок в семье, решила миссис Сасс. «Ему не хватает социальных навыков, он совершенно не контактирует с другими детьми. Даже на игровой площадке держится обособленно».

Интересно, а как бы вы держались, если бы все кому не лень ходили за вами и выкрикивали: «Сэр! Сэр!.. Как там наверху?» или «О, гляньте, оборотень!» — и так без конца. Ну вот чего они от меня хотят? Чтобы я ссохся, что ли?

— Постарайся завести себе друзей, — сказал мне папа. — Хотя бы пару-тройку.

— У меня полно друзей. Двадцать членов моей гильдии что угодно готовы для меня сделать по первому моему знаку.

— Я говорю о реальной жизни, не о компьютерах.

— Не вижу, в чем разница.

— Вот именно, — сказал папа. — Вот именно! Послушай, тебе нужен видимый друг. Такой, которого можно будет разглядеть невооруженным глазом.

В «Варкрафте» весь смысл в том, что другие игроки не знают, высокий ты или низкий, худой или толстый. Они просто принимают тебя как есть. В моем случае — как высококвалифицированного ночного эльфа-целителя.

И меня это совершенно устраивает.

А маму с папой — нет. Поэтому они отвели меня в театральную студию «Звездочки». Занятия по субботам. Девушка Лиза, которая руководит студией, к моей нехватке социальных навыков отнеслась довольно сдержанно. Она оглядела меня со всех сторон, покачала головой и сказала:

— Вообще-то у нас детский театр.

— Ему двенадцать, — сказал папа.

— В смысле, это его ментальный возраст?

— Физический. И ментальный, наверное, тоже. Ему двенадцать в смысле ментальном, физическом, эмоциональном — во всех смыслах. Просто он высокий. И бреется.

— Понятно, — сказала она, хотя видно было, что ей не очень понятно.

Я предъявил ей свой паспорт.

— Он умный мальчик, — добавил папа. — Учится по программе для одаренных и талантливых.

— Только он скорее «звезда», чем «звездочка», — пробормотала Лиза. — Хотя… если взять «Большого и Доброго Великана», может получиться просто гениально. А что, пожалуй, так и сделаем! — И она улыбнулась.

Мы стали репетировать «Большого и Доброго Великана». Роль Софи, маленькой подружки великана, получила Флорида Кирби — вот уж образцовая, стопроцентная «звездочка».

— Автор этой пьесы, Роальд Даль, назвал мою героиню в честь свой внучки Софи Даль, — сообщила мне Флорида. — А Софи — супермодель. Так что, когда я играю Софи, я играю юную супермодель!

Флорида прямо жить не может без супермоделей и прочих знаменитостей. Например, Лиза дает нам задание сыграть встречу с призраком — Флорида видит призрак Бритни Спирс. Задание сыграть собаку — Флорида изображает собаку Мадонны.

Когда после первого занятия мы с Флоридой Кирби шли по Стренду домой, она продолжала отрабатывать на мне свою роль. Не все реплики подряд, а примерно такие: «Ой, какой вы огромный!», или «Ничего себе, вот это рост!», или «Нет, вы просто великан!». И все это — громким сценическим голосом. Я остановился и присел на скамейку у фонтана, чтобы хоть пару минут не чувствовать себя таким великанским великаном.

— Если мы тут будем сидеть, — предупредила Флорида, — к нам скоро прицепятся охранники. Они терпеть не могут, когда дети садятся на эту скамейку. Они вообще детей терпеть не могут.

Но охранники не прицепились. Один из них даже кивнул мне, проходя мимо.

— Чего это он? — удивилась Флорида.

— Все думают, что ты со мной, — объяснил я. — Типа я — твой папа.

— Правда, что ли? Они честно так думают?

— Ага.

— Слу-ууушай, это же шикарно!

И она оказалась права. Теперь мы могли делать что угодно!.. Что мы и делали. В эту субботу — как и во все последующие — мы катались на лифтах, залезали в кабинки фотоавтоматов, в магазине «Тотальные игры» перепробовали все новые версии всех компьютерных игрушек. Мы захаживали даже в «Журнальчик под бокальчик», где над дверью висит надпись: «Детям без сопровождения взрослых НЕ ВХОДИТЬ!» Флорида была в восторге: пока я покупал себе какую-нибудь газету, чтобы никто не усомнился в моем папстве, она преспокойно листала журналы про знаменитостей. Иногда, перед тем как войти в магазин, она вручала мне фунт, чтобы я купил ей шоколадку.

В первый раз я слегка удивился:

— Это еще зачем? Сама покупай.

— Когда девочки гуляют с папами, шоколадку покупают папы, а не девочки.

Она даже требовала, чтобы я купил ей сигареты.

— Папы не покупают детям сигареты, — сказал я.

— А мой настоящий папа купил бы! Он все для меня готов сделать. Скоро он купит мне пони.

— Вот пусть он тебе и покупает сигареты.

Однажды я заглянул в «Журнальчик под бокальчик» без нее, и продавщица спросила:

— А где же ваша маленькая принцесса?

Флорида была на седьмом небе, когда я ей это пересказал.

— Ух ты, принцесса… шикарно! Давай ты теперь будешь называть меня Принцессой.