— А зачем вообще такая секретность? — спросил Макс. — Все-таки мы первые дети на Луне, этим можно гордиться.
А Флорида сказала:
— Да ладно, они все равно узнают. Как только кто-нибудь залетит туда в следующий раз, так и узнают. Знаешь, что мы там сделали?
— Не говори ему, — сказал Самсон Второй. — Пусть будет сюрприз.
— Ах да, — вспомнил Макс. — Вот, держите подарок. Лунный камень.
И он протянул мне серый камень с острыми краями — обычный камень из другого мира.
А насчет того, как у них все прошло, — раз я папа, то и расскажу как папа.
1. Как добирались. Просто отлично доехали. Дорога практически свободная, ну разве что пролетел один-единственный метеорный дождик.
2. Какая была парковка. Во-первых, там все абсолютно бесплатно. И парковочных мест — сколько угодно. Надо только посматривать, чтобы не въехать в какой-нибудь кратер или впадину. Вот не могу понять, что у них за подход такой: на Луне, видите ли, можно устроить нормальные парковки, а в Бутле никак?
3. Как было раньше. Была же программа «Аполлон», и постоянно кто-то туда летал, каждые несколько недель. Я думал: вот мы вырастем и тоже полетим на Луну — просто так, на каникулы. Ну и где эти лунные каникулы?
4. На какую умную мысль это наталкивает. Мы шли по Луне. Наши следы остались там, где раньше не было ничьих следов. И если после нас не придет кто-нибудь с веником, они останутся там навечно, ветра-то нет.
5. Про вчерашний футбол. Для футбола тут гравитации маловато, но зато у нас получился неплохой водный бой. Кто победил? Ну кто-кто, физические условия на поверхности.
После возвращения детей мы сделали еще один виток. Пройдя три четверти оборота, подключили двигатели ускорения — и сошли с лунной орбиты. Теперь мы летели к Земле. Все кинулись к окну — поглядеть, как Луна становится все меньше и меньше.
И тогда Флорида спросила:
— Пап, а ты как тут провел время? Не скучно тебе было?
— Да нет, нормально.
Можно, конечно, считать это совпадением — что папа позвонил мне ровно в ту минуту, когда включился мой телефон. Но это не совпадение. Просто он набирал мой номер несколько дней подряд, и как только появилась связь, нас сразу соединили. Он дозвонился, потому что звонил, и звонил, и звонил, — он же папа. И я должен заботиться о детях, как мой папа заботился обо мне, а его папа — о нем, потому что так было всегда. И на Земле, и среди звезд. Это такая мощная сила — как гравитация.
И я — ее часть.
В итоге всех нас спасла Флорида, точнее, ее смешная весомания.
— Согласно моим расчетам, — сказал Самсон Второй, — нам уже пора входить в атмосферу.
— Ты шутишь? — удивился я. — Нам же еще лететь и лететь.
Когда проходишь возвращение в атмосферу на «Орбитере», видишь прямо перед собой громадную Землю. Сейчас мы могли посмотреть в иллюминатор и тоже ее увидеть — и да, она была большая, но пока что круглая, и было совершенно ясно, что до нее еще далеко.
— Хотите сказать, что я допустил ошибку в вычислениях? Но это невозможно.
— Я хочу сказать, что до нее как-то далековато. И если честно, меня совсем не тянет прыгать с такой высоты.
— Послушай, Самсон Второй, — сказала Флорида — а когда ты это вычислял, ты не забыл прибавить вес «Одуванчика»? Или ты посчитал только вес командного модуля?
Самсон Второй долго ошалело на нее смотрел, потом сказал:
— Простите…
И начал все пересчитывать по новой.
Так что мы все еще на высокой орбите — летим на солнечных парусах, постепенно снижаемся и потихоньку ускоряемся. Это похоже на спиральную горку, только спираль очень широкая, а горка очень пологая. И вид из окна — на Тихий океан, Гренландию и русский Север.
— А нельзя вот так снижаться-снижаться и незаметно снизиться совсем? — спросил Хасан.
К сожалению, нет. Вскоре мы увидели впереди светящийся «конверт» атмосферы. Незаметно в него не попадешь. Это у Земли такая система ограничения доступа.
Только что мы вернулись в командный модуль.
И нажали зеленую кнопку — на этот раз все вместе. Когда «Одуванчик» отделился, нас тряхнуло.
На миг мне показалось, что я слышу голос Киры Найтли: «Спасибо, что вы с нами. Мы понимаем, что сегодня вам пришлось выбирать из множества транспортных средств, и благодарны за то…» — а дальше фургончик уплыл куда-то в сторону.
Мы знаем, на какие кнопки надо нажать для перехода на траекторию спуска. Но мы их не нажимаем, ждем нужного момента. Мониторы пока отключены. Самсон Второй гоняет «Орбитера» на своем наручнике, мы следим за игрой на стене. Он нажимает игровые кнопки. Я, спустя несколько секунд, — настоящие.
Я уже провел беседу с экипажем.
— Всем надуть аварийно-спасательные скафандры! — сказал я. — И не волнуйтесь, у нас все получится. Мы же гениальные, одаренные и талантливые.
Потом я нажал кнопку, которая отстреливает сразу всю нижнюю половину модуля — это где иллюминатор, дверь и все, что не выдержало бы высокого давления.
Дальше летим без окна, вслепую. Теперь я только печенками чувствую, как мы движемся. Если где-то просчитались, нас отшвырнет обратно в космос. На меня наваливается тяжесть — наверное, растет гравитация. Значит, летим правильно.
Я смотрю на папиного Святого Христофора. Он подрагивает, как при землетрясении. Я становлюсь тяжелее и тяжелее — точно Младенец, которого он нес на себе. Не могу двинуться. Симулятор начинает обратный счет.
А потом я слышу: «Упс!»
мы слегка заблудились
Кругом было тихо. И холодно. И бело. Я лежал и пытался понять, где я и что происходит. На лице что-то горячее. Дыхание? Да, правильно, дыхание. Влажное и вонючее. А вот звук дыхания. Все это доходит до меня по отдельности, маленькими фрагментами. Но потом фрагменты совмещаются, и я вижу: надо мной висит волчья морда.
Волк?
Я сел.
Волк зарычал. Из вонючей пасти опять дохнуло жаром.
Люк командного модуля был распахнут, снаружи был снег. Остальные волки тоже пока находились снаружи, но только потому, что они пытались влезть внутрь все разом и мешали друг другу.
Мы на Земле.
Но мы — консервы в банке.
Что-то просвистело мимо моего уха и врезалось волку между глаз. Он взвизгнул и отпрыгнул.
Флорида, проскочив мимо меня, вытолкала волка и захлопнула дверцу люка.
— Вот тебе! — крикнула она. — Я не затем летала на Луну и обратно, чтобы потом меня сожрала какая-то собака.
«Собаки» выли и скреблись в люк.
— Это не собаки, — сказал я Флориде. — Это волки.
Тут ей поплохело.
На полу валялись осколки Святого Христофора. Так вот чем она запустила в волка. Папа страшно разозлится, подумал я, Христофор ведь всегда его хранил. С другой стороны, он и нам тоже только что спас жизнь.
Я привалился спиной к дверце люка, чтобы волки не прорвались, и огляделся. На панели МФИ торчал мой телефон. Я одним прыжком подскочил к нему и сразу вернулся. Опять сижу у люка, с телефоном в руке. Я знаю, что никто нас не ищет: доктор Дракс ведь предупреждала — если что, она нас не знает. Но это не важно, у меня есть телефон, я могу позвонить папе. Попрошу, чтобы он кого-нибудь за нами послал.
После второго гудка телефон тренькнул — пришло сообщение: «На вашем счету 00.00».
В общем, я сейчас сижу на полу, привалившись к люку, и говорю в телефон просто так. Я понимаю, что никто меня не слышит и не узнает, что мы здесь. А хоть бы даже и узнал — кто нас тут найдет? Крошечный модуль, размером с малолитражку, — среди заледенелых просторов Сибири, которая размером больше Европы.
