- Не подходят они к примеру. Но жить не могут друг без друга. Что запретите жениться? Тогда они точно счастливыми не станут. И на работу свою любимую наплюют.

- Ни в коем случае. Пусть женятся и живут как хотят. Но без детей. Издать закон - детей заводить только под присмотром медперсонала и не ранее чем через три года совместного проживания. А еще лучше, уже сейчас озадачится - девочкам, например в шестнадцать лет - всем к гинекологу и что бы ни какой беременности лет пять минимум.

Ну а если разведутся, второй раз по уму любить уже будут.

- Как это по уму?

- А так. Захотел, к примеру, молодой человек жениться или женщине замуж не в терпеж - одиночество им надоело. Приходят они в специализированный пункт по подбору спутника жизни. Проходят тесты, медицинскую комиссию, фотографируются. И ни кто у них не спрашивает, какого спутника жизни они хотят. Данные обрабатываются. Им только результат. Конечно не единичный. Пусть знакомятся. С кем-то найдут общий язык и в будущее вместе.

- Каждому садисту по мазохисту?

- В том числе.

- Ну а с экономикой как? По Вашему - все общее опять? - Владимира Петровича интересовали больше материальные проблемы.

- Не все. Если мелкое производство - можно и частнику отдать. Многие хотят эксклюзивные вещи иметь - пусть для них единичные экземпляры и делают. А вот добывающие компании, заводы крупные - это в руки общества. Поток наладить проще на крупном производстве, и продукция дешевле, и на новые разработки силы и средства найдутся.

- Просто Вы не знаете, как сейчас делается.

- Как же по Вашему.

- А по нашему, просто вызывает хозяин к себе этого менеджера, которого он своим предприятием поставил руководить и говорит: "Вот тебе Джон, у нас больше Джонов большими компаниями управляет, мой завод. За год ты должен мне прибыли - десять миллионов. Все остальное твое". То же самое как хозяин "Газели", что у Вас в городе по маршруту бегает. Пятьсот рублей за день хозяину отдай, а остальное себе. Смысл один, разница в суммах. Так, что этот Джон, думает как себе побольше урвать, но и хозяина не обидеть. План есть план. Не будет выполнять, его с этой работы попрут и на другую не примут. Он уже привык по утрам ананасы с икрой кушать. А потеря утренних ананасов это не то, что потеря колбасы к хлебу. - Закончил Владимир Петрович.

Сергей Сергеевич вспомнил свою прошлую работу. Компания принадлежала пополам нашим олигархам и американским акционерам. Читая, выпускаемые компанией журналы он понимал, почему погиб социализм. В этом периодическом издании красочно описывалось, как хорошо живется работникам. Видно перешедшие на работу в новую редакцию из газеты "Правда", журналисты в своих статьях исправляли слова "Родина" и "Партия" на "компания" и "акционеры", пускали в печать. В журнале говорилось о том же, о чем писали в коммунистической прессе. О росте производства, о строительстве жилья для рабочих, о заботе руководства о сотрудниках и даже о корпоративном единении. От этого душу и разум тошнило. Хотелось дать в морду ближайшему руководству и написать заявление об уходе. Но в городе зарабатывать на жизнь можно было только на этом производстве и он просто перестал читать, раздражающий его нутро, печатный рупор хозяев.

В это время в коридоре послышались шаги.

- А вот и наши соседи. - Проговорил Николай Иванович, указав на стенку. Но он ошибся. Видно по партийным делам заходили редко, так как стук в дверь его явно обескуражил.

- Да, да. Заходите. - Пригласил он неизвестного товарища. Стучащимся оказался капитан милиции.

- Здравствуйте. Прошу следовать за мной. - Пригласил он компанию.

- Мы не здешние. Мы в турбюро. - Запротестовал, было Андреев. Но ему объяснили, что если в турбюро, то обратно отвезут на машине - только выяснят личность. Это не понравилось майору, но протестовать он не стал, надеясь на безупречность биографии.

Милиционер обманул. Из отделения их выпустили, но обратно на машине не повезли. Отпустили их не одних. Вместе с ними вышел и давешний товарищ Николая Ивановича, который в разговоре и агитации участия не принимал.

- Все. Накрылась шарашка. - Объяснил партийный работник незадачливым туристам.

- Могу я проводить Вас до монастыря. Естественно не бесплатно, но на своей машине до ближайшего населенного пункта и с личным снаряжением. - Предложил он путникам.

- Сколько возьмете? - поинтересовался руководитель экспедиции.

- Не могу себя обидеть, тысяча в день. За меньшие деньги может кого и найдете, но удобств будет на много меньше. - Растягивая "на" и "много" пообещал он туристам.

Владимир Петрович согласился.

- Тогда выезд назначаю на завтра, а сегодня приглашаю в гости.

- А Вас как звать? - поинтересовался Сергей Сергеевич.

- Виктор. Виктор Павлович Савлов.

Компания направилась за проводником.

Вечером, сидя в благоустроенной квартире Виктора, путешественники выяснили, что он не совсем местный. Точнее, когда-то жил в этом городе, но не найдя подходящей работы отправился десять лет тому назад в столицу за большими деньгами. Там встретил своего бывшего одноклассника, который, волею случая и личных качеств, занимал депутатское кресло. Депутат обрадовался встрече с другом детства и устроил его на не пыльную работу, по совместительству сделав своим помощником, объяснив, что свои люди везде нужны. Одноклассника он считал - своим.

Обжившись в столице, заведя хорошие связи, Савлов не помышлял оставлять насиженное место, но тут к депутату-земляку приехал этот Николай Иванович. Что он рассказывал и в чем убеждал Васю, так звали одноклассника, для Виктора осталось загадкой. Но депутат и партиец, выслушав провинциального мечтателя, решил его не огорчать не вниманием, и отправил своего человека присматривать за новым членом партии на малую родину. Вот хозяин квартиры и жил здесь уже около года, отправляя в Москву отчет о работе руководителя местной парторганизации над новой партийной программой.

Как оказалось, Васины товарищи, посчитали такие его действия не товарищескими. Кто-то почитал это подрывом партийного единения и пока партия не раскололась, его из своих рядов выгнали, да еще завели на него уголовное дело. Директива, пришедшая с верху, обязала местных следователей, проверить деятельность местной парт ячейки, на предмет противоправных действий. Руководителя, Николая Ивановича задержали до выяснения, а его помощника отпустили. Так, что он находился на жизненном перепутье.

- Ну а Вы - буддистские странствующие дервиши? - поинтересовался он у гостей. - В монастырь решили податься?

- Да нет. - Быть правдивым не ко времени было в характере Учителя Человечества. Пока Владимир Петрович обдумывал, что ответить проводнику, тот решил рассказать о своей исключительности. Андреев решил пустить все на самотек. Посчитав Виктора пройдошным малым и надеялся использовать это его качество в своих дальнейших планах, которые начинал обдумывать. Табуреткин меж тем рассказал об урочище Ооара, про пещеру святого Дыына, про камень в форме медведя. Слушая его, проводник кивал головой, делая для себя какие-то выводы.

- Возьмите и меня с собой. Я то урочище хорошо знаю. Вот про пещеру врать не буду, а о камне том слышал. - Попросился Виктор.

- Сколько эта дополнительная услуга потянет? - поинтересовался майор.

- Ни сколько. Из чистого интереса.

- Ну что возьмем? - для проформы поинтересовался руководитель экспедиции у Сергея Сергеевича, заранее зная ответ.

- Возьмем. - Ответствовал тот.

На следующее утро, команда выехала в поселок Бай-Тал.

Всю дорогу Виктор делал предположения о судьбе своего московского друга. Он то начинал рассуждать о наступившем времени, считая его повторением прошлого опыта, периода НЭПа.