- А Будда? Он без войны обошелся. - Сергей Сергеевич искал пример мирного решения.

- Тот был наследным принцем! Ты принц? Вот то-то же. Да и не известно, что там было на самом деле. Только монахи в буддистских монастырях - боевым искусствам учились.

- Мир изменился.

- Как?

- Раньше Бог говорил - "Не убий", а сейчас смертную казнь даже для преступников отменяют.

- А потом идут воевать в тоталитарные государства, неся свободу и демократию.

- Не все. Швеция - очень миролюбивая страна.

- И количество самоубийств, по статистике, на душу населения очень велико, в сравнении с недоразвитыми странами, где люди от голода пухнут.

- Это те, кто в материальном благополучии не нашел счастья. Им нужно что-то другое дать.

- Ну-ну...

- Что-то сыро сегодня. - Владимир Петрович подал реплику.

- А Вы идите ко мне ночевать. Я здесь несколько дней поживу.

- Мы, наверное, завтра уедем.

- Езжайте. Дверь у меня не закрывается.

С Поликарпычем попрощались. Почти в темноте, пошли к саманному дому, что бы отдохнуть пред дальней дорогой.

- Когда просветлишься, пришли книжку почитать. - Крикнул вслед старик Табуреткину.

На поезд друзья опоздали. Будильник был не нужной вещью в хозяйстве Поликарпыча и это подвело его гостей. Придя на вокзал, они увидели огни ушедшего в даль экспресса. Но тут к станции стал приближаться товарняк. Он, постепенно сбавляя ход, остановился. Прямо перед путниками, оказался вагон, как принято говорить теплушка, в которых раньше возили коров и людей, а теперь продукцию братского Китая. Двери были открыты и звали в гости. Друзья, не раздумывая, забрались внутрь. Сделали это они очень вовремя. Постояв минуты три, состав тронулся и скоро понесся с хорошей скоростью. Ни войти, не выйти теперь не было ни какой возможности.

Ехать в товарном открытом вагоне, летом, когда тепло - очень даже не плохо. Не скованный рамками окна, ты летишь над пространством, и вся красота окружающего мира несется вместе с тобой. Красота Южного Урала вливалась внутрь.

Необдуманность скоропалительных решений друзья ощутили к обеду. Не смотря на ляпоту, пить хотелось. В спешке и с мыслями ехать в спальном вагоне они не захватили с собой ни грамма воды. В условиях летней жары, такая не дальновидность чревата смертью от обезвоживания, или гибелью под колесами несущегося с огромной скоростью состава, который решил нигде не останавливаться. Поезд шел и шел, проглатывая расстояния. Пить хотелось все больше и больше. И вот, когда товарищи решили прыгать во что бы то ни стало, на подъеме, состав стал притормаживать. Воспользовавшись такой оплошностью машиниста, измученные жаждой пассажиры, посыпались из вагона, под железнодорожную насыпь, как желуди.

Не далеко манила к себе горная речушка. Все бросились к ней как к раю земному, в короткое время, покрыв довольно большое расстояние. Припали к воде. Долго не могли напиться. Насытившись, они осознали, что находятся в диком лесу, в дали от человеческого жилья.

- Ни чего. Урал не Сибирь. Если идти по железной дороге, должны скоро кого-нибудь встретить. - Успокоил товарищей Владимир Петрович.

У реки перекусили, из кучи пластиковых бутылок у железнодорожной насыпи, выбрали посвежее, набрали воды и тронулись в путь. Жилье, которое на Урале должно встречаться чаше чем Сибири, не попадалось. Сумерки опустились на землю. В темноте идти было тяжело. Вдруг в стороне от дороги, среди деревьев, Тихон увидел слабый огонек.

- Люди. - Он показал направление.

Присмотревшись, Сергей Сергеевич и майор, разглядели частицу света. Не думая, они поспешили в его сторону. Вскоре вышли к костру.

Около него, в лесу, сидело странное существо. Со спины оно сильно напоминало, высокую, стриженную на голо, обезьяну.

- Здравствуй, добрый человек! - приветствовал Сергей Сергеевич, существо, - Разрешите присесть.

- Садитесь, чудищи. - Хозяин был не очень приветлив. - Из какого института будете.

- Мы не из института, мы сам по себе.

- Энтузиасты-исследователи?

- Нет, просто так, гуляем, знаете ли, грибы собираем. - Решил пошутить майор.

- А я подумал: приехали на меня - Йети - посмотреть?

- А Вы что - Йети?

- Нет. Я - Произвол Доцента Пузикова.

- А кто такой Пузиков?

- Гад !!! - зло ответствовал незнакомец.

- Не угостите? - Табуреткин, уже некоторое время присматривался к жирному куску мяса, вкусом которого наслаждался хозяин бивуака. После долгой дороги голод давал о себе знать.

- Кушай, терпеть не могу эту гадость, но в здешних местах в такое время, другой еды сыскать тяжело, вот и питаюсь всякой дрянью.

- Ну что Вы, очень, очень вкусно.

- Это тебе вкусно, а я можно сказать - потомственный вегетарианец, можно сказать первый мясоед в роду.

Друзья стали внимательно присматриваться к незнакомцу, и в лучах разгорающегося от брошенных в него сучьев, костра, стали подозревать, что общаются не совсем с человеком. Отвечая на их мысли, существо решило поделиться с ними своими проблемами:

- Я ведь не человек вовсе. Предки мои были простыми обезьянами, обыкновенными можно сказать гориллами. Папа мой и мама были вывезены из теплой и сытой Африки на холодный Южный Урал. И ладно бы жили себе в зоопарке, радуя диких Homo Sapiens, но мало кому известный аспирант Пузиков, захотел сделать открытие. Надо признать, что этот самый субъект был глуп, не понимая ни чего в строении мира и общества, пользуясь в повседневной жизни одними научными терминами, решил изменить естественный ход жизни, пользуясь временной отлучкой Всевышнего - сделать из обезьяны - человека. Надо сказать это ему удалось. Родился я - Произвол Доцента Пузикова - это мои имя, отчество и фамилия - сам придумал.

К горю доцента, в институте работала Марья Ивановна Голубева - старуха больше склонная к общепринятой, в настоящее время, точке зрения, о создании человека существом более высокоразвитым. В теорию Дарвина не верила. И тут, когда ее точка зрения на данный предмет - стала поддерживаться и президентом, и правительством, и даже прогрессивным человечеством, в лице наиболее активных членов общества - появился я. И создал меня ни кто-нибудь, а хмырь, по ее понятию, Пузиков. Все, на чем держалась ее жизнь - рушилось в результате научных экспериментов. Ей было тяжело смотреть на это, и однажды ночью, пользуясь попустительством сторожа Пахомыча, за бутылку водки, меня схватили и отправили в лес, два ее великовозрастных сына.

Утром пришел Пузиков на работу, а меня нет. Расстроился, начал расследования устраивать. А все шито-крыто вышло, мол обиделся Произвол на тебя и ушел. Он сначала искать начал, а потом записи - как и что делали. То, что я эксперимент номер 345 он помнил точно, то что записи делал - помнил, а вот куда эти записи дел не помнил, и сильно подозревал, что сделал их просто на клочке бумаги, чтобы потом, как полагается переписать в нормальную тетрадь, да забыл на столе, и добрые люди, убиравшие в его лаборатории эту бумажку похерили. Вскоре загрустил, начал пить водку, постепенно превращаясь в нормального человека.

Я же, не подготовленный к жизни на воле, отправился к людям. Меня не поняли. Гоняли с собаками, пытались застрелить, поймать в капкан. Плохо пришлось. Решил не возвращаться. Вырыл землянку, приручил собак, капканы поснимал и сам теперь их ставлю.

- А что разумным быть - плохо?

- А ты был животным?

Сергей Сергеевич не стал отрицать, что животным он иногда бывал - действия спиртосодержащих растворов - способны на многое.

- Ну и как?

- Надо признать - если не возвращаться к прежнему состоянию, то хорошо.

- То-то и оно. Лежишь себе на солнышке, брюхо греешь. Забота одна - покушать побольше и заныкаться подальше - если слаб, а если много кушаешь и много спишь - то станешь сильным, а тогда и забот побольше, но и удовольствий так же.