- Напрасно так думаете. Варвара, что вышла только, мне не поверила. Живет одна. Вот она кого из вас выберет и обженит на себе.

- Сбежим.

- Пробовал. Первый раз по просеке пошел. Дошел до болота, вернулся. Второй раз в другую сторону побежал, там обрыв высокий, без спецснаряжения не сбежишь, я назад. А потом они следить за мной стали, чтоб не сбежал. Три раза ловили. Больше не побегу. И Вы, думаю тоже.

- А мужики от чего повымирали?

- Урал. Заводов много военных, что делают и не знай. Болото, до которого первый раз дошел, воняло сильно. Не гнилью, а толи краской, толи еще чем таким. И вокруг ни чего не росло. Метров за пятьдесят ни одной травинки. Наверное, отходы какие-то. Видать только на мужиков действует. Потому, в эти места ни охотники, ни рыболовы, ни туристы - ни ногой. В одном месте знак радиационной зараженности видел.

- А что такое ОПГ? - поинтересовался Тихон.

- Организованная преступная группировка. - объяснил майор.

- Она самая. - Не стал отнекиваться Павел. - Попала ко мне крупная сумма. Думал в лесу отсидеться и на Канары. Не получилось.

- Нас сюда Йети направил. - Вставил Сергей Сергеевич.

- Это ни какой не Йети. Из местных. Бабы говорили. Родился нормальным, а с возрастом обрастать шерстью начал. Хотели убить, да сбежал. Возле железнодорожного полотна шастает. Наберет всяких газет, что пассажиры выбрасывают, начитается и давай всем впаривать, чего нет на самом деле. Отморозок. Хотел его на свою сторону привлечь, а он: "Мне женский пол не требователен. Я безсексуал". Даже пугать баб не стал. Глядишь, я бы под шумок и выбрался отсюда.

- Много здесь женщин?

- Двадцать три, но из них - четыре старухи. А то Вы им, что-нибудь про разводы наплетите. Или давайте я. И у Вас несколько жен будет и мне легче.

- Жену и другому предлагаешь. Не хорошо.

- Почему не хорошо? Я их всех люблю. Разве плохо, когда любимому человеку приятно?

В дверь постучали. На приглашение вошла хозяйка.

- Что же Вы в свой дом и стучите?

- Как же. В доме мужики. Насчет баньки распорядилась. Затопили уже. Покушать не хотите. У нас все свое, с огорода, с лесу.

Есть, после описанных Павлом красот округи, не хотелось. Но от голода умирать тоже. Сели за стол. К неудовольствию Владимира Петровича, спиртное на столе отсутствовало. Еда оказалось вкусной и ни какими отходами химических производств не пахла. Позавтракав, попарились в баньке. Погуляли по окрестностям. За ними видной слежки не было, ходили свободно, но вещей брать не дали, настойчиво предлагая не таскать с собой тяжести.

Вечером, местное население собралось в церквушке. Дабы не навлекать на себя не милость, гости отправились на молебен, считая за благо следовать обрядам аборигенов. Андреев с Табуреткиным крестились вяло. Тихон, предавался службе самозабвенно, как бы смывая грехи долгого пребывания в компании атеистов. Крестился двумя перстами - считая это за небольшой грех.

В этот день их больше не трогали, присматривались. Устроили на ночлег в Варвариной избе. Друзья попыток к побегу, в эту ночь решили не предпринимать, считая, что за ними будут следить и необходимо дождаться благоприятного момента.

На следующий день, во время обеда, Варвара завела разговор о тяжелой женской доле. О трудностях жизни без мужского внимания. При этом, она пыталась поймать взгляд Тихона. Андреев с Табуреткиным, были рады такому повороту событий, хотя Владимир Петрович, в глубине души не понимал, почему выбрали не его, считая выбор хозяйки оскорблением для своего мужского достоинства. Присутствовавший во время обеда, Павел начал с жаром описывать библейские сюжеты о разводах, но тема была закрыта вмешательством Тихона, который изучал закон божий в монастыре и такие примеры излагал совсем в другом ключе, нежели хотел представить местный султан. Варвара еще больше утвердилась во мнении женить на себе отвергнутого РПЦ монаха.

Вечером, перед сном, Владимир Петрович долго описывал Тихону прелести семейной жизни, особенно налегая на тему интимных отношений. Тихон отнекивался, приводя в доказательство не возможности для него вступления в брак, по причине принятия монашеского сана.

- Помилуй, Тихон, тебя выгнали из монастыря. Значит ты не монах. Да и кому жениться, как не тебе. Я бы сам. Да нельзя - женат. Варвара такая женщина! А грудь, что за грудь. А глазками, глазками, так и стреляет. Да видно ей ты приглянулся. Табуреткину то же ни как. Он - Учитель Всего Человечества. Так что - только ты. Эх, завидую тебе.

Тихон ворочался всю ночь, не мог заснуть. Утром согласился жениться. Об этом решении проинформировали Павла, который организовал, полагающийся в таких случаях, обряд сватовства. Через несколько дней, сыграли свадьбу.

На утро, после первой брачной ночи, Тихон ходил довольным и счастливым. Семейная жизнь оказалась делом приятным. Быстро втянулся в дела общины, следовал старинным традициям, осваивал новые профессии.

Табуреткина с майором, после свадьбы, отселили в отдельное строение, которое оказалось приютом для старух. Старые женщины страдали бессонницей и не смотря на преклонный возраст, были голосистыми. Это испытали на себе квартиранты, собравшись в одну из темных ночей, покинуть гостеприимный скит. После этого приходилось проявлять лояльность к здешним обычаям, которые почему-то, запрещали покидать территорию деревни, под видом наказания.

Их использовали как рабсилу. На отказ вновь прибывших, выполнять ту или иную работу, отвечали отказом в питании. Табуреткину и Владимиру Андреевичу, пришлось целый месяц вкалывать на дровозаготовках. За это время, бдительность местного населения ослабла и они решили бежать.

В лесу сделали схрон и стаскивали туда необходимое, для жизни в лесу снаряжение. В один из ярких солнечных дней, когда все занимались обычными хозяйственными делами, рванули по направлению к железной дороге. Занятые на работах поселенки сформировать, в течении короткого времени, погоню не успели.

Побродив по лесу несколько дней, товарищи вышли к железнодорожной насыпи и вскоре оказались среди привычной обстановки. Ряды экспедиции поредели. Сергей Сергеевич был расстроен этим обстоятельством, Владимир Петрович воспринимал с облегчением.

И снова поезд вез их к конечной цели. Тепло и уют цивилизации, после времени проведенного в условиях без удобств и электричества, радовали путешественников. Чай с сахаром, консервы, пиво - забытые вкусы по-новому ублажали вкус. Забытое понимание, огромности мира, возвращалось в сознание. Мужские разговоры о футболе и политике, возрождали забытые понятия и мысли.

Времена социализма, приучили русского человека быть политически грамотным. Во времена демократии, это трансформировалось, по большей части у лиц пожилого и среднего возраста, в потребность слушать новости и обсуждать положение в стране и мире. Молодежь, воспитанная в несколько ином ключе и не знакомая с традицией еженедельных политинформаций, интересовалась больше жизнью шоу-бизнеса и курсом иностранной валюты. В плацкартных вагонах путешествовали, в основном, люди относящиеся к первой категории. От этого разговоры в купе, в котором расположились Сергей Сергеевич и Владимир Петрович, велись о политике США на Ближнем Востоке и вопросах положения внутри страны.

- А все таки американцы молодцы. - Пожилой гражданин ехавший на нижней полке, продолжал давно начавшийся разговор вокруг Ирака.

- Почему? - должным образом поддержал его интеллигентного вида гражданин, представившийся Всеволодом Николаевичем.

- Патриоты они. - Пожилой решил дать другое направление разговору.

- А мы, что не патриоты? - обиделся дед с бокового места.

- Мы нет.

- Почему это - нет?

- Они, я слышал, только свои, американские вещи покупают. Поддерживают своего производителя. А мы - все китайское носим.