Вдруг Андреев начал постанывать. С укоризной посмотрел на буддиста.

- Что с Вами? - Испугался за товарища Тихон.

- Что-то крутит.

По вагону стали искать врача. Седой мужчина, представившийся отставным хирургом, стал мять живот страдальцу и констатировал острый приступ аппендицита.

Поезд стал сбавлять ход.

- Срочно в больницу. - Доктор был настроен решительно.

Табуреткин с Тихоном быстро собрали пожитки и подхватив под руки Владимира Петровича, вышли на маленькой станции.

Вызвали скорую. Вскоре были в местной больнице. Там состояние больного сразу улучшилось и его отпустили на свободу. В тайне, майор уверился в тайных возможностях служителей культов. Больше всего в не добропорядочности он подозревал буддистского ламу.

Выйдя из больницы с горстью таблеток, майор решил провести реконгстинировку местности. Городишко был маленький. Получив высокий статус при Екатерине, расти ни вширь, ни ввысь с тех пор не хотел. Прогресс обходил поселение стороной. Из достижений технического века, обладал только железнодорожной станцией, находящейся на отшибе, в дали от мало оживленных магистралей города, которых насчитывалось две. По ним изредка проезжали старые УАЗики и Москвичи до ВАЗовских времен. Люди попадались редко. Молодежи заметно не было.

Туристы и коммивояжеры наведывались сюда редко. На двери единственной гостиницы висел замок. Приляпанная на нее бумажка с надписью "Санитарный день" покрылась пылью и читалась с трудом

От больницы до вокзала пешим ходом добрались быстро. Ближайший поезд, в попутном направление, в расписании значился, только через два дня. Приходилось искать место для ночлега. Тихон предложил искать приют в местном культовом учреждении.

Оказалось, люди в городе были набожные и направление к единственной церкви указывали с охотой. Церковь была без монастыря. Поп о Высших откровениях не догадывался. Своим долгом считал следование традициям богослужения и оправление культа должным образом. В приюте богомольцам отказал.

Выйдя за ограду, путники усмотрели местную достопримечательность. Неказистый домик, сложенный из самана украшала жизнеутверждающая надпись: "Бог есть". Возле сидел румяный старичок, греясь на солнышке.

- Может зайдем? Попросимся на ночлег. - Предложил Владимир Петрович, указывая на дом. Выбор был не велик. С ним согласились.

В это время группа старушек, крепкой толпою вышла из переулка. Видно старик не только грелся, но и ждал этого момента. Он встал на лавку и обратился богомолкам:

- "Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте Землю!"

Похоже, дедок был местным хулиганом. Бабки остановились, и в ответ на мирную цитату из Библии, стали закидывать старика помидорами и яйцами. Год выдался урожайным, да и продукция куроводства в здешних краях не ценилась. Путники утвердились в желании познакомится со столь колоритной личностью, и майор повел за собой команду.

Шумно, очень шумно становилось в округе. Знаток писания снял головной убор, повернулся, показал задницу и быстро ретировался под своды своего неказистого жилища. Разъяренные его поведением, прихожанки, уже не способные к деторождению, сорвали со стены плакат с вызывающей надписью - " Бог есть ...", и удовлетворенные содеянным, отправились на службу по случаю годовщины явления очередного Великомученика.

Не давний оратор выполз из своей лачуги и стал собирать оставшиеся после побоища продукты.

- Вот так и живем, так и питаемся,- повторял он про себя, собирая разбитые яйца и побитые помидоры. - Славная закуска будет у меня сегодня на ужин! - Счастливо улыбаясь, отправился в свою конуру, дабы насладится дарами врагов своих.

Бывшие невольными свидетелями всего этого путники решили, что здесь может перепасть что-то не только голодному желудку, но и страждущему мозгу, постучались в закрытую дверь.

- Кто там?- спросил старец.

- Путники.

Дверь открылась.

- Вот и хорошо, что зашли.

- А Вы что, знаете кто мы?

- Как не знать. Слухами земля полниться, неслухами дети родятся.

Смеркалось. Вечерние фонари слабо освещали не прибранное жилище.

- Ночевать не пустите? - Попросился Андреев.

- Заходите, если не с пустыми руками.

- А как звать-то Вас?

- Зови Поликарпычем.

Знаток народных предпочтений, по совместительству руководитель экспедиции, достал из объемной походной сумки, литровую бутылку водки, осетинского разлива. Старик обрадовался. Быстро отправил яйца и помидоры в большую стеклянную чашку, все это перемешал вилкой и отправил в микроволновую печь. Пока блюдо доходило до готовности, дедок достал из под кровати, как он сказал приготовленные им самим, соленые огурцы и грибочки.

Посидели славно. Насытившись и разомлев от спиртного, все кроме Тихона, который от выпивки отказался, перешли к ни чего не значащим разговорам ни о чем. Владимир Петрович пенял хозяину на не опрятность и ветхость городка, как будто тот был в этом виноват. Однако дед на свой счет замечаний не принимал, рассказывая гостям о количестве и вкусе, съедаемого и выпиваемого им во времена далекой молодости.

Помещение, в котором остановились друзья, было увешано многими рамами и рамками, в которых обычно присутствуют полотна великих и доморощенных живописцев или семейные фотографии. Но в рамы и рамки разных размеров были вставлены только чистые листы бумаги с надписями. Тихон стал внимательно изучать представленный авангард. Получалась интересная зарисовка. В больших, позолоченных рамах были имена очень известных деятелей. Начиная от Моисея и заканчивая Сталиным. В рамках по беднее можно было прочесть имена известных писателей и ученых. Попадались и совсем не известные личности типа - Иванов Иван Петрович, с проставленными в скобках датами.

- А это что?

- Не что, а кто. Это святые угодники.

- И Сталин.

- И он. Как сказано в писании: " Не уподобляйся фарисеям, которые любят в синагогах и на углах улиц..." и так далее. Вот он, что бы не уподоблялись, эти самые синагоги и церкви сносил. Спасал души людские.

- А почему не изображения, а только надписи.

- Для не грамотных привожу следующую ссылку на известный документ: " Не создай себе кумира, и ни какого изображения ни того что на небе, ни того что на земле и так далее".

- Да Вы как Тихон думаете. Его за такие мысли из монастыря выгнали. - Вспомнил рассказ послушника Сергей Сергеевич.

- Это не я как он, а он как я думает. Думает правильно.

- А почему Моисей и Эхнатон в самых лучших рамах и одинаковых совершенно? Они, что самые уважаемые?

- Нет. Это автопортрет. Как сказано: " Возлюби ближнего своего, как самого себя." Вот я себя и в лучшие рамки.

- Как же Вы Моисей, если Поликарпыч?

- Поликарпыч мне нравиться. Вопросов не задают. Представляешь - Эхнатон Аменхотепович или Моисей Аменхотепович. А так...

- Значит Вам больше трех тысяч лет? - Изумился Табуреткин.

- Больше.

- Хорошо сохранились.

- На натуральных продуктах рос. Голову дурью не забивал. Спал много. Вот и сохранился.

- И все помните?

- Ни черта не помню. Организм организмом, а память чистить приходится. Хотя порассказать могу много.

- И это Вы еврейский народ из плена египетского вывели. - Съехидничал Андреев.

- Я. Но не народ еврейский, а так. Да раньше и народы были, меньше нынешней народности Крайнего севера будут. Сам посуди - тысячи лет тому назад. Да и по-другому все было. Я был фараоном. Решил реформу провести. Все сначала - давай, давай. Поддерживаем и все такое. А потом... У жрецов прибыль падает. У лавочников тоже. То каждому богу по храму, и в каждом что-то купи, что-то поставь. А тут вот он - один. Заходи куда поближе и справляй, так сказать, религиозный культ. В казне не добор. Да тут еще и оспа, саранча. Сынок подрос. Сговорились подчиненные с наследничком и на пенсию меня проводили. А я фараон или не фараон. Пенсию не платят фараоновскую, в глаза реформами тычут, каждый раз судом грозят. Собрал я старую гвардию свою и на новое место. По пути баб набрали, вот и новая народность. Брата - Аарона, с собой взял. А он до реформ был жрецом Исиды. Вот пока я на горе с Богом говорил, он ни чего лучше придумать не смог, как новый культ этой самой богини. Почитай Библию. Там хоть и много всего, но правды тоже много. Откуда по-твоему у рабов золота на целую статую набралось?