Тор немного подумал и в самом деле пошёл со двора, навстречу быкам и коровам, возвращавшимся с водопоя. Впереди всех выступал огромный, как туча, с чудовищными рогами бык, прозванный Вспоровшим Небеса. Увидя незнакомца, бык ударил копытом, глухо взревел и кинулся на Бога Грозы, но не рассчитал сил. Тор живо справился с ним и швырнул наземь, схватив за рога. Оторвал у злого животного голову и принёс с собой к берегу. Там Хюмир уже спускал на воду лодку.

– Вот навязалось несчастье!.. – зарычал Турс, увидев, какую наживку раздобыл его гость. – Я смотрю, на промысле от тебя ещё больше убытку, чем за столом!

Тор молча сел на корме и начал грести, и Хюмир сразу увидел, что с этим гребцом даже он, Великан, сравниться не может. Скоро пропали в утренней дымке сторожевые утёсы, открытое море стало мерно раскачивать рыбацкую лодку…

– Здесь я всегда ловлю камбалу, – сказал Хюмир. Тор скривил губы:

– Здесь дно пальцем можно достать. Ты, кажется, приглашал меня в море, а не на прибрежную мель?

Пришлось Великану смолчать. Но Тор грёб и грёб, и наконец Хюмиру сделалось не до бахвальства:

– Поворачивай, парень! Там, на дне, уже близок обрыв и под ним логово Змея! Даже мы, исполины, боимся его, хоть он и одного с нами племени. Сколько раз я едва уносил ноги, а тебя он проглотит и не заметит!

– Змей Йормунганд? – спросил Тор и нащупал верный молот. – Ты говоришь про этого жалкого червячка, которым только детей в потёмках пугать?

И не отпускал вёсел, пока лодка не встала как раз над обрывом. Тут вытащил Тор голову Вспоровшего Небеса, надел на отточенный крюк и закинул, посмеиваясь, в самую бездну. Хюмир ничего не сказал, но было видно, что ему очень не по себе. У него была снасть с двумя коваными крючками, и он поспешно наживил и забросил её, надеясь поскорей наловить рыбы и возвратиться на берег, не потревожив чудовища под водой. И удача ему улыбнулась: очень скоро на оба крючка попались киты. Великан живо подтащил их к лодке и оглушил тяжёлым багром. И открыл уже рот – уговаривать Тора грести обратно домой… но тут Мировой Змей всё-таки проснулся на дне, разбуженный запахом свежей крови от бычьей головы, которую Хозяин Громов опустил к самому его носу. Вмиг распахнулась ядовитая пасть и проглотила наживку вместе с рогами и острым крюком. Сладко облизнулся сын Локи, прозванный Поясом Земли, закрыл жёлтые глаза и хотел снова заснуть, но Тор наверху почувствовал дрожь лесы, понял, что Мидгардсорм взял приманку, и резко подсёк.

Вонзилось острое железо в нёбо чудовищу, и тут уж Змей рванулся изо всех великанских сил, так, что кулаки Повелителя Молний ударились о дубовый борт! В бешенстве забился Пояс Земли, заревел так, что далёкие горы Иотунхейма отгрянули эхом и содрогнулся весь Мидгард… но сила напоролась на силу. Тор постепенно наматывал лесу на кулак, не давая Змею поблажки и держа в правой руке занесенный Мьйолльнир. Лодка так накренилась, что перепуганный Хюмир хотел уже бросить добытых китов и попытаться спастись вплавь. Но в это время Тор проломил ногами дубовое днище и встал прямо на морское дно. И подтащил-таки Змея вплотную к себе, так, что безобразная, ядовитая голова приподнялась над водой, и два вечных противника увидали друг друга: защитник Асгарда и Людей, славный Бог Грома – и отвратительный родич Фенрира Волка! Страшным синим огнём горели глаза Тора, и отсветы Муспелля дрожали в немигающих змеиных зрачках! Хюмир, скуля от ужаса, закрыл ладонями голову и повалился прямо в холодную воду, плескавшуюся на дне лодки, на крепких досках…

Раз за разом взлетал сокрушительный молот, обрушивался на плоскую голову Йормунганда! Гремящая молния, что с одного удара укладывала даже такого исполина, как Хрунгнир. Но Пояс Земли был на диво живуч и неистово бился, вздымая громадные штормовые волны, раскалывая ледяные горы хвостом, между тем как Тор подтаскивал его всё ближе, чтобы поразить уже наверняка…

До самого родника Норн докатились судороги Змея и трепет Земли, и три Девы вышли взглянуть, в чём дело. Вот рассеялся над священным источником клубившийся пар, и отразился в бегучей воде смертный поединок Тора со Змеем. Но бесстрастными остались лица древних сестёр. Знали вещие Норны: даже Богам не под силу вмешиваться в дело Судьбы, произносящей их устами свой приговор…

– Они уже виделись прежде, – припомнила старшая, Урд-Прошлое.

– Сегодня Змей не умрёт, – сказал Верданди-Настоящее.

– Они ещё встретятся, – предрекла Скульд-Будущее.

И будто подслушав, вконец перетрусивший Хюмир схватил нож и полоснул по натянутой, как струна, лесе Тора, там, где она лежала на борту. С шумом и грохотом сомкнулись волны над головой нырнувшего Змея, и, говорят, молот Мьйолльнир настиг его ещё раз, уже под водой, и вода ослабила удар, не то быть бы ему для чудовища роковым.

– Заступился за родича?.. – отдышавшись, сказал Хюмиру Тор. – А сколько раз он хотел тебя проглотить, и, надеюсь, когда-нибудь ещё проглотит?

С этими словами разъярённый Бог Грома так дал Хюмиру по уху, что Великан полетел за борт кувырком – только пятки мелькнули. Еле выкарабкался он назад, пока Тор затыкал пробоины в днище. Молча сели они на вёсла и погребли назад к берегу, очень недовольные друг другом.

Но когда засинели вдали знакомые скалы и Хюмир почувствовал себя в безопасности, тотчас возвратились к нему и самоуверенность, и наглость. Он сказал Тору:

– Эй, коротышка! Невелик твой улов, да и лодка из-за тебя едва не погибла. За это придётся тебе ещё поработать, если хочешь, чтобы я отдал котёл. Привяжешь лодку и вычерпаешь воду досуха – или, может, дотащишь до дому хоть одного из китов?

Тор взял лодку за носовое кольцо и одной рукой выволок далеко на сушу – не снимая вёсел, не выливая воды. Бросил в неё обоих китов и понёс к дому Великана, зашагал лесистыми склонами через долину. Еле поспевал за ним Хюмир. Уже понял Турс, что с котлом придётся расстаться, но сдаваться всё ещё не спешил:

– Для такого малявки ты впрямь неплохо гребёшь. Но вот тебе последнее испытание. Видишь тот кубок? Сумеешь разбить его – и котёл твой. Мне ведь ни к чему кубок, если не будет котла. А не осилишь – останутся у меня и котёл, и звонкая чаша!

Тор взял хрупкий с виду кубок, подержал, дивясь про себя, на широченной ладони – и с размаху хватил о ближайший столб из тех, что подпиради крышу. Откуда мог знать Хозяин Козлов, что кубок Хюмира был совсем не простой! Содрогнулось жилище, в мелкую пыль разлетелся прочный каменный столб – а тонкий сосуд отскочил, зазвенев, прямо в руки Великану.

– Полегче, недомерок! – захохотал исполин. – Никак захотел сокрушить весь мой дом и засыпать меня обломками по колено!

Тору, следует молвить, как раз того и хотелось, и, верно, пустил бы он всё-таки в ход молнию-Мьйолльнир… но тут пленённая Асинья, идя мимо с тяжёлым грязным ведром, сумела незаметно шепнуть ему:

– Кидай кубок прямо в лоб людоеду, иначе не разобьёшь!

Владетель Колесницы так и поступил. Надобно было видеть, как он полусогнул ноги и призвал всю свою силу Аса на помощь! Со свистом полетел кубок и угодил Хюмиру как раз между заиндевелых бровей – только осколки брызнули в стороны!

Делать нечего, пришлось Хюмиру расставаться с сокровищем, которое он столько веков сохранял для своих друзей-Великанов:

– Вон он, котёл, забирайте… если сумеете.

Он надеялся – братья-Асы попросту не поднимут котла, до того был тот вместителен и тяжёл. И решил уже, что не ошибся: два раза пытался Тюр сдвинуть котёл с места, но всё без толку. Тут подошёл Тор и с лёгкостью поднял посудину Великана. Перевернул, подлез – и пошёл себе в дверь, только бренчали кольца в ушках котла, задевая его по пяткам!

…Хюмир с матерью были так опечалены потерей котла, что не сразу хватились Асиньи, светлобровой рабыни. Но всё же, не дозвавшись, хватились.

– Сбежала! – заревел Хюмир. – То-то мне показалось, что однорукий похож на неё, верно, она ему мать!..

– И всё время шушукался с нею, пока ты был в море, – поддакнула старая ведьма.