Провозглашенные принципы как нельзя более соответствовали и принципам перевода, положенным в основание издаваемого Юбилейного собрания сочинений Гете. Известно, что в советской школе поэтического перевода возобладало впоследствии другое направление, которому свойственно несколько облегченное понимание источника, культивировался более прозрачный синтаксис и т. п. Однако при сличении переводов «Западно-восточного дивана», опубликованных в Юбилейном собрании сочинений, со считающимся эталонным переводом В. В. Левика легко заметить (не отрицая достоинств последнего), что переводчик более поздней формации часто пользуется уже достигнутым своими предшественниками, заимствует словосочетания, а иногда и целые фразы С. В. Шервинского и М. А. Кузмина (что свидетельствует о ценности найденных русских поэтических эквивалентов).

Публикуемая переписка включает в себя 15 документов (из которых только 4 принадлежат Кузмину, а одно письмо Шервинского является приложением к письму Габричевского). В дополнение к основному корпусу публикуются 6 документов — переписка Кузмина с другими лицами, имеющими прямое отношение к Юбилейному изданию Гете.

В хронологическом плане переписка охватывает полтора года (с середины июня 1929-го до середины ноября 1930-го), а в содержательном отношении (если взять прагматический аспект 15 публикуемых документов) представляет собой три тематических блока (по схеме: замечания редакции — предложения переводчика). Первый блок (письмо № За, приложение к письму Габричевского) посвящен «Дневнику» Гете (вошедшему во 2-й том Юбилейного собрания). Второй блок (письма № 7, 8 и 9 — Шервинского и ответное письмо Кузмина — № 11) посвящен «Западно-восточному дивану» и другим стихотворениям, опубликованным в 1 — м томе Юбилейного собрания (а также «Идиллиям Вильгельма Тишбейна», 1821, перевод которых вошел в 10-й том собрания и опубликован в 1937 году, уже после смерти Кузмина). Наконец, третий блок замечаний-исправлений посвящен «Книге Рая» из «Дивана…» (т. е. 1-го тома Юбилейного собрания): это письма № 13 и 14 (Шервинского и Кузмина соответственно).

В приложении публикуются письма А. Г. Габричевского, Б. И. Ярхо и Г. И. Ярхо, дополняющие наш сюжет. Хронологически они несколько раздвигают рамки основной части публикации.

При оформлении текста мы приводим в начале письма в угловых скобках время и место его написания, сохраняя при этом и их авторское расположение, часто неупорядоченное. Подписи передаются курсивом. Курсивом же выделяются авторские подчеркивания в тексте писем. Двойные подчеркивания передаются полужирным курсивом. В квадратных скобках — отдельные авторские зачеркивания, восстановленные публикатором. Мы старались в точности воспроизвести все варианты и отразить всю переводческо-редакторскую работу, за исключением тех мест, где речь идет о пунктуации (например, совершенно очевидно, что Кузмин опускал или ставил лишние знаки, а редактор исправлял текст по двум направлениям: в плане приближения к существовавшим тогда нормам русской орфографии и — к пунктуации самого Гете, преимущественно в ее эскламативно-интеррогативном аспекте). Сохраняются особенности написаний, характерные для авторов эпохи (вроде написания месяцев с прописной).

В примечаниях, как правило, отмечены случаи расхождения с текстом, опубликованным в Собрании сочинений; в некоторых случаях приведен для сравнения немецкий оригинал. Публикатор пользуется своим приятным долгом — выразить свою благодарность С. И. Панову за помощь в работе.

Гете (с указанием тома римскими цифрами и страниц — арабскими) — Гете. Собрание сочинений: В 13 т.: Юбилейное издание / Под общ. ред. Л. Б. Каменева, А. В. Луначарского, М. Н. Розанова. М.; Л.: ГИХЛ, 1932–1949. (При упоминании также — ЮСС.)

Дневник 1929 — Кузмин М. Дневник 1929 года (окончание) / Публ. и коммент. С. В. Шумихина// Наше наследие. 2010. № 95.

Дневник 1931 — Кузмин М. Дневник 1931 года / Вступ. ст., публ. и прим. С. В. Шумихина // Новое литературное обозрение. 1994. № 7. (Текст дневника на с. 170–193.)

Переписка Габричевского и Кузмина — Переписка А. Г. Габричевского и М. А. Кузмина: К истории создания юбилейного собрания сочинений И.-В. Гёте / Вступ. ст., публ., прим. Т. А. Лыковой и О. С. Северцевой // Литературное обозрение. 1991. № 12. С. 58–75.

РГАЛИ — Российский государственный архив литературы и искусства.

СПб ГТБ — Санкт-Петербургская государственная театральная библиотека.

ЦГАЛИ СПб — Центральный государственный архив литературы и искусства Санкт-Петербурга.

ЮСС — см. Гете.

<Таруса. 17.06.1929>.

Глубокоуважаемый Михаил Алексеевич!

Не ответил Вам сразу[154], ибо только теперь окончательно оформляются детали издания Гёте. Как будто, сегодня, наконец, подписывается договор. Всё то, что Вам передал Мих. Александрович[155], предназначается именно Вам, и мы горячо радуемся, что Вы охотно беретесь за предложенное и довольны выбором. Теперь позвольте Вас информировать о плюсах и минусах, возникших в последнее время, т. е. после моего посещения. За стихотворную строку ГИЗ постановил платить не 60, а только 50 коп. (рифмованные стихи) и 40 к., как и предполагалось, за белые. Сроки оплаты — по типовому договору, однако ГИЗ заверяет, что в виду некоторой неопределенности самого выхода книг, на практике срок последней уплаты будет, наверное, снижаться. Конечно, мы, переводчики, поставлены этими обстоятельствами в менее выгодные условия, чем [мы] предполагали. К плюсам же относится то, что срок представления материала по тому лирики отодвинут до 1 февраля 1930 года, и можно будет работать не спеша. Очень может быть, что мы Вам предложим перевести и еще кое-что, но об этом снесемся особо[156]. Кстати: фамилия нашего редактора Вами «украинизирована». Она в подлиннике звучит Габричевский, Александр Георгьевич[157] (адрес его: ул. Герцена, здание 1 Моск. Гос. Университета, кв. проф. Северцева). Ему было очень приятно, что сделанный им выбор стихов Вам пришелся по сердцу.

Отлично, что Вы собираетесь в Москву[158]. Только отложите приезд до октября. В сентябре я рассчитываю еще быть на Юге. Не огорчайте меня и приезжайте в октябре прямо ко мне. Очень надеюсь, что Вы так и сделаете. Желаю Вам всякого благополучия.

Преданный Вам С. Шервинский.

Габричевский пришлет Вам официальное письмо-предложение, и Вы ему должны официально же ответить. Этим исчерпывается формальность.

17 Июнь <так. — П.Д.> 1929 г.

<Таруса. 7.07.1929>.

Глубокоуважаемый Михаил Алексеевич!

Получил письмо Ваше с опозданием: оно было переслано мне в Тарусу, где я нахожусь с начала Июня. Я тотчас же послал телеграмму Григорию Исааковичу Ярхо[160], который сейчас, по доверенности уехавшего Габричевского, ведет дела по Гёте. Узнал я стороной, что договор еще не подписан, как будто, Луначарским, и поэтому происходит задержка с официальными письмами; но эта задержка, конечно, чисто-механическая. Очень боюсь, как бы из-за этого не задержалось бы исполнение и Вашей, столь скромной, просьбы. Во всяком случае, уверен, что Г. И. Ярхо сделает все возможное, чтоб ускорить получение денег при первой же возможности. Но госиздатские «невозможности», конечно, тоже дело обычное и нам всем знакомое. Я лично уже приступил к Buch Zuleika[161] и довольно напряженно работаю по утрам, на свежую голову. Не могу сказать, чтоб это было легко…