– Нет, широту можно измерить, сидя на месте. Проще всего в день осеннего или весеннего равноденствия. Тогда угол, под которыми упадут тени в полдень, дадут как раз широту. Кстати, осеннее равноденствие мы еще, возможно, даже не пропустили.

– Ладно, широта, вроде, не так важна. Слушай, ну пусть геометрически мы пока не можем измерить радиус планеты. Но, может, есть какие-то соображения, что если бы радиус сильно отличался, то такой жизни, как здесь, не могло бы быть? Например, сутки были бы гораздо длиннее. Или гораздо короче.

– Не знаю. Может, сила тяжести на очень большой планете должна быть гораздо больше. Если бы это было так, мы бы точно заметили. Хэнк задумался.

– Ну, а вдруг у этой планеты плотность меньше, чем у Земли? Тогда она с большим радиусом может давать такую же силу тяжести.

– Очень сомневаюсь, что при другом составе ядра и мантии здесь получилась практически такая же земная кора.

Буданов и Володарский подвесили подвижную мишень в виде копны рогоза, которая болталась на веревке, кое-как сделанной из листьев того же рогоза. Тех нескольких человек, которые могли управляться с большими луками от Путтера, по четверо приводили на тренировки по стрельбе. Также время от времени приходили желающие позаниматься с копьем и с копьеметалкой.

После занятий с лучниками напомнили Осипову, что хоть он и хромает, но тренировки по борьбе нужны, и охранник позанимался с желающими борьбой.

После всех тренировок, офицеры продолжили обустройство плаца для общефизической подготовки. Они притоптали небольшую площадку подальше от мишеней. Примерно рядом с местом, откуда стреляли лучники. Там военные очистили от сучьев и листьев две ветки, которые пока можно было использовать как турники, примерно в двух и двух с половиной метрах над землей. Затем сделали снаряд «бревно» диаметром в тридцать сантиметров для развития равновесия и сами же попробовали по нему побегать.

– Надо бы бревно в кросс включить. И по подтягиваниям соревнования устроить, – сказал Буданов.

– Да, ладно, мы так вечно будем соревноваться. Потом проведем. А пока пусть просто тренируются.

Несколько часов экспедиция Алтуфьева двигалась вдоль берега реки пока не достигла устья ручья. Путешественники остановились на привал.

– Есть идеи, что дальше делать? – спросил, ни к кому конкретно не обращаясь, Алтуфьев. – Здесь мы должны пересечься с группой Линаса.

– Нам определенно надо пересечь ручей. А там уже дождемся их, – ответил Дмитрий, который летел на самолете в составе московской туристической группы.

– Устье широкое. Мы можем пройти немного вверх по ручью и найти более удобное место. А можем просто сплавиться по реке и выйти на берег ниже устья ручья.

После двадцатиминутного отдыха пошли вверх по ручью. Уже через несколько сотен метров ручей заметно сузился. Путешественники выбрали место, где на берегу ручья росло несколько деревьев. Поработав мачете, научные сотрудники срубили две березы, которые легли как мост через ручей, и все перебрались на другую сторону.

Через полчаса их догнала группа Линаса. Договорились, что Алтуфьев продолжает вести исследовательский отряд вдоль брега реки, а Линас уходит на юго-запад.

Николай Осипов практически весь день провел на работе по заготовке леса. В перерывах потренировался метать дротики из копьеметалки и провел занятие по борьбе. Правда, мужчины сильно уставали на общественных работах и бороться не рвались, обещая заняться спортом зимой, когда строительная гонка слегка успокоится. Зато пришли девушки, которым нравилась не столько борьба, сколько сам Николай.

Кроме того, в отсутствии Мирославы, он остался главным по животноводству.

Животных пока было мало, и времени на уход за ними уходило тоже немного. Вечером конюх задумал сделать уздечку для верблюжонка. Он подошел к Максиму, который на сегодня уже закончил работу по разбору самолета.

– Хочу сделать уздечку для верблюда, – сказал Николай. – Нужны ремни и кольца металлические.

– Зачем тебе уздечка для верблюда? Он же маленький еще. Вырастет – ему твоя уздечка мала станет.

– Пусть привыкает. Он уже может перевозить какие-то грузы – ту же охапку рогоза. И его уже нужно дрессировать потихоньку.

– Ладно, и что тебе нужно?

– Ремни и какие-нибудь кольца металлические на удила и пластины или проволоку. Я из своего металла не смогу сделать.

– Ой… Ну, ремни точно не дам. Можно же и из кожи сделать?

– Собственно, узду обычно из кожи и делают, но её нет.

– А металлические детали буду иметь ввиду. Когда наткнусь на что-то похожее, скажу тебе.

– Спасибо.

На сегодняшней охоте добыли двух свиней, одного оленя и волка. Женщины уже вовсю шили рукавицы из свиной кожи, и Осипов выбрал себе подходящие обрезки. Он еще немного понаблюдал, как дамы шьют рукавицы, но свою работу отложил назавтра.

 Пока кто-то ходил гулять на охоту и в экспедиции, оставшиеся начали засыпать глиной первое овощехранилище. Ещё пятьдесят шесть мужчин завершили возведение каменного фундамента под второй барак.

Женщины начали осваивать духовку печи первого барака. Несмотря на отсутствие полов, ей оказалось пользоваться значительно удобнее, чем костром.

Товарищи Максима сумели отцепить один из оставшихся топливных баков. Галия предложила использовать в бане пару таких ёмкостей, так как они хоть и воняют керосином, но обладают большой вместимостью. А запах можно и потерпеть.

– Можно, – согласился, бортинженер, – Но брать придётся те баки, в которых сейчас хранится топливо. Баки, что сейчас снимаем, встанут ниже по течению реки как постоянное хранилище горючего.

Офицеры старались крутиться у оружейников, но обозлённый Лев вскоре обложил их матом и прекратил конструктивное общение.

Ицхак тоже не блистал красноречием. Он расстроился от того, что не ушел оглядеться в горах. Кроме того, его слегка беспокоило обещание, выданное китаянке. Мужчина оставил себе лазейку, обещав не смотреть лишь на женщин своего племени, но других пока не было. Так что лазейка оставалась чисто умозрительной. Изготовив за пару часов зажимные механизмы (спасибо, Максим удачно подобрал заготовки), Путтер отдал их Сикорскому, а сам отправился строить сливную канаву для бани.

Хэнк же принял помощь с благодарностью. Втроём американец и офицеры ещё до обеда отдали заготовленные бруски столяру, который долотом добавил к деталям необходимые пазы.

К вечеру камнемёт был готов, но нуждался в регулировке. В частности, ход ложки нужно было ограничить так, чтобы камень летел как можно дальше. Верблюжьи жилы, однако, ещё не подсохли. Подвешивая рядом с верблюжьими сегодняшние оленьи и свиные сухожилия, Ицхак уже сильно сомневался, что удастся закинуть два килограмма на двести метров.

– Граммов шестьсот максимум, – подумал механик.

Лев приобрёл в Москве удилище и две катушки плетёной лески, разумеется, разного сечения. И вот теперь досадовал, что не взял заодно с ними крючки и спиннинговую катушку. Впрочем, литовец Кристионас, сжалившись над страдальцем, выдал на день из своих запасов и блесну и отдельно тройник внушительных размеров. Чуть стало светать, столяр поприветствовал охранника и двинулся к ручью. Отошел метров на сто от посёлка и наткнулся на Сашу, четырнадцатилетнюю девчушку, которая видимо ходила в туалет, а сейчас с интересом наблюдала драку между лисами на помойке. Похоже, какая-то из лисиц сумела порвать ежа, и вот сейчас один из зверьков пытался ёжика съесть, а три других предпринимали постоянные, но не слишком активные, попытки отбить тушку. Наконец, пытавшийся покушать лис особенно удачно тяпнул одного из соперников. Нападавшие отошли на пару шагов и обиженно затявкали, а довольный победитель впился в добычу.