В намечавшихся планах переворота роль основной ударной силы отводилась 103-й воздушно-десантной дивизии дислоцированной в белорусском городе Витебске и близ него. Она была поднята по тревоге 10-го декабря и сразу приведена в полную боевую готовность. Полки дивизии, какие своим ходом, какие на железнодорожных платформах, подтянулись к ближайшим военным аэродромам. И уже через два дня из Новополоцка, Витебска и Быхово вылетают первые колонны Ил-76, приблизительно по 30 самолетов в каждой и, приземлившись в Чимкенте и Балхаше, ждут там остальных почти две недели.

Оставшаяся же, большая часть дивизии, покинула аэродромы Витебска и Балбасово только 23–24 числа. Дивизия перелетала несколькими колоннами по почти параллельным маршрутам. Сделав промежуточную остановку на Среднем Урале (в Красноуральске, Южноуральске, Каменск-Уральске, Шадринске) самолеты сразу летят дальше к южной границе и заполняют аэродромы: Самарканд, Чимкент, Чирчик, Андижан, Наманган, Энгельс.

В это время сухопутные передовые отряды занимают ключевые позиции на главных дорогах Афганистана.

С 22 декабря из Кушки начала выдвижение мотострелковая дивизия. Каждую ночь колонны танков, БТРов и БМП, численностью порядка ста машин, пересекали границу и уходили вглубь афганской территории. Все было согласовано с афганской стороной: подъезжая к афганским постам, посылали вперед переводчиков, и затем колонна продолжала следовать дальше. Полки дивизии расположились палаточными лагерями вдоль всей западной дороги возле городов Герат, Шиндант, Кандагар, а 26 декабря сменили все афганские посты на перевале Рабати-Мирза. Так был установлен полный контроль над объездной дорогой Кушка — Герат — Кандагар, ведущей в Кабул.

Почти одновременно с этим советские подразделения взяли под контроль восточную, прямую дорогу на Кабул, которая вела из Термеза и проходила через населенный пункт Пули-Хумри.

Но между Пули-Хумри и Кабулом гигантской стеной стоит горный хребет Гиндукуш. Единственная дорога, по которой можно было преодолеть эти неприступные, почти пятикилометровой высоты горы, вела через перевал Саланг. В зимнее время Саланг — очень опасное место: серпантин дороги вьется вдоль отвесных склонов, с гор то и дело сходят лавины, летят камни, внизу — пропасти. Однако, несмотря на все эти подстерегающие опасности, стратегическое значение Саланга, напрямую открывающего путь на восточные и центральные районы Афганистана, было очень велико.

Время «Ч» приближалось.

В районе Термеза для перехода границы навели понтонный мост через Амударью. Река быстрая, своенравная. Инженерному полку пришлось много поработать: понтоны то отходили от берегов, то садились на мель.

И вот, 25 декабря в 15 часов по московскому времени (на месте уже темнело) из Термеза выдвинулись первые батальоны. Этой же ночью они без всяких сложностей сменили все афганские посты, стоявшие вдоль дорог. А 4-й батальон чирчикской ДШБ (десантно-штурмовой бригады) без остановок поехал на Саланг — брать под охрану туннель и прилегающий к нему участок дороги.

Основные же силы в эту ночь еще оставались на своих местах. И только на следующий день после обеда мотострелковые дивизии начали вытягиваться в колонны и ночью переходят границу.

Выехав на шоссе, боевые колонны ехали на максимальной скорости. Во время движения из-за неопытности водителей, темноты и спешки, танки столкнули несколько машин, а еще несколько машин опрокинулись сами.

Однако перевал Саланг войскам пройти не удалось. Как раз в эти дни из-за погодных условий обстановка там складывалась сложнейшая. Несколько дней кряду шел снегопад. С гор то и дело сходили лавины. Снежный покров был настолько глубоким, что нередко мины, пущенные для снегосхода, мягко утопали в нем, даже не взрываясь. Дорогу постоянно приходилось расчищать. На гололеде с трудом двигалась колесная техника, и их приходилось тащить тягачами и танками. Несколько машин и танков все-таки соскользнули с дороги и разбились в пропасти. Из-за чрезмерной опасности движение через Саланг пришлось практически остановить почти на три недели. В эти дни на подступах к перевалу в районе Пули-Хумри в ожидании, когда движение восстановится, скопились тысячи боевых машин и танков.

Для того чтобы взять под контроль обе стратегические дороги, ведущие в Кабул, а главное — овладеть перевалами Рабати-Мирза и Саланг, потребовался всего один день. Уже 26 числа дороги находились под полным контролем советских войск.

В тот же день в районе населенного пункта Нижний Пяндж границу пересекла боевая группа пограничников. Амударью они форсировали на катерах и баржах. Половина их личного состава закрепилась на афганской стороне, а остальные на технике поехали в сторону Кундуза. Туда же направился и ошский воздушно-десантный полк, который пересек границу в горном районе Ишкашим.

Одновременно глубоко в тыл по воздуху перебрасывалась витебская воздушно-десантная дивизия. Первый небольшой десант высадился рано утром и поздно вечером 25 декабря в Баграме и Кабуле и тут же закрепился. На следующую ночь солдаты, находившиеся на границе в районе Термеза, видели, как, наполняя воздух тяжелым гулом, в сторону Афганистана летели нескончаемые колонны военно-транспортных самолетов — это перебрасывались основные силы дивизии. Высадка продолжалась два дня. За это время было совершено почти 350 самолеторейсов, в Кабул и Баграм было доставлено около четырех тысяч солдат, сотни единиц боевой техники и более тысячи тонн различных грузов. ¹¹

Не обошлось без ЧП. При заходе на посадку один «Ил-76» врезался в скалы. Все кто находился на его борту, включая экипаж, погибли.

Витебская воздушно-десантная дивизия уверенно заняла исходные позиции возле аэродрома и в самом Кабуле. К вечеру 27 декабря было все готово к государственному перевороту.

17 декабря «мусульманский» батальон, оставив небольшую часть своего личного состава здесь же на аэродроме в Баграме, выдвигается в сторону Кабула. В каждой машине обязательно был один или два КГБшника. Почти все они уже имели боевой опыт: кто раньше служил инструктором в Анголе, кто во Вьетнаме, кто бывал в командировках в других странах. Пока ехали, особисты проводили легкий инструктаж и заодно успокаивали:

— Едем на настоящее боевое задание! Но вы не волнуйтесь! Ничего не будет, если кого застрелишь! Как скажут — стреляйте смело!

К исходу дня колонна остановилась у дворца Тадж-Бек, который располагался на высоком одиноком холме на окраине Кабула. Положение дворца было очень удобным для обороны: с Тадж-Бека хорошо просматривалась вся окружающая его равнинная местность.

На следующий день, покинув свою резиденцию в центре Кабула, сюда на постоянное жительство перебрался и сам Амин со своей семьей.

Тадж-Бек охраняло около 300 афганских солдат и офицеров: внутри дворца постоянно находилась личная охрана Амина; непосредственно возле дворца было установлено семь постов охраны; дальше, на некотором удалении, располагался мотострелковый батальон и около 10 танков.

К этим, чисто афганским подразделениям охраны, был добавлен и «мусульманский» батальон. Он занял позицию на возвышенности недалеко от дворца.

Почти сразу на усиление «мусульманского» были приставлены два взвода из «Альфы», общей численностью около 50 человек: один взвод — тот самый, который вот уже полгода охранял советское посольство, а другой — всего несколько дней как прибыл из Союза. Дополнительно 26 числа сюда прибыл зенитный взвод, состоящий из четырех зенитных установок ЗУ-23 (их еще называли «Шилки»).

Колесник, как командир «мусульманского» батальона, установил контакт с командиром бригады охраны дворца майором Джанданом. Они вместе стали согласовывать расположение оборонительных позиций и все вопросы взаимодействия. Все обсуждение происходило в теплой, товарищеской форме. За приятными улыбками, за добрыми словами вовсе не было видно истинных намерений нового пополнения. Однако тут шла незримая игра: по легенде полковник Колесник выступал в роли «майора Колесова», другие офицеры тоже имели свои легенды. Джандан, не подозревая, что имеет дело с хитрым врагом, выкладывал «майору Колесову» все тонкости охраны дворца. ¹¹