Амин понимал, что нашкодил, понимал, что нехорошо убивать товарищей по борьбе. Боясь наказания со стороны грозного северного соседа, он взахлеб клялся ему в верности, заверяя, что он — опытный капитан и ведет свой корабль по правильному курсу, начертанному Апрельской революцией. Однако в Кремле ему уже не верили и, безусловно, желали заменить строптивого рулевого на более покладистого Б. Кармаля.

И все же, как бы Амина ни недолюбливали, тем не менее и на словах, и на деле он оставался союзником и, чтобы затевать столь грандиозную военную акцию с вводом войск, необходимо было иметь более веские основания.

Так может быть у советского руководства были еще кое-какие соображения и планы? Планы, которые возникли буквально за месяц, максимум — за два до ввода войск и дали толчок всем афганским событиям?

В поисках ответа на этот вопрос оторвемся на время от Афганистана и обратим свой взор в соседнюю страну — Иран. Возможно, именно там находится ключ к разгадке этой тайны.

К концу осени — началу зимы (канун ввода войск) в Иране стали раскручиваться события, которые дестабилизировали всю политическую обстановку в регионе и повели весь мир в глухую, темную чащу непредсказуемых последствий.

Курдские сепаратисты развязали масштабные боевые действия, чтобы силой отвоевать себе северные территории. В иранском Курдистане шла настоящая гражданская война, которая ежедневно уносила жизни десятков людей, влекла за собой огромные разрушения и лишения для мирных жителей.

Кроме этого в стране проходили массовые антиамериканские выступления: последствия поддержки США павшего шахского режима. Но самый драматичный оборот события приняли после захвата иранскими «студентами» заложников в американском посольстве.

С этого момента ситуация менялась с головокружительной быстротой как лавина. Иранские лидеры открыто шли на обострение.

Все попытки вызволить заложников мирными средствами разбивались о глухую стену жесткой позиции Хомейни. Это вынуждало США прибегнуть к самым решительным действиям.

Советский Союз, хотя на словах и осудил явно террористический акт — захват заложников, — но, фактически, выступил на стороне Ирана. Общий враг — американский империализм — вот что послужило основой для сближения позиций.

Советское руководство политически и экономически поддерживало и поощряло Иран. Хомейни, имея такого заступника, мог чувствовать себя безнаказанно и продолжал себя вести с Соединенными Штатами довольно задиристо.

Однако щедрые посулы и заверения в поддержке давались вовсе не бескорыстно: некоторым кремлевским лидерам Иран виделся как возможный союзник в большой политической игре.

В Кремле отлично видели выгодность военно-стратегического положения Ирана и отлично понимали, — кто владеет входом в Персидский залив, тот фактически контролирует движение всей ближневосточной нефти. А нефть — это большая политика, верный козырь в экономическом соревновании с Западом. И кое-кто из руководства Советского Союза, зная слабое место потенциального противника — жизненную зависимость Запада от импорта ближневосточной нефти — возможно, вынашивал планы соорудить шлагбаум на самой мощной нефтяной артерии мира.

Ведь не стоит упускать из виду, что между Ираном и СССР существовал двусторонний военный договор, подписанный еще в далекие двадцатые годы (от 26 февраля 1921 года), по которому в обмен на часть территории Азербайджана Красная Армия имела право заходить на территорию Ирана и уничтожать там банды басмачей без всякого согласования с правительством Ирана. И Советский Союз мог, юридически ссылаясь на этот договор, ввести свои войска на территорию Ирана, чтобы защитить свои южные рубежи, а заодно и Иран от американской агрессии.

Естественно, едва ли Хомейни с радостью принял бы такую непрошеную «помощь», поскольку он фанатично проповедовал ислам, а в Кремле — коммунизм. Советское руководство это предвидело, и на его место готовилась достойная замена — это лидеры партии «Тудэ» (Труда). Кто основал и вскормил эту партию нетрудно догадаться: как и в добропорядочной семье дети похожи на своего папу: те же глазки, ушки и носик, — так и «Туде» была вылита в своего родителя: она базировалась на марксистской идеологии, имела организационную структуру, сходную с иерархией КПСС: управлялась Центральным Комитетом, который возглавлял Первый Секретарь; а главное, как выявилось позже, — тайно финансировалась от КПСС.