Сергей Бояркин
СОЛДАТЫ АФГАНСКОЙ ВОЙНЫ
Авторское предисловие
Уже давно прошла афганская война, которая наложила глубокий отпечаток на политическую обстановку всего мира 80-х годов. Однако и до сих пор начало той войны во многом окутано тайной и домыслами. Что же тогда, в канун 1980 года, произошло в Афганистане? С какой целью задумывалась эта грандиозная военная операция, результатом которой стала затянувшаяся девятилетняя война, как она подготавливалась и осуществлялась — ответам на эти вопросы посвящены две главы книги.
По стечению многих обстоятельств и волею судьбы я, будучи простым солдатом, служил в той самой воздушно-десантной дивизии, которая первой высадилась в Кабуле в декабре 1979 года. Таким образом я оказался в самом центре тех исторических событий.
В книге отображено только-то, что я видел сам, и что довелось узнать от других непосредственных участников описываемых событий. Но главным содержанием книги является не столько военная тема, сколько армейская: мои личные воспоминания об армии и царивших в ней нравах, это описание взаимоотношений между солдатами, которые называются неуставными или "дедовщиной". Эта скрытая от глаз, невидимая сторона армейской жизни сложна и жестока, и многие события и случаи, имевшие место в Афганистане, трудно понять не зная порядков, сложившихся между солдатами ещё в Союзе.
С того дня, как меня призвали в Советскую Армию, и на протяжении всех двух лет прохождения службы в десантных войсках я жил будничной жизнью армейского коллектива по его неписаным законам, далёким от всякой романтики. Всё, что мне тогда пришлось увидеть и пережить — как во время прохождения службы в Союзе, так и в Афганистане — и послужило основой в написании книги.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Солдатами становятся
Служба в армии — является в СССР священным долгом и почетной обязанностью.
(Из Конституции СССР)
Хочу быть десантником!
Будь проклят тот день, когда хирург, постучав по моей впалой груди, сказал: «ГОДЕН!».
(Из альбома солдата)
Полным ходом шел майский призыв 1979 года. Комиссия военкомата по распределению призывников работала бойко. И вот, после прохождения всех врачей, подошла моя очередь войти в этот последний кабинет. Волнуясь, словно именно сейчас в моей судьбе может произойти нечто поворотное, я предстал перед комиссией как и все прочие — в одних лишь трусах.
За сдвинутыми в ряд столами, на которых стопками лежали папки с делами призывников, сидело пять человек. Настроение у всех было приподнятое. Сидящий в центре подполковник — председатель комиссии — с улыбкой оценил мои мощи и, полистав папку с заключениями медиков, сказал:
— Это хорошо, что ты невысокий — в танке тесно не будет.
— Уловил? Танк тебе доверяем! — поддержал веселый тон начальника другой член комиссии.
— А может, парень о Морфлоте всю жизнь мечтал. Кстати, в подлодке тоже компактные требуются.
От последней шутки мне стало как-то не по себе: на флоте пришлось бы служить не два, а три года. Столь мрачная перспектива подтолкнула меня действовать более решительно и, собравшись с духом, я неуверенным голосом попросил:
— А можно в десант? У меня есть разряд по парашютному спорту, — и передал подполковнику сложенный пополам листок — мое свидетельство парашютиста. Там было заполнено всего три строчки, что соответствовало трем выполненным прыжкам.
С интересом изучив его содержание, председатель остался доволен:
— Это другое дело! — и стал рыться в своих папках, замечая, как бы про себя. — Кого ни спроси, всем подавай десант, а сами даже на самолете ни разу не летали!.. А вот на флот — никто не хочет! Перед тобой одного, так еле, понимаешь, уговорили, — вся комиссия снова дружно заулыбалась и весело заерзала на стульях. — И что молодежь так море не любит?
В конце концов нужная папка была найдена и, сделав в ней необходимую пометку, он торжественно заключил:
— Ну, давай! Пятая команда — ВДВ!
Я просиял. О большем я и мечтать не мог. Недавно посмотрев в кинотеатре фильм о воздушном десанте «В зоне особого внимания», я все еще находился под его впечатлением: сколько там было армейской романтики и интересных приключений, выпавших на долю сильных и смелых десантников, и из всех невероятно сложных ситуаций «голубые береты» всегда выходили победителями, как и подобает настоящим героям. А чего только стоит крепкая армейская дружба и взаимовыручка! Фильм вскружил мне голову, и я был счастлив, что моя мечта сбывалась — скоро и я стану таким же!
Пока заполняли боевую повестку, председатель строго предупредил:
— Кого на сбор приносят под руки — сразу отправляю в вытрезвитель, а потом гарантирую только стройбат. Имей в виду! И еще — прическу приведи в порядок. Два миллиметра, не больше! А то зарос, как дьякон — смотреть противно.
Домой я летел словно на крыльях. Чувство гордости переполняло меня. Я буду ДЕСАНТНИКОМ! Накачаю мышцы, научусь приемам самбо и каратэ! Форма цвета хаки, голубой берет — словом, друзья умрут от зависти! На душе стало легко и свободно. Сразу отступили тягостные мысли, мучившие меня последние месяцы…
А ведь еще совсем недавно, этой зимой, я был студентом-физиком новосибирского университета. Там, в общежитиях студенческого городка, окруженных со всех сторон сосновым бором, протекали мои бурные студенческие дни. Вырвавшись на свободу от опеки родителей и получив тем самым самостоятельность, я жил новой, интересной, хотя и весьма напряженной жизнью: днем — лекции и семинары, вечером — самоподготовка и зубрежка. А субботние дискотеки и шумные вечеринки скрашивали нудную бесконечную учебу.
Как-то раз, проходя мимо доски с разными универовскими объявлениями, я обратил внимание на отдельный невзрачный лист с примитивно изображенным на нем парашютом. На листе неровными буквами значилось:
Внимание!
Желающие заниматься парашютным
спортом приходите на военную кафедру.
Ниже указывался номер аудитории и время занятий.
— Ага! Это то, что мне и надо! — сразу загорелся я. — Схожу, пощекочу нервишки!
На призыв покорить небо откликнулось человек двадцать. Занятия с нами вел спортсмен-разрядник по фамилии Рубан. На вид ему было лет сорок, и держался он с нами весьма и весьма раскованно. Первые месяца два, пока шла теоретическая подготовка, Рубан запугивал нас всякими невероятными случаями из жизни бердского аэроклуба, где нам предстояло сигануть с парашютом, а когда начались практические занятия, где отрабатывалась укладка парашюта и последовательность действий при прыжке, он, не выбирая выражений, поносил нас за тупость и неумение. Особенно доставалось затесавшимся в секцию пятерым девушкам: он придирался к самым мелким пустякам и отпускал столь нетактичные обороты и сравнения, что порой доводил их до слез.
И вот, после прохождения медицинской комиссии и сдачи экзаменов в областном аэроклубе, группа наконец была допущена до прыжков.
Мы прибыли на бердский спортивный аэродром. Получив и уложив парашюты, мы долго ждали своей очереди, наблюдая, как куда-то стаями уходят учебные вертолеты, как в небе беззвучно кружат длиннокрылые аэропланы, как за летящими на большой высоте самолетами образуются разноцветные бусинки куполов парашютов — то прыгали спортсмены.
Безусловным лидером и душой коллектива среди нас был Николай — высокий и довольно крепкий парень, уже отслуживший в воздушно-десантных войсках. Он был года на три старше всех и относился к нам по-взрослому покровительственно и в то же время как равный. С Николаем было весело, и все к нему тянулись. Он шутя поучал нас жизни и любил вспомнить что-нибудь интересное из своей армейской службы. Но одна из этих историй меня сильно обескуражила.