— Нахрен мне сдался твой герой-любовник? Я просто предостерегла его об опасности…
Барановская снова сделала попытку вцепиться в нее, но Фома выволок девчонку за дверь:
— Все, успокоилась! Потом поговорим. Скажи Глебу, что он ее неправильно понял. И не позорься! Посмотри на себя.
— Она мне блузку порвала, — заверещала Барановская.
— Нечего драки затевать, тогда и волосы будут на месте, и блузки целы. Я все сказал. Иди давай, пока сюда всякий сброд не набежал!
Валерия отвернулась, приводя себя в порядок.
— Ты что это делаешь? — закричал Фома сразу, как захлопнул дверь. — Совсем крыша поехала?
Он подлетел к ней и резко развернул. Лере показалось, что он ее сейчас ударит. В его темных глазах пылала просто адская ярость.
— Какого хрена ты цепляешься к Глебу? Что ты задумала?
— Ты как здесь оказался? — спокойно спросила Лера, заправляя блузку.
— Что? — Он растеряно уставился на нее.
— Это я его позвала, — вмешалась бледная и перепуганная Надя. — Я поняла, что они тебя бить пришли. И побежала, побежала со всех сил, прямо в одном ботинке. Увидела его на улице и позвала…
— Спасибо. — Сказала ей Лера и посмотрела парню в глаза, хоть это и оказалось чертовки трудно. Он был так зол на нее, что у него дрожал подборок. Давил ее глазами, как если бы хотел задушить, как если бы она предала его. Казалось, он сейчас разрыдается от злости. И ей самой страшно захотелось разрыдаться. Просто упасть ему в объятия и позволить напряжению лопнуть, как мыльному пузырю!
Ты так ничего и не понял!
Но гордость бы не позволила ей сделать это. Она спокойно попросила:
— Проведи меня домой. У меня кажется щека в крови…
— Да, она тебя поцарапала, — взволнованно ответила Надя вместо него. — Наверное шрам останется.
Лера продолжала смотреть ему в глаза.
— У меня нет носового платка. У тебя есть? — спросила она.
— Я тебя сейчас под краном умою, — проговорил он сквозь зубы.
Лера неожиданно рассмеялась.
Фома подхватил ее сумку, обхватил ее за плечи и повел в коридор к умывальнику.
— А почему Леофтина не прибежала на крики? И почему никто из наших не настучал? — удивилась Валерия, умывшись и отряхивая руки.
— Потому что Светку все боятся, — пояснила Надя. — А Лёня в кабинете небось своем заперлась, курит! Ей там не слышно.
— А ты бы правда побежала ее звать?
— Ты что? — возмутилась Надя. — Нам бы потом так влетело. И уже неважно, кто виноват.
— Это точно, — согласилась Валерия, наспех переплетая взлохмаченную косу.
— Так за что она тебя? — спросила Надя.
— Да, — настаивал Фома. — За что? Расскажи нам свою версию.
Валерия вздохнула, забирая у него сумку и закидывая на плече. Плече болело.
— Она подумала, что я пристаю к ее бойфренду.
— К Глебу? — ахнула Надя.
— Это правда? — поинтересовался Фома.
— Я увидела его в коридоре, — призналась Лера, — хотела просто поговорить… А он что-то ей наплел…
— Просто поговорить? — спросил Фома. Ей показалось тогда, что он нарочно окинул ее издевательским, в высшей степени пренебрежительным взглядом, чтобы ей стало еще досаднее и унизительнее, чем уже было.
— Слушай, мне нельзя с человеком поговорить? — вскинулась она. — Или кто-то должен мне разрешение давать — с кем говорить, а с кем нет?
— Я даже подумать не могла, что она такая, — изумлялась Надя вслух. — Такая… истеричка злобная!
— Это все ревность, — объяснила Лера. — Хреновая штука.
Фома метнул в нее быстрый взгляд.
— Кстати, — сказала она ему, — я наверное поломала твои планы. Ты можешь идти. Не смею задерживать…
— Тебя может ждать засада. Ты же ее любимую блузку порвала!
— О да, — с издевкой подметила Лера, — я знаю, какие уязвимые места следует поражать…
Фома снова поглядел на нее. С таким невыносимым разочарованием! Лучше бы Надя его не звала. Пусть бы ей все волосы выдрали. Только бы не этот пронзающий, полный отрицания взгляд.
Надя отправилась домой, по-прежнему бледная и шокированная.
Они с Фомой молча шли по залитым солнцем улицам. Лере показалось, что часа два они шагали, не меньше. Бесконечные дворики, углы и закоулки. Смотрели себе под ноги, изредка поднимая голову, отвлекаясь на посторонние звуки и прохожих.
На ней порой задерживал кто-то взгляд из-за расцарапанной щеки, Валерия чувствовала себя почти что Брюсом Ли после «удара тигра». Собственная мысль ее рассмешила, и она тихонько засмеялась, оглянулась на Фому. Никакой реакции.
Он остановился в нескольких метрах от ее подъезда и проследил, чтобы она вошла. Затем молча развернулся и ушел.
— 47
— Валя, ты? — крикнула мама с кухни. Лера замерла в пороге.
— Мам? А ты чего дома?
— У меня отгулов, знаешь, сколько накопилось! Твоя руководительница звонила…
— Черт! — Валерия резко сбросила макасин. — Что ей надо опять? Я ничего не сделала!
— Она говорит, ты в олимпиаде по английскому участвовать будешь. Вот это новость! Не знала, что ты так хорошо английский знаешь. Господи! Это что еще такое? — Мать выскочила в коридор и, увидев ее расцарапанную щеку, обомлела.
— Ерунда, на физре мы так в баскетбол играем…
Мать потянулась к ней:
— Покажи. Ну ничего себе…
— Знаю, — отвернулась Лера. — Ничего страшного. Шрама не будет.
— И вот с такой рожей представлять школу на олимпиаде? — возмутилась мать. — Как так играть в баскетбол?
— Как-как? Парни толкаются, у девок когти…
— А чего пуговицы на блузке «с мясом» вырваны?
Лера отмахнулась:
— Дурели на перемене, хватали друг друга за барки, идиоты…
Мать покачала головой.
— Ты бываешь глупее своего кота… На олимпиаду ее отправляют! Смотри, не осрамись! Это шанс зарекомендовать себя…
— Угу…
— Иди ешь. Только кота на руки не бери, и за стол его не пускай. А то приучится…
— А чьи это ботинки? У нас гость?
— Дядя Юра, — мать стушевалась. — С папой в комнате…
— Правда? — воскликнула Лера.
— Чему радуешься? — удивилась мать.
— Это хорошо, что они повидаются! Сама понимаешь…
— Понимаю. Хоть бы старый хрен ничего такого не ляпнул…
— Ну что он может ляпнуть? — успокаивала ее Валерия. — Они же военные.
— Объясни это оперированному сердцу.
— Именно поэтому им важно было увидеться. Ты им свои бутеры фирменные приготовила уже? А лучше — блинчики.
— Смотри какая, — мать хлопнула ее полотенцем. — Шеф-повар нашелся! Кота своего угомони, что это он раскричался?
— Гонит меня из дома, — пошутила Лера.
— Вы у меня оба пойдете! Давай, мой руки…
Лера пошла в ванную и приникла к зеркалу.
Царапина была не страшная. Намного глубже досада.
Ты в жопе, дорогая!
Ты, всесильная и непобедимая Валерия Черноус, мастер скандалов — в полном дерьме!
И что остается? Иди ешь блинчики!
- 48
Найти нужный гараж легко — по одному только звуку.
Из динамиков с воем и скрежетом рвался хэви-метал. Прямо на улице, возле распахнутых ворот ребята из компании Фомы поставили колонки, вынесли стол, и сидели в его окружении, азартно перекидываясь картами.
Лера подошла к ним и уселась с краю возле патлатого парня в белой майке, сильно напоминающего юного Дэвида Грола, заглянула ему в карты и скептично протянула:
— Ооо… да тебя слили…
— Ахренела? — Он вытаращил на нее и без того огромные как маслины глаза.
— Тебя здали! — заржал молодой человек напротив, не выпуская изо рта мятую «беломорину». — Напомни, как тебя там?
— Она врет!
— Сейчас посмотрим…
— Валера, — ответила она.
— А, моя тезка! — И громко позвал Фому. При этом папироса в его зубах даже не шевельнулась.
— «Черный кофе»? — спросила Лера, имя в виду звучавшую музыку.
— Ты их знаешь? — Тезка хитро зыркнул. В обычной клетчатой рубашке, со вздыбленной челкой-ежиком, он напоминал скорее студента, прогуливающего пары, чем байкера.
