Внезапно она подумала, что нужно выйти на улицу, подышать свежим воздухом, вспомнила, что собиралась пойти в универмаг, посмотреть костюм, что облюбовала мать.
Это решение немного привело ее в себя.
Лера расчесалась, заплела косу, достала со шкафа темную шерстяную юбку складками, закрывавшую колени, коричневую рубашку с недостающей последней пуговицей, и уже накинула на себя куртку и завязывала первый мокасин в прихожей, когда зазвонил телефон. Сняла трубку и услышала отдаленный, скомпрессированный голос Фомы.
— Я узнал твой номер. Так считается?
— Что считается?
— Я могу пригласить тебя на прогулку? Или ты меня побьешь за это?
Валерия засмеялась:
— Нет, бить не буду. Я как раз выхожу…
— Окей.
Лера повесила трубку.
— Окей-дуралей… Зачем еще тебя принесло на эту несчастную голову?
— 28
Как бы то ни было, она его действительно унизила. И действительно нарочно.
При одной только мысли, что за ней увязался мальчишка, годящийся в сыновья…
Но отец прав, сто тысяч раз прав. Фома видел только хорошенькую девушку. Глупый мальчишка!
Он не заслуживал жестокости. В конце концов, есть же и более лояльные способы отвадить его.
Если уж говорить про материнский инстинкт, хотелось бы тебе, Валерия, чтобы Женька получил такой разнос от какой-то малолетней стервы? Заработал комплексы? Вот именно!
Настойчивость Фомы поражала. Все равно узнал номер! Так ли она ему нравилась, или мужское достоинство в нем говорит уже настолько громко? Уйти, ретироваться, капитулировать, иными словами — признать, что тебя «слили»?
Нет, Фома не такой. Молодая башка, молодая дурь в башке, но лоб твердый и упрямый.
«Молодая башка» ждал ее на углу дома. Звонил, значит, из автомата, догадалась Лера, не сразу припомнив такую штуку. Значит, все то время, пока она решала свои дилеммы на кухне с отцом, он искал ее номер (она представила, как он прозванивает подряд всю школу).
Ждала, что будет смущен и напуган. Но смущение скрывалось очень умело, а про испуг можно было не беспокоиться.
Сидел на мотоцикле, небрежно вытянув вперед длиннющие ноги и смотрел исподлобья, как она подходит к нему.
— Как дела? — спросил засим.
Лера ответила неоднозначно — передернула плечами.
— А у тебя?
— Отлично, — кивнул парень. — Правда утром нарвался на одну ненормальную, она меня чуть по лестнице не спустила. Да, представляешь, охапка в пару кило, а чуть дух из меня не вытрясла. А еще я немножко забыл, что у нее отец болен…
— Немножко забыл?!! Отец уже спрашивал, не докучаешь ли ты мне.
— Ясно. Путь с сюрпризами заказан. Кто-нибудь из вас двоих точно спустит меня вниз головой.
— Будешь знать цену сюрпризам. Где взял номер?
— Ну, это дело разведки, — сообщил таинственно. — Мозги у нас то хоть и кривые, но кое-что поприкинуть можем.
— Ладно, хватит меня стебать. Лучше скажи зачем затеял все это?
— Ясно же зачем. Погонять. Вот, даже каску для тебя… одолжил.
Фома снял с руля синий шлем и протянул ей.
— Одолжил? — спросила Валерия.
— Ну, да. Дома. На том месте, где его обычно для меня мать оставляет.
— Кто бы сомневался, — она засмеялась. — Но сам тот без шлема. Ладно, учитывая твою твердолобость, можно рискнуть. Что ж, давай, показывай, на что годен твой конь…
— Ласточка, — он нежно погладил сиденье.
— Ладно, ласточка, — сказала Валерия и нахлобучила на голову шлем. — А куда везти меня надумал на своем черном крыле?
— Есть пару мест. Но ты куда-то собиралась, — напомнил Фома.
— Это уже вряд ли…
— Почему?
— Тебе не интересно будет.
— Нет, правда, почему?
Она рассказала ему про костюм, который собиралась шить для матери.
— Ты правда шить умеешь? — удивился парень.
— А что тут такого? — спросила Валерия.
— Ничего. — Он пожал плечами. — У меня мама шьет.
— Да ну? Твоя мама модистка? — Она оживилась. — Хорошая?
— Хорошая. — Фома нахмурился. — Вот только труд этот — кропотливый и неблагодарный — я не одобряю!
— Во как? — фыркнула Валерия. — А клепать байки — труд благодарный!
— Ну, хотя бы прибыльный, — ответил он самоуверенно.
— Это если компания сделает имя! С мотоциклами — это в самый раз когда тебе лет шестьдесят уже грянет, только-только засветишься. А если повезет, кто-то достойный продолжит твое дело и понемногу раскрутит, но ты уже давно сыграешь в ящик.
— Фу, сколько пафоса! А что тогда в шитье, скажи мне?
— Ну, предположим, не пафоса, а реальных представлений, — продолжала она серьезно. — Про бренды я могла бы многое рассказать, — Лера вовремя спохватилась, чтобы не брякнуть лишнего. — Одежда нужна всем, это самый надежный и доступный способ престижа… Главное, суметь занять свою нишу на рынке. Про маркетинг слышал?
— Сейчас снова пойдет научная фантастика? — сгримасничал Фома. — Ладно, слышал. А почему же с мотоциклами не так?
— Сровнял слона с канарейкой, тяжелую и легкую промышленность…
Они спорили, пререкались, перебивали друг друга и смеялись, — двое беспечных подростков на всходе жизни, на светлой аллее между двориками, укутанные свежим ветром, скромными солнечными ласками, и самое важное — открытые перспективам будущего.
Прохожие поглядывали на парочку с нескрываемым интересом, отмечая игривость и беззаботность царившую между ними, порой вздыхая от легкого укуса зависти, либо раздражаясь, что молодежь не занята никаким делом.
И даже Лера, в конце концов, вынуждена была отметить, что если не напоминать себе каждые две минуты, что Фома ей якобы в сыновья годится, то чувствует себя достаточно непринужденно в его компании.
К универмагу он отвез ее залихватски быстро, но достаточно аккуратно, не перебарщивая с крутыми разворотами и приделами скорости, хоть было видно, что не терпится.
И в костюмах, как выяснилось, знал толк!
Узор ткани — бледно-серая клетка — сошелся неровно в нескольких швах, и он отметил эту деталь с важностью опытного знатока, от чего у Валерии буквально отвисла челюсть.
— Вечно в универмаге хлам какой-нибудь развесят. Центр моды! — заметил он пространно, деловито чавкая жвачкой, не подозревая, что покорил сердце девчонки раз и навсегда.
— Слушай, а у твоей мамы случайно свежих журналов мод где-то не завалялось? — спросила она.
— Да сколько угодно!
— Если честно, я думал, по телефону ты пошлешь меня в какое-нибудь прекрасное далекое, — признался мальчишка, когда нагонявшись вдоволь по городу, они свернули к спортивному стадиону, где Лера вчера сдавала нормативы, а теперь там бегала группка престарелых спортсменов.
— Такое в планах было, но тебе повезло с моментом, — ответила она.
Они взобрались почти на самый верх трибун, на отсыревшие и пахнущие краской скамейки.
— И что, с тобой всегда так трудно? — спросил Фома.
— Всегда.
Но замыслившись на миг, Валерия решила реабилитироваться:
— Это все гормоны.
— Ты принимаешь гормоны? — прикинулся изумленным мальчишка.
— Очень смешно! У некоторых подростков они выскакивают прыщами, а у некоторых…
— Буйством? — снова вставил Фома с издевкой.
— Эмоциональными всплесками, — закончила она. — Хватит острить!
— Поглядел бы я на твою остроту после хорошенькой взбучки.
Все же обида у него оставалась.
— Но ты ведь не сдался. Будет хорошая профилактика на будущее.
— Мне твою шпану, между прочим, пришлось мороженным откармливать.
— Мою, говоришь? — хмыкнула девчонка. — Нужно было насыпать им бесплатных щелбанов! Достали со своими криками.
— Ну и противная! — он покачал головой.
— Тогда чего привязался? — парировала Валерия.
— Да сам не знаю. — Он с прищуром глянул на нее, вытряхивая сигарету из пачки. — С марсианами еще не был знаком, наверное.