Молодой загорелый водитель гусеничного трактора, улыбаясь, приветствовал ее, подняв руки над головой.

Кристал улыбнулась ему в ответ. Здесь почва была совершенно раскисшая, и Кристал чуть не упала, балансируя на положенных дорожкой досках. Твердая рука Гида поддержала ее.

— Осторожнее, мама! — закричал он.

Кристал замедлила шаг и, прищурившись, посмотрела в сторону асфальтированной площадки, где стояли трейлеры, в которых жили рабочие и инженеры. На одном из трейлеров висел плакат, где красными, блестящими на солнце буквами было выведено: «Добро пожаловать в Таси, миссис Талботт!»

Кристал ступила на асфальт и с облегчением вздохнула.

Четверо голых по пояс, загорелых, пропахших потом и мазью от москитов мужчин выжидательно смотрели на нее.

— Вы хорошо поработали, — заметила Кристал, стараясь перекричать шум машин. — Я довольна.

Лица мужчин просияли.

— Сюда, мама, — сказал Гид, вскакивая на ступеньки трейлера и открывая перед ней дверь.

Мать и сын остались одни в прохладном салоне трейлера, который был для Гида и домом, и офисом. Когда сыновья закончили университет в Стенфорде, Кристал, согласно завещанию Гидеона, направила их на разные стройки компании «Талботт». Гид уже четвертый месяц работал в Таси.

Вытерев лицо носовым платком, Кристал уселась за стол, заваленный бумагами, чертежами, пустыми бутылками и банками.

— Когда здесь завтракают? — спросила она сына.

— В половине восьмого, — ответил Гид. — У тебя полчаса, чтобы привести себя в порядок. — Он открыл холодильник и достал бутылку минеральной воды. Кристал сделала несколько глотков и спросила:

— Как вы боретесь с москитами?

— Мы изобрели специальный распылитель. — Гид указал рукой куда-то в угол, и на его запястье блеснул серебряный браслет. Насколько помнила Кристал, он никогда раньше украшений не носил.

— Мам, сегодня на приеме я хочу познакомить тебя кое с кем.

Кристал, которая в это время следила за летающей под потолком маленькой птичкой, вздрогнула и расплескала воду.

— С кем? С девушкой?

— Да. Почему ты так встревожилась? Она не туземка.

— Ты же знаешь правила компании — ни ты, ни Александр не должны…

— Она не работает в компании, — прервал ее Гид, — но даже если бы работала, то я наплевал бы на все правила.

— Надеюсь, ты не высказываешься на эту тему в присутствии посторонних?

— Мам, ты же меня знаешь. — Гид улыбнулся своей обаятельной улыбкой. — Ее зовут Энни Ханникат. Она просто потрясающая.

Кристал почувствовала укол ревности. Но почему? И к кому?

Она не испытывала этого чувства даже в отношении девушек своего горячо любимого Александра. Так почему же сейчас чувство ревности и какого-то щемящего одиночества буквально переполнило ее?

— Энни — продукт нашей страны, — продолжал тем временем Гид. — Она родилась и выросла в Беркли.

— А почему она здесь?

— Энни занимается этнической антропологией.

— Она что, живет у охотников за черепами?

— Ну, здесь их не так уж и много. Всего одна или две деревушки в нескольких часах езды отсюда.

Кристал моментально представила себе крупную женщину в тропическом шлеме, решительно шагающую среди пигмеев.

— Ну что ж, я готова познакомиться с ней, — ответила она, тяжело вздохнув. — Кстати, Гид, не мог бы ты разобрать свой стол?

Принимая душ, Кристал решила во что бы то ни стало прекратить это знакомство — как мать, она имеет на это полное право. Кристал надела легкое полотняное платье, тщательно отглаженное для нее Аниной, которую она брала с собой во все поездки, и почувствовала, что к ней возвращается бодрость.

Оставшееся до приема время Кристал провела в раздумьях, каким образом отвадить эту страшную женщину от своего сына.

Праздничный прием состоялся прямо на асфальтированной площадке. Между трейлерами были развешаны разноцветные лампочки, самодеятельный оркестр играл что-то сильно напоминающее завывания и крики, доносящиеся из ночных джунглей. Мужчины потели в темных деловых костюмах, в то время как немногочисленные женщины были одеты в элегантные открытые платья. Вокруг толпились аборигены, предлагая гостям жареное мясо, сыр и какое-то варево из свинины с добавлением грецких орехов.

Шум вертолета возвестил Кристал о прибытии Энни Ханникат, которая сразу же исчезла в трейлере Гида.

Кристал, одетая в черное платье из органди, сверкая бриллиантами, рассеянно слушала начальника строительства и смотрела на занавешенные окна трейлера, за которыми скрывалась Энни.

Наконец дверь открылась, и девушка в пила на улицу.

Маленькая и худенькая, она была одета в пеструю юбку и просторную мексиканскую кофту. Кристал поджала губы, пытаясь понять, что привлекательного нашел в этой девушке ее сын. «Пожалуй, у нее красивые волосы», — подумала Кристал. В тусклом электрическом свете длинные, до пояса волосы казались темнорыжими и густыми.

Кристал смотрела, как Гид подошел к Энни и подал ей руку. Некоторое время они стояли, разговаривая и громко смеясь, затем, взявшись за руки, направились к бару. Кристал обратила внимание, что Энни как-то странно ступает на левую ногу, — девушка хромала.

Кристал уже поняла, что ей предстоит тяжелая борьба за сына. В разные периоды жизни Гид неизменно отстаивал свое право дружить с кем хочет, будь то еврей, китаец или ребенок из бедной семьи, и никогда не считался с мнением матери. Что же будет на этот раз?

Лицо, плечи и руки Энни были покрыты яркими веснушками, как это бывает у всех рыжеволосых.

— Миссис Талботт, я очень рада, что наконец-то познакомилась с вами, — сказала Энни с простодушной улыбкой. — Гид столько рассказывал о вас!

— Не стоит верить всему, что рассказывают, — сухо ответила Кристал.

— Я и не верила. Ваш сын говорил, что вы просто потрясающая женщина, и он так любит вас.

Гид рассмеялся.

— Сын сказал мне, что вы антрополог, — заметила Кристал.

— Скромная последовательница учения Маргарет Меад.

— Я слышала, что племена, живущие здесь, очень примитивны?

— Это только со стороны так кажется, миссис Талботт. Они ведут вполне разумный образ жизни. Молодежь очень уважает стариков. Представьте себе, в нашей маленькой деревушке есть некое подобие клуба, и ни один человек не осмелится войти туда до своего совершеннолетия.

— Как интересно, — сказала Кристал.

Энни звонко рассмеялась.

— Миссис Талботт, моя мама тоже всегда произносит эти слова, когда я рассказываю ей о своей работе. Она считает, что нужно быть ненормальной, чтобы отправиться в Новую Гвинею. Она бы хотела, чтобы я изучала право и вышла замуж за молодого преуспевающего адвоката.

— И в таком случае никогда бы не встретила молодого преуспевающего инженера, — заметил Гид, который не спускал с девушки восхищенного взгляда.

— Ой, об этом даже страшно подумать, Талботт, — отпарировала Энни, и они оба громко рассмеялись.

— Когда вы собираетесь домой? — спросила Кристал.

— Через несколько дней. — Энни заморгала ресницами, и от этого ее личико стало еще моложе. Гид нежно взял ее за руку. — В апреле я начинаю работать над диссертацией, и мне придется экономить каждый цент.

Начались танцы. К Кристал подошел начальник строительства и со всей возможной почтительностью пригласил ее. Танцуя, Кристал наблюдала за Гидом и Энни, которые танцевали, тесно прижавшись друг к другу.

Через два дня Кристал улетела. «Боинг-727» должен был доставить ее в Токио.

— Мама, — позвал Гид, входя к ней в трейлер, — ты мне еще ничего не сказала.

— Я так долго хвалила твою работу, что охрипла.

— Я имею в виду Энни.

— У тебя всегда были самые лучшие девушки, Гид.

— Понятно. Продолжай.

— Она же вот-вот уедет.

— Я прилечу к ней через три недели. — Гид втянул голову в плечи, точь-в-точь, как это делал Гидеон, когда был чем-нибудь недоволен.

И в этот самый момент Кристал поняла, насколько неразумно ее поведение. Муж и старший сын всегда беззаветно любили ее и восхищались ею, это наполняло всю ее жизнь. Один, умерев, уже покинул ее, и сейчас, стремясь разлучить сына с этим хромоногим существом, она может потерять и второго. Уговоры и слезы ни к чему не приведут — она только будет выглядеть жалкой в глазах сына.