«Что же мне делать? Какие шаги предпринять?» — думала Гонора, рассеянно глядя на мужчину.

Приняв молчание Гоноры за согласие, он дотронулся до ее руки. От мужчины остро пахло потом и пивом, на губе сидела большая бородавка. Гонора застыла на месте.

— Идем со мной выпьем, беби.

Его пальцы, как отвратительное насекомое, поползли по руке и осторожно коснулись ее груди. Это прикосновение было полно вожделения и совсем не походило на осторожные прикосновения знакомых ей мальчиков.

— Давай познакомимся поближе, а?

Гонору передернуло от отвращения. Глядя на этого маленького, но жилистого моряка, она вдруг вспомнила фотографию, которую в военные годы принесла в школу одна из старших девочек. На ней был изображен голый мужчина с большим торчащим пенисом, а под ним голая женщина с испуганными глазами.

Вырвавшись из цепких пальцев моряка, Гонора, не оглядываясь, побежала обратно в кафе «Строудс».

Ви раскладывала по столикам меню.

— За тобой кто-нибудь гонится? — спросила она.

Гонора тяжело дышала.

— Мисс Кнодлер…

— Ви.

— Ви, послушай, мне просто необходима эта работа. Дай мне хотя бы попробовать. Если у меня ничего не получится, вы можете не платить мне. Я согласна на любые условия.

— Что мне нравится в англичанах, так это ваше упорство. Наверное, поэтому Англия будет существовать всегда. — Глаза Ви заблестели. — Откровенно говоря, хорошо, что ты вернулась. Керри заболела и отпросилась с работы. Тебе просто повезло.

— Значит, я могу получить работу?

— Только до конца рабочего дня. Как испытание…

— Не могу выразить, как я… благодарна тебе…

— Обойдемся без благодарности. Иди к Джону[2] и переоденься.

— Джон? Кто это?

Ви рассмеялась.

— Прежде всего, детка, тебе нужно выучить английский язык.

Чужая униформа пропиталась запахом дешевой парфюмерии и едкого пота. Гонору передернуло от отвращения, но, вспомнив лицо маленького моряка, она пересилила себя и быстро натянула платье. Оно было велико ей. Затянув потуже вискозный фартук в оборочках, Гонора посмотрела на себя в покосившееся зеркало. Платье был сшито на полногрудую женщину, и маленькая грудь Гоноры утонула в нем, однако углы жестко отстроченных вытачек торчали в разные стороны, напоминая огромные соски. Юбка была почти вровень с краем чулок. Гонора быстро отвела глаза от зеркала.

Вошла Ви.

— Прекрасно сидит, — заметила она.

— Слишком короткое.

— Как раз то, что надо, — усмехнулась Ви.

Клиентами кафе «Строудс» были преимущественно мужчины в темных деловых костюмах. Встреть они Гонору в другой обстановке, они относились бы к ней как к леди. Униформа делала ее существом другого рода, и соответственно отношение было совсем другим.

Первые два клиента сели за ее столик одновременно. Добродушного вида старичок поинтересовался качеством рагу из барашка. Его рука скользнула по ее ягодицам, в то время как мизинец забрался под юбку и щекотал полоску голого тела между чулком и подвязкой. Гонора резко отодвинулась, и это было ее тактической ошибкой. Потеряв к ней интерес, старичок, раскуривая сигару, процедил сквозь зубы:

— Зри салат з мае… без… укс… зтейк… без… перц. Поняла? Все яз… но?

Гонора сунула свои заказы во вращающийся барабан, но жаргонные словечки, которыми официантки обменивались с работниками кухни, отдавая заказ, вылетели у нее из головы. Между столиками быстро сновали официантки с неимоверным количеством тарелок на подносах, горячие блюда прикрывали теплые салфетки. Гонора тоже попыталась нести несколько тарелок, но они скользили по подносу, горячие супы выплескивались, руки болели.

За каждым столиком были обслужены десятки человек, а толпа за окнами кафе все не убывала. В этой суматохе Гонора часто забывала о своих заказах, и тогда кто-нибудь из официанток на бегу напоминал ей, что ее заказ стынет на кухне.

Она чувствовала себя глупой, медлительной ослицей, которой вздумалось принять участие в забеге породистых лошадей.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем пробило три часа. Рассчитавшись с последними клиентами, Гонора остановилась в служебном коридоре, пропуская сквозь пальцы мокрые от пота волосы, пытаясь хоть немного просушить их.

— Ну как работка? — спросила Ви, отрезая два больших куска яблочного пая, которые она густо полила взбитыми сливками. — На возьми, — она протянула Гоноре кусок пирога, — иди за угловой столик.

Ви с жадностью впилась зубами в свой кусок.

— Ви, не могу выразить, как я благодарна тебе, — сказала Гонора. Ви разлила по чашкам кофе.

— Забудь об этом. Ну, сколько ты заработала?

— Чаевых? Я даже не знаю.

— Подсчитай.

Гонора вытащила из кармана все чаевые и начала подсчитывать их. Прежде чем она закончила подсчет, Ви опытным глазом сосчитала деньги и сказала:

— Десять долларов, сорок пенсов.

— Так много?

— Меня здесь прозвали глазастой. Ну что же, совсем неплохо, учитывая, что ты проработала только полдня. Похоже, твои карие глазки и странный английский акцент возымели действие, детка, — улыбнулась Ви. — Постарайся завтра быть порасторопнее.

— Боюсь, мистер Строуд не оставит меня. — Гонора посмотрела в сторону сидящего за кассой грузного человека, бывшего джи-ай[3] — хозяина кафе. Проверяя счета Гоноры, он сердито хмурил широкие черные брови. Ей никогда не приходилось иметь дело с большими деньгами, и, кроме того, стоявший в кафе шум мешал ей делать простые подсчеты.

— С чего ты взяла? Эл сказал мне, что ты можешь поработать еще денек.

Гонора расслабленно откинулась в кресле, слишком взволнованная, чтобы выразить свою благодарность.

Ви засмеялась.

— Гонора, детка, ясно как Божий день, что эта работа не для тебя. Ты то, что надо! Просто класс! Но, черт возьми, на что-то надо жить. А сейчас иди и ешь свой пирог.

Когда Ленглей спросил дочь о ее новой работе, Гонора, покраснев, ответила:

— Это одна из фирм в деловой части города. — Выделив из полученных чаевых небольшую сумму, Гонора устроила семье праздничный обед — жареный цыпленок и первая спаржа. — Она расположена недалеко от Тихоокеанской фондовой биржи.

— Брокерская контора? — уточнил Ленглей.

— Гмм… — невнятно ответила Гонора, опустив глаза в тарелку. — Они пока дали мне испытательный срок.

— Им нужны красивые молодые девушки, чтобы привлекать клиентов, — заметил Ленглей. — Конечно, это совсем не то, что я хотел для своей португалочки, но будем надеяться, что скоро все изменится к лучшему. Не успеешь оглянуться, как мне повезет, и тогда ты поступишь в университет Беркли.

— Ну, рассказывай, — потребовала Кристал, когда час спустя они сидели на скамейке около Рыбачьей пристани и смотрели на покачивающиеся на воде лодки. Помыв посуду, Кристал предложила Гоноре прогуляться — всего несколько кварталов, заверила она уставшую сестру.

— Если бы ты видела их, снующих с грудой полных тарелок, — вздохнула Гонора.

— Гонора, не теряй присутствия духа. Что поделаешь, уж мы такие.

«Уж мы такие» — этими словами они обменивались с раннего детства. Это означало — мы одно целое, у нас нет секретов друг от друга.

Гонора тяжело вздохнула.

— Как они отвратительны. Мерзкие старики хватают тебя за ноги, и ты должна делать вид, что тебе это нравится. Я чувствовала себя нищенкой каждый раз, когда мне давали чаевые. А запахи — кухни, еды, вонючих сигар. Я насквозь пропиталась ими. Понюхай мои волосы. Пахнут?

— Нет, — ответила Кристал, — ну разве только немного.

— Боже, какой ужас! Крис, но что хуже всего — я стыжусь этой работы, а ведь все были так добры ко мне. Особенно Ви, о которой я тебе уже рассказывала.

Кристал поднялась со скамьи и облокотилась на перила. Свет фонаря падал на ее золотистую головку, создавая вокруг нее серебряный нимб.