Потеряв самообладание, она завопила, поскольку у нее были хорошие легкие, — и тут началось нечто невообразимое!

Внезапно все спавшие вскочили на ноги и побежали в направлении криков Дженни. Освободить Инес в такой ситуации было невозможно, я мог только быстро прошептать:

— Притворись, что ты спишь и ничего не знаешь. Мы придем за тобой. Твой отец с нами.

Я снова нырнул в заросли, Ханс последовал за мной.

Через пару минут, когда мы были рядом с лагерем, Ханс обратился ко мне:

— Великий талисман действует, баас, правда, не очень хорошо, хотя что он может сделать против женской глупости?

— Это была наша собственная глупость, — ответил я, — мы сами должны себя винить. Мы должны были предвидеть, что эта дуреха будет кричать, и принять меры предосторожности.

— Да, баас, мы должны были ее тоже убить, поскольку больше ничто не могло заставить ее замолчать, — весело ответил Ханс. — И теперь мы должны платить за наши ошибки, потому что охота началась.

В этот момент мы наткнулись на Робертсона и Умслопогааса, которые, как и все вокруг, слышали вопль Дженни и бросились нам навстречу, а мы вкратце рассказали обо всем случившемся. Когда Робертсон понял, насколько близко мы были к спасению его дочери, он зарыдал, но Умслопогаас только сказал:

— Итак, людоедов осталось на два человека меньше. Один раз мудрость подвела тебя, Макумазан. Когда вы нашли лагерь, вам надо было вернуться, чтобы мы напали вместе. Если бы мы так сделали до рассвета, ни один из них не ушел бы.

— Да, — ответил я, — я думаю, что моя мудрость подвела меня, если она вообще у меня есть. Но пойдем, может, мы еще успеем догнать их.

Мы пошли, Ханс показывал дорогу. Но, когда мы добрались до места, было слишком поздно, ни амахаггеров, ни Инес, ни Дженни не было, остались лишь мертвые тела, дело наших рук. В темноте погоня была невозможна. Мы вернулись в лагерь, чтобы отдохнуть и дождаться рассвета перед тем, как снова пойти по их следам, однако столкнулись с новыми проблемами. Все полукровки, которых мы посчитали бесполезными в бою, воспользовались нашим отсутствием и удрали. Они пошли обратно по нашим следам и исчезли в зарослях кустарника. Что стало с ними, я не знаю, поскольку мы никогда больше их не видели, но, по-моему, они погибли, поскольку никто из них не добрался до Стратмура.

Однако, к счастью для нас, они убегали в такой спешке, что оставили весь груз и даже те ружья, которые несли. Очевидно, вопль Дженни был последней каплей, переполнившей чашу терпения поселян. Без сомнения, они решили, что это прозвучал сигнал нападения каннибалов.

Поскольку говорить или делать было нечего и погоня за ними была бесполезна, мы решили как следует подготовиться к дальнейшему преследованию разбойников. Задача была простой. Из всего груза мы выбрали то, что было особенно нужно, и то, что мы могли нести сами, остальное же спрятали под грудой камней на случай, если снова окажемся в этом месте.

Ружья, которые бросили беглецы, мы распределили между зулусами, у которых не было огнестрельного оружия, хотя оружие в их руках заставляло меня беспокоиться. Перспектива ввязаться в битву с дикими обладателями топоров, слепо палящими из ружей во все стороны, была для меня не очень приятной, но, к счастью, когда пришла пора, они выкинули огнестрельное оружие и вернулись к тому, к чему привыкли.

Теперь это все кажется, скорее описанием несчастья, катастрофы или, во всяком случае, провала. Даже не верится, что результат в итоге все-таки оказался благоприятным, поскольку я всегда думал, что такие события предначертаны высшими силами специально для того, чтобы провести нас через то, о чем мы не знаем, что до поры скрыто от нас во мраке. Это звучит как мистика, но я уже говорил, что являюсь фаталистом.

На первый взгляд эпизод с Инес может показаться неумеренной игрой моего воображения, цель которого — описание того, как я встретил замечательную женщину и находился в ее компании. Это не совсем так хотя бы потому, что это вовсе не было приключением для самой Инес и история эта оказалась лишь составной частью судьбы, предначертанной мне свыше. Это стало очевидно для меня очень не скоро.

Начиная с той ночи, когда у нас с Хансом не получилось спасти Инес, проблем в поиске каннибалов не было — они с того времени не удалялись от нас больше чем на несколько часов хода и не скрывали следов. Они шли так быстро, что мы, нагруженные и усталые, не могли догнать их.

Первые три дня погоня шла по тем же зарослям кустарника, которые я уже описывал, но мы шли четко под гору. Когда мы разбили лагерь на четвертый день, быстро съев мясо на рассвете (поскольку не испытывали недостатка в дичи), обнаружили, что нас окружает бесконечное море тумана во всех направлениях, куда мог достать взгляд, и никакое солнце не могло его пробить.

Однако на севере, если посмотреть с высоты холма, туман заканчивался через пятьдесят—шестьдесят миль, и на горизонте вырастала широкая каменная полоса, похожая на огромную крепость, которая на самом деле была одним из тех горных образований, получивших, возможно, свое происхождение от вулканической деятельности, с результатами которой часто можно столкнуться, путешествуя по Центральной и Восточной Африке. На таком расстоянии было трудно оценить размеры гор, хотя, несомненно, они были огромными. Однако, глядя на них, я вспомнил о великой горе, на которой, как говорил Зикали, живет прекрасная Белая Королева. Я сравнивал эту гору с нарисованной на пепле, и думал, что она может быть именно той, которая мне нужна, если такое место вообще существует. Если карта показывала, что гора окружена болотами, значит, туман скрывает огромное болото?

В самом деле перед наступлением ночи, идя по следам амахаггеров, мы наткнулись на такое огромное болото, которого я никогда в своей жизни не видел. Это был настоящий океан из папируса и других болотных растений, некоторые из них достигали десятка или более футов в высоту, так что невозможно было разглядеть перед собой ничего ни в одном направлении.

Людоеды, идя впереди нас, сами того не ведая и не желая, обеспечили нам спасение, потому что без них мы бы пропали. Хотя было видно, что через это гигантское болото шла дорога, я думаю, это была древняя дорога, в некоторых местах виднелась даже каменная кладка, которая явно была делом рук человека. Тем не менее по ней нельзя было идти без провожатого, поскольку она вся заросла сплошным папирусом. Вся разница между ней и окружающим болотом была в том, что на дороге почва была твердая, хотя один раз кто-то провалился по колено, на другой же стороне болото было бездонным и, более того, отделялось от дороги лишь зыбучими песками.

Это мы обнаружили вскоре после того, как вошли в эту топь, поскольку Робертсон, спеша вперед с такой безоглядной целеустремленностью, что она, казалось, полностью поглотила его, не всегда смотрел на следы и сошел с края тропинки на землю, которая показалась твердой. Внезапно он провалился в вязкую и липкую грязь. Мы с Умслопогаасом были всего в двадцати ярдах позади него, но к тому времени, когда мы услышали его крики, он ушел в топь по пояс и продолжал погружаться так быстро, что через минуту мог бы вообще исчезнуть, если бы не наша помощь. Мы с трудом вытащили его, поскольку болото засасывало, как щупальца осьминога. После этого мы стали более внимательны.

Дорога не была прямой, наоборот, она извивалась и иногда поворачивала под прямым углом. Думаю, это было сделано потому, что люди в древности не могли иначе обогнуть непроходимые участки болота, или для того, чтобы вернуться на твердую почву.

Все опасности этих мест вряд ли будут когда-нибудь описаны в географических справочниках и тем более изучены учеными. Во-первых, трава, растущая между корней кустарников и имеющая острые, как ножи, края. Когда мы с Робертсоном надели гетры, мы уже не так страдали, но бедные зулусы с голыми ногами получили ужасные порезы и некоторые даже хромали.