1901(?) Трагедия в одном действии Действующие лица Местность Время: Незадолго до падения Вавилонской башни Издание 1901 года Боблово Явление I Он (Читает газету. Отрываясь, через некоторое время) Молчание. Снова углубляется. Еще настойчивее:
Она (входя) Он безмолвен. Она (настойчивее) Он (Снова углубляется) Она (в сторону) Уж не министров ли? Но сколько и каких? Ужели всех? Слыхала я когда-то, Что некий был мудрец, который всех сместил, Но заменить не мог, как ни старался. Текли года, увяло государство, Но он по-прежнему их заменить не мог. Он (снова разгоряченно) О! господи! Когда же наконец Всё это прекратится? Она (всё вспоминая) А еще я помню: Курсисток толпы в улицах смятенных Рыдая шли… И пеплом посыпали Главы свои в неистовстве великом. Спросила я причину бед, но быстро Ко мне подкрался полицейский мрачный, И мнила я — мне казни не избегнуть, Когда б не Клейгельс! Он (быстро отрываясь) Если б это имя, Навеки стертое с страниц газетных, Историком поругано, навеки Ушло из памяти твоей! Она (наивно) А чем же Не нравится тебе оно?.. Казалось Всегда мне, что и в мире нету краше, А ты его бранишь… Он (вставая грозно) Оставь мечты. А то смотри, погибнем я и ты. Уходит. Она (растерянно) О, как сердит он нынче… неспроста. Должно быть, голова его пуста… 1901 «Обыкновенная сегодня в духе…» «Обыкновенная» сегодня в духе: Она сидит и думает о мухе. (О чем и думать? — Но таков закон: Когда у ней нет в мысли Рогачева — Всё остальное вовсе нездорово.) Кто ж будет тот, кто назовется: «он»? · · · · · Сии строки, предполагавшиеся, пропущены недаром. Хотя они и не были сочинены, но были нецензурны. Censor scepticus. 14 августа 1902 «Прикорнувши под горою…» Прикорнувши под горою, Мистик молит о любви Но влеченье половое Скептик чувствует в крови. Как тут быть? Деревня близко, А усадьба далека. Грязью здешней одалиски Не смутишь ты дурака. · · · · · Мистик в поле (экий дурень!) Стосковался и заснул. Скептик, ловок и мишурен (!), В деревеньку заглянул. Видит он — на сеновале Дева юная храпит, На узорном одеяле, Распластавшися, лежит. · · · · · 14 августа 1902 Правдивая история, или вот что значит жить за границей! Когда я спал — ко мне явился дьявол И говорит: «Я сделал всё, что мог…» К. Бальмонт «Политический» памфлет, запрещенный в России Посеял я двенадцать маков На склоне голубой мечты. Когда я спал — явился Яков И молча вытащил цветы. Меж тем, проснувшись, с длинной лейкой Я вышел поливать цветник. Хотя б один «листочек клейкий» Оставил пакостный старик! Я сел в беседке, роковому Поступку не придав цены, Решив, однако, к мировому Его представить седины. Бесстыдник чуял, что последствий Он избежать уже не мог: Он обронил в поспешном бегстве Изящный носовой платок — С своей неизгладимой меткой… Но всё загладить пожелав, Следует обратить внимание на мастерскую игру слов. Преступник встал перед беседкой С «корнями неизвестных трав». Из стихотворения Леонида Семенова. Те травы, с моего согласья, Он предложил мне посадить, Прибавив: «Дочь мою, Настасью, Пришлю сегодня же полить». И я одобрил предложенье Полупрезрительным кивком, Настасья полила растенья, Старик ушел с своим платком. Когда взошла его крапива (Я так и знал, хотя был строг!), Старик, взойдя на холм, игриво Сказал: «Я сделал всё, что мог» — И положил в карман спесиво Изящно вышитый платок. Запрещенный смысл этого стихотворения — политика любой державы. Июнь 1903. Bad Nauheim <Андрею Белому> «Опрокинут, канул в бездну» Зинаидин грозный щит, Ах! сражаться бесполезно С той, которая ворчит. Завтра буду с Соколовым На извозчике — вдвоем! Мы Семенова с Смирновым И с Кондратьевым найдем! Жду московского ответа И еще — Вас самого, Чтоб Вы видели поэта Прежде гнусного портрета, Коий будет снят с него. |
