21 ноября 1903 Заключение спора Ты кормчий — сам, учитель — сам. Твой путь суров. Что толку в этом? А я служу Ее зарям, Моим звездящимся обетам. Я изменений сон люблю, Открытый ветру в час блужданий. Изменник сам — не истреблю Моих задумчивых гаданий. Ты также грезишь над рулем, Но ветх твой челн, старо кормило, А мы в урочный час придем — И упадет твое ветрило. Скажи, когда в лазури вдруг Заплещут ангелы крылами, Кто первый выпустит из рук Свое трепещущее знамя? 2 декабря 1903
«Протянуты поздние нити минут…» Протянуты поздние нити минут, Их все сосчитают и нам отдадут. «Мы знаем, мы знаем начертанный круг» — Ты так говорила, мой Ангел, мой Друг. Судьбой назвала и сказала: «Смотри, Вот только: от той до последней зари. Пусть ходит, тревожит, колеблет ночник, Твой бледный, твой серый, твой жалкий двойник. Все нити в Одной Отдаленной Руке, Все воды в одном голубом роднике, И ты не поднимешь ни края завес, Скрывающих ужас последних небес». Я знаю, я помню, ты так мне велишь, Но ты и сама эти ночи не спишь, И вместе дрожим мы с тобой по ночам, И слушаем сказки, и верим часам… Мы знаем, мы знаем, подруга, поверь: Отворится поздняя, древняя дверь, И Ангел Высокий отворит гробы, И больше не будет соблазна судьбы. 28 декабря 1903 «Я кую мой меч у порога…» Я кую мой меч у порога. Я опять бесконечно люблю. Предо мною вьется дорога. Кто пройдет — того я убью. Только ты не пройди, мой Глашатай. Ты вчера промелькнул на горе. Я боюсь не Тебя, а заката. Я — слепец на вечерней заре. Будь Ты ангел — Тебя не узнаю И смертельной сталью убью: Я сегодня наверное чаю Воскресения мертвых в раю. 28 декабря 1903 Шуточные стихи и сценки Впечатления Рейна Рейн — чудесная река, Хоть не очень широка. Берега полны вином, Полон пивом каждый дом, Замки видны вдалеке, Немки бродят налегке, Ждут прекрасных женихов И гоняют пастухов. Скалы мрачные висят, Немцы гадостью дымят, Лёрлей нежная сидит И печально так глядит, Как победная Денкмаль Кулаком грозит французу И Термаль пускает в Узу. 6 июня 1897 «Пойдем купить нарядов и подарков…» Пойдем купить нарядов и подарков, По улице гуляя городской. Синеют васильки, алеют розы ярко, Синеют васильки, люблю тебя, друг мой. Вчера в мой дом Владычица явилась В одежде, затканной прекрасно и чудно́, И, указав на складки, где таилось Мое дитя, сказала: «Здесь оно». Скорей идти я в город снарядилась Купить наперсток, нитки, полотно. Пойдем купить нарядов и подарков, По улице гуляя городской. Владычица! Я лентами цветными Расшила колыбель обещанной Твоей, Пусть бог дарит звездами золотыми, А мне дитя всех звезд его милей! «Что́ делать мне с полотнами большими?» — «Приданое для дочери моей». Синеют васильки, алеют розы ярко, Синеют васильки, люблю тебя, друг мой. Ей платье и убор приготовляя, К реке спешите полотно обмыть, Ее убор богато расшивая, Хочу его цветами нарядить. «Ребенка нет! Что́ делать? — Для меня я Прошу вас полотняный саван сшить». Пойдем купить нарядов и подарков, По улице гуляя городской, Синеют васильки, алеют розы ярко, Синеют васильки, люблю тебя, друг мой. 22 января 1899 «Плевелы от пшеницы жезл…» Плевелы от пшеницы жезл твердо отбивает, Розга буйство из сердец детских прогоняет. Права русского исторью Уподоблю я громам, Что мешают мне на взморье Уходить по вечерам. Впереди ж (душа раскисла!) Ждет меня еще гроза: Статистические числа, Злые Кауфмана глаза… Мая до двадцать второго Не «исхичу я из тьмы» Имя третьекурсового Почитателя Козьмы. 26 апреля 1901 Синий крест · · · · · Швейцар, поникнув головою, Стоял у отпертых дверей, Стучал ужасно булавою, Просил на водку у гостей… · · · · · Его жена звалась Татьяна… Читатель! С именем таким Конец швейцарова романа Давно мы с Пушкиным крестим. Он знал ее еще девицей, Когда, невинна и чиста, Она чулки вязала спицей Вблизи Аничкова моста. Но мимо! Сей швейцар ненужный Помехой служит для певца. Пускай в дверях, главой недужной Склонясь, стоит он до конца… · · · · · Итак… В гостиной пышной дома Хозяйка — старая корга — С законом светским незнакома, Сидела, словно кочерга… Вокруг сидели дамы кру́гом, Мой взор на первую упал. Я не хотел бы быть супругом Ее… Такой я не видал На всем пути моем недальном… Но дале… Около стола, Склонясь к нему лицом печальным, Она сидела… и ждала… Чего? Ждала ли окончанья, Иль просто чаю, иль… Но вот Зашевелилось заседанье: В дверях явился бегемот… · · · · · Какого пола или званья — Никто не мог бы отгадать… Но на устах всего собранья Легла уныния печать… · · · · · И заседанье долго длилось, Лакеи чаю принесли, И всё присутствие напилось Питьем китайския земли… К чему ж пришли, читатель спросит. К чему? Не мне давать ответ. Девятый вал ладью выносит, Уста сомкнулись, и поэт Умолк… По-прежнему швейцара На грудь ложилась голова… Его жена в карете парой С его кузеном убегла. |
