Крайсик улыбнулся, пожимая ей руку.

— Однако вряд ли вы против того, чтобы бездомные самовольно занимали квартиры в кварталах, где живут представители среднего класса, хотя в этом нет ничего удивительного, не правда ли?

Бетти твердо стояла на своем.

— Если мы начнем спорить на эту тему, то никогда не дойдем до сути того, что сейчас необходимо обсудить. Вы ненавидите поджигателей и, я предполагаю, не особо симпатизируете торговцам наркотиками. А эти два бедствия как раз и обрушились на живущих здесь людей. Полгода назад «Джексон Армз» заселяли только люди среднего достатка и пенсионеры. В ноябре поменялся хозяин дома, но мы не знаем, кто именно им стал.

— Надеюсь, вы не думаете, что я это знаю, — рассердился Крайсик. — Неужели вам пришло в голову, будто я работаю на домовладельца? О черт, в таком случае это самое худшее из оскорблений, которые я когда-либо слышал.

Мудроу был убежден, Крайсик, сам того не подозревая, стал частью чьего-то плана. Он покачал головой в знак согласия с тем, что услышал от него.

— Знаете, Крайсик, только ненормальный может подумать, что вы работаете на того, чью деятельность не одобряете. Но я же не сумасшедший. Вот и пытаюсь понять, как вы узнали про «Джексон Армз». Вы ведь не из этого района. В последней раз я вас видел в доме, принадлежащем Агентству по сохранению и развитию недвижимости на Седьмой улице. Или взять наркоманов — у них же нет радара, обнаруживающего пустые квартиры, да и у вас такого радара нет. Кто-то же сказал вам обо все этом. Подождите минуточку, дайте-ка я все точно сформулирую. — Мудроу помолчал, опустив глаза, как будто не хотел говорить того, что собирался. — Если мы узнаем, от кого вы услышали, что в «Джексон Армз» сдаются пустые квартиры, то нам будет легче найти подлеца, который организовал пожар, погубивший Сильвию Кауфман.

Крайсик отвернулся, пожав плечами.

— Но я не знаю, кем был тот парень, который мне рассказал об этом доме. Вы совершенно правы — я жил одно время на Седьмой улице в многоквартирном доме на двадцать семей, который попал в руки агентства после того, как домовладельцу стало наплевать на свою собственность. В восемьдесят четвертом году я просто сбил пломбы с дверей и въехал. Сначала добился того, что мне включили воду, затем смог провести электроэнергию, чтобы в квартире было светло. Потихоньку ко мне стали присоединяться другие. В восемьдесят восьмом году мы подали заявление, чтобы городские власти разрешили нам создать жилищный кооператив. Предложили сделать всю необходимую работу, чтобы получить сертификат на владение домом, если город нам его отдаст. Но эти подлецы все время отмахивались. Им было слабо выгнать нас, однако они не хотели отдавать недвижимость. Ведь мы же в их глазах всего лишь банда людей, захвативших квартиры. А сейчас мэр и это его проклятое агентство по сохранению и развитию недвижимости собираются продать с аукциона все покинутые здания и пустые участки в восточной части города: ведь этот район сейчас поднимается в цене, и акулы наживают здесь состояния. Городские власти, обеспокоенные оглаской нашего дела, остерегались выбрасывать нас силой. Мы бы там так и остались, но кто-то устроил пожар. Это было месяц назад. Задняя стена здания совсем выгорела, она могла упасть в любую минуту и держалась каким-то чудом. Мы попросили одного архитектора прийти показать нам, как можно восстановить дом.

Мудроу начал испытывать нетерпение, но Бетти подвинулась к Крайсику ближе, давая ему понять, чтобы он продолжал.

— Мы бы хотели услышать об этом деле подробнее, Энтон.

— Нам было там ужасно страшно, — признался Крайсик. — Часто мы сидели, пили пиво и слушали, как от стен и потолков отлетают куски и падают на пол. Но куда было идти? Может, я еще и нашел бы квартиру, но остальные? У них ни денег, ни образования, ни специальности. Некоторые побывали в тюрьме, и большинство прошло через алкоголизм и пристрастие к наркотикам. Вот мы там и оставались до тех пор, пока не появились городские власти с приказом разрушить здание. Они привели с собой полицейских, чтобы выкинуть нас оттуда, заявив, будто дом обвалится на нас, если его не снести. Естественно, мы решили постоять за себя и придать делу общественный резонанс. И знаете, нам на помощь пришли соседи и заставили городские власти дать три дня, чтобы мы могли вывезти наши вещи. Да, ребята, ну и пирушка у нас тогда была! Мы знали, в понедельник нас там не будет, и выпили достаточно пива и вина, чтобы не признаваться в этом самим себе.

— Именно тогда вы услышали о «Джексон Армз»? — мягко спросила Бетти.

— Да. Я был в кухне, и туда пришел этот парень по имени Билд. Я его знаю с колледжа. А еще там находился черный парень. Его звали Дейтон. Я его не знал. Мы разговаривали о владельцах недвижимости, которые придерживают квартиры и не пускают их на рынок. Один репортер даже написал статью, в которой утверждал, что семьдесят тысяч квартир намеренно не сдаются в аренду и это самые дешевые в городе квартиры. Вот почему владельцы не хотят их сдавать в аренду. Вы только подумайте! Семьи бедняков живут в приютах и притонах потому, что владельцы не желают сдавать им квартиры. Те квартиры, которые безработные могли б себе позволить. В тот вечер я был достаточно пьян, а Дейтон все время говорил про этот дом на Холмах Джексона, куда уже начали вселяться бездомные. Тогда я подумал, может быть, на этот раз мне удастся организовать своего рода коммуну бездомных в доме для среднего класса. Если домовладелец решит выбросить нас отсюда, пройдет целый год, прежде чем он подтвердит в суде уведомления о выселении. К тому времени я уже организую живущих в этом доме, и все телекамеры Нью-Йорка будут следить за тем, как мы отстаиваем свои права.

«Слава Богу, хоть штаны успели натянуть», — подумал Реббит, услышав звонок радиотелефона. Братья были уверены, Мудроу проведет в «Джексон Армз» целый день, и сигнал в одиннадцать утра о том, что он вот-вот появится в дверях, вверг их в панику. Обнаженная Катерина Николис лежала в полусне на водяном матрасе, с трубкой, прижатой к маленькой груди. Это, как уже точно знал Реббит, было их несчастьем — план выкинуть ее из машины до того, как придется замочить Стенли Мудроу, полетел ко всем чертям. Придется что-то придумывать с ходу. Несколько секунд братья были как бы парализованы полученным известием и не знали, что предпринять. Реббит, который считался самым умным из них троих, схватил Катерину за волосы, поднял ее и со всего маху ударил о стенку машины.

— Оставайся здесь, сука, и не вздумай шевелиться.

Резкое движение Реббита вывело близнецов из транса. Бен сел на водительское сиденье и включил мотор. Мик открыл длинный узкий ящик, встроенный в боковую панель, и вынул девятимиллиметровые «узи», передав один Реббиту. Магазины уже были вставлены, а запасные ленты с патронами сложены и выглядели такими же смертоносными, какими и были на самом деле. Увидев все это, Катерина широко раскрыла глаза, постепенно приходя в себя, и в ту секунду, когда Реббит передергивал затвор, состояние теплого удовольствия, которое она только что испытывала, сменилось ужасом. Она наклонилась вперед, пытаясь взять юбку с блузкой, но Реббит снова сильно толкнул ее, ударив в заднюю стенку.

— Оставайся там, где лежишь, — заорал он, приставив дуло к ее горлу. — Клянусь Богом, я тебе вышибу мозги, если ты хоть раз шевельнешься.

— Пожалуйста, пожалуйста, отпустите меня, отпустите, — умоляла Катерина без умолку. Слова набегали одно на другое. Они же получили все, что хотели, а теперь собираются так ее отблагодарить!

Пол Данлеп первым вышел из «Джексон Армз», за ним последовали Бетти Халука и Стенли Мудроу. Братья увидели и трех черных подростков, совсем еще детей, стоявших у подъезда. Данлеп разозлился. Эти маленькие подонки даже не двинулись с места. Он понимал, такое вызывающее поведение означало, что в их карманах нет ни наркотиков, ни денег. Они выискивают потенциальных покупателей и направляют их в квартиры за товаром.