— Ты права, — прервал ее Мудроу. Он был счастлив, что она разгадала эту шараду так же, как он. — Думаю, что им нужен был именно я. Тебя или Пола Данлепа тоже нельзя исключить, но все-таки, кажется, они охотились на меня.

— Потому что они боятся тебя?

— Может быть, и так.

— И попробуют снова?

Мудроу усмехнулся.

— Если сделают вывод из этого урока, то нет. Но в любом случае, предполагаю, что осталось не больше двух недель до того, как я на них выйду. Мне не особенно хочется попадать под обстрел еще раз.

Несколько минут они лежали спокойно, тесно прижавшись друг к другу. Мудроу обнимал плечи Бетти, слышал ее дыхание. Он думал, она уснула, и вздрогнул от неожиданности, когда Бетти спросила:

— А как все это случилось? Моя голова была прижата к твоей груди, и я ничего не видела. Скажи мне, как?

— Пол Данлеп…

— Я имею в виду тебя и меня, Стенли. Я имею в виду то, что сделал ты.

Мудроу сел в постели, спиной к ней. Не в его характере было говорить о том, чего он не мог понять сам. Но и промолчать нельзя, Бетти все равно поймет, что он лукавит, и испугался еще сильнее.

— Я хотел тебя защитить, — сказал он, — но сделал это по-дурацки. Надо было уложить на землю, а не обнимать. «Узи» может пробить дверь автомобиля, а не то что мою спину. Обняв, я подверг тебя еще большей опасности.

Бетти положила ему руку на плечо.

— Я вообще ни о чем не думал. Такое ощущение, что меня там не было. — Мудроу глубоко вздохнул. Он не хотел об этом говорить, но знал, лучше не позволять воспоминаниям снова обрести над собой власть. — Ты знаешь о Рите? — наконец спросил он.

Бетти почувствовала, как краснеет, и была рада, что Мудроу не видит ее лица. Однажды она целый день разговаривала с Розой Карилло о бывшей подруге Стенли — Рите Меленжик. Сплетничать за спиной Мудроу оказалось достаточно приятным занятием.

— Она была твоей любовницей, — только и сказала Бетти.

Мудроу не стал размышлять, откуда она узнала, хотя решил потом все же подумать над этой проблемой.

— Я просто с ума от нее сходил, — заявил он, перейдя на шепот. — Это было достаточно неожиданно, потому что в молодости у меня были разные приключения, но я никогда ничего подобного не испытывал. Мы жили вместе всего месяц и даже подумывали о том, чтобы пожениться. Я видел, как ее убили. Знаешь, сегодняшний день очень похож на тот. Они охотились не за Ритой. Она просто стояла на углу и ждала меня. Я шел по Шестой авеню и понятия не имел, что произойдет. Совсем как сегодня. Это очень странно, ведь за тридцать пять лет работы я постоянно попадал в опасные ситуации. Иногда их можно предсказать, например, когда идешь по темному коридору к квартире, где, как ты знаешь, хранится много контрабанды, и готовишь себя к бою. Но когда подобное случается с тем, кого любишь, и так неожиданно, это и воспринимается совершенно по-другому. Я помню тот день. Было здорово жарко, а я не очень хорошо переношу жару. Мы собирались походить по магазинам и сделать покупки. Во всех больших магазинах есть кондиционеры, и я только о них и думал. Риту я увидел примерно за полквартала. Она махала мне рукой, а потом пропала из виду. Сегодня, когда…

Голос Мудроу сорвался. Он походил на разговаривающую куклу, у которой закончился завод. Бетти готова была задать десятки вопросов, но все же решила ни о чем не спрашивать. Казалось, ее мысли передались Мудроу по руке, которой она сжимала его плечо.

— Знаешь, всегда хочется верить, что все минет и забудется, — опять заговорил Мудроу, голос его звучал спокойнее. — Иначе просто потеряешь контроль над собой. Сейчас тяжело, а потом пройдет, я всегда так думал. Но сегодня днем — не знаю, что со мной случилось. Я закрыл глаза и видел Шестую авеню, а слышал то, что происходило в Куинсе. Звуки были четкими и резкими. Только казалось, что они не подходят к тому фильму, который крутился в моей голове. Единственное, о чем я мог думать, как не выпустить тебя, из рук. — Он повернулся лицом к Бетти. — По-моему, с меня хватит подобных приключений.

В десять часов вечера позвонила Леонора Хиггинс. У Бетти и Мудроу к этому времени почти восстановилось душевное равновесие. Любовь в сочетании с бурбоном убила страх. Бетти хотелось спросить, как Мудроу собирается продолжить расследование и что станет делать, когда доберется до корней зла, но сознавала — ее роль скорее всего пока заканчивается. Инспектор Жерарди в ее присутствии позвонил Уильяму Хольтцу, представляющему компанию «Болт Реалти», и деликатно объяснил ему сложившуюся ситуацию. Он как бы вскользь упомянул о возможности объединенного расследования, которое будет проведено пожарной охраной, Агентством по сохранению и развитию недвижимости и нью-йоркской полицией. Жерарди объяснил, какие будут предприняты меры по отношению к незаконно проживающим жильцам, и Хольтц заверил, что компания примет в них участие. Хольтц даже предложил Жерарди список квартир, не сданных внаем.

— Как дела у Бетти? — спросила Леонора.

— Пока ничего, — ответил Мудроу. — Она возьмет другую трубку, если ты не возражаешь.

Женщины обменялись приветствиями, а затем Леонора перешла к делу.

— Наконец-то я добралась до компьютера штата. Притворилась, будто работаю в отделе финансов и просматриваю данные фирм, не сдавших налоговые декларации. Они меняют пароль каждые несколько недель, и узнать его достаточно сложно. Так вот, «Болт Реалти» оказалась собственностью компании в штате Делавэр, которая называется, хотите — верьте, хотите — нет, «Флет-Буш Реалти корпорейшн».

— Ты что, серьезно? — перебил ее Мудроу. — Другая корпорация? Вот как!

— Подожди минуточку, Стенли. Дальше — больше. Когда подается заявление на легализацию корпорации в штате Нью-Йорк, необходимо, чтобы кто-то подтвердил достоверность информации. Хотя этот человек необязательно владелец акций. Так вот, на «Болт Реалти» документы подавались президентом компании Симоном Чемберзом. У меня есть его адрес, но нет телефона. Может быть, запишешь?

Мудроу записал. Судя по всему, это в южной части Бруклина. Он уже пытался придумать, как побыстрее закончить разговор, не обидев Леонору, когда она ошарашила его еще одной новостью.

— Прими мои поздравления, я рада, что поджигатель нашелся, — сказала она так, будто все об этом должны были давно знать.

— О чем ты говоришь? — почти заорал Мудроу.

— Я думала, ты знаешь. Данлеп вчера вечером идентифицировал отпечаток и бегал по всему офису прокурора округа, спрашивая, можно ли под это получить ордер на арест. Сейчас полицейские ищут поджигателя.

— Ты-то как об этом узнала? — спросил Мудроу. Он чувствовал, как в нем закипал гнев. — Ты же в Манхэттене!.

— «Джексон Армз» сейчас — самая крупная новость! Ты что, не чувствуешь, что скоро в газетах появится заголовок: «Крэк приходит к белым людям». Звучит как «Человек, который кусает собаку».

Мудроу было не смешно.

— Они думают, это наркотики?

— Так я слышала. — Леонора замолчала. — У тебя другое мнение?

— У меня нет доказательств, — замялся Мудроу.

— Сделай одолжение, Стенли. Когда у тебя появятся доказательства, позвони мне. Теперь ты гражданское лицо, я должна знать, с чего начать, когда придется спасать твою задницу.

— Спокойной ночи, Леонора.

— Спокойной ночи, Стенли. Спокойной ночи, Бетти.

Двадцать первое апреля 

На следующее утро Мудроу встал очень рано. Он сразу учуял вкусные запахи, доносившиеся из кухни, и увидел там Бетти в красном халатике, которая, судя по всему, прекрасно себя чувствовала в роли хозяйки.

— Мне захотелось кофе, Стенли, — весело сказала она.

— Да благословит, тебя Господь, женщина.

Было всего лишь начало седьмого, и восточная часть города только просыпалась. Мудроу нравилось вставать так рано. Он как бы аккумулировал энергию женщин и мужчин, спешивших к метро. Его рабочий день неизменно начинался с обдумывания проблем, требующих немедленного решения. Обычно это те самые проблемы, с которыми он ложился спать. Ему было нужно, чтобы Бетти его выслушала (так же, как раньше выслушивала другая женщина, которую звали Ритой Меленжик).