— Может, настроение переменится.

— Там дождь.

— Там всегда дождь. Плевать. Выходя под дождь, Туп тихо проговорил:

— Надеюсь, нам повезет. Мне это очень нужно.

— Да?

— На меня опять давят. Здесь это не чувствуется. На Холме сходят с ума. Некоторые переполошились так, будто венагеты уже у ворот. Мне надо что-то быстро предпринять. Что угодно.

— Вот что я вам скажу. Если у нас сейчас ничего не получится, передайте этим шишкам, чтобы держали своих дочек подальше от Веселого уголка.

— Дайте мне хоть какую-то надежду, Гаррет.

— Я не шучу. У светских девиц повальное увлечение. Шататься по трущобам и изображать шлюх. Их родителей это не обрадует, но это правда. Похоже, что наш убийца выбирает жертвы из богатых девушек, работающих в Веселом уголке.

— Это никого не обрадует.

— Пока еще это не вышло наружу. Вспомните, ни в одном рассказе о жертвах не говорится ни о чем подобном. Думаю, мы беседовали не с теми людьми. Наши свидетели ни о чем не знали и не догадывались, потому что трупы находили в других частях города.

— Возможно, кто-то что-то подозревал. Некоторые истории звучали так, будто свидетели очень старались представить умерших в хорошем свете. — Туп засопел, хмыкнул и откашлялся. Он был простужен. — Если нам повезет, может, больше не придется иметь с этим дело.

— А если не повезет, может, нам удастся пустить слухи, так, чтобы вас не обвинили в недосмотре. Если девочки будут продолжать забавляться, все всё узнают.

Туп снова хмыкнул.

Я глянул через плечо. Чутье меня не обмануло. За нами следили.

— Вы взяли с собой помощников? Туп оглянулся:

— Угу. Это мои подчиненные. Топорная работа, да?

— У них нет опыта.

— Я подумал, неплохо, если нас прикроют несколько ангелов-хранителей.

— А-а! Вы чувствуете себя неловко в Веселом уголке?

— Смейтесь, пока можете, Гаррет. Скоро все переменится.

Приятно слышать, да верится с трудом. Хорошим намерениям не пересилить многолетнюю косность.

Мы подошли к Страстной ведьме. Перед тем как войти, я оглядел своих спутников. Тарп был на высоте. И Туп не выглядел, как блюститель закона.

— Нам предстоит беседа с настоящим отребьем. С вашего разрешения говорить буду только я. О чем бы ни шла речь. Ясно?

Плоскомордый сказал:

— Это камешек в ваш огород, капитан. Стоит этим ребятам заподозрить, кто вы такой, и они сразу слиняют. — Я с удивлением взглянул на Тарпа. — Я знаю Сити Билли Сумасброда, Гаррет. Это подонок из подонков.

— Я попытаюсь привести их сюда. Вы взяли с собой деньги? — спросил я Тупа.

— Немного. Я не дам им меня ободрать.

— У них не настолько развито воображение. Что для них состояние, для вас просто чаевые.

Я прошел в Страстную ведьму. Веселье шло на убыль, но Сити и его дружки все еще сидели, посасывая пиво из каменных бутылок и выискивая, к кому бы придраться. И тут появился я. Сити проворчал:

— Я думал, ты о нас забыл.

— С трудом нашел нужного человека.

— А?

— Парня, на которого я работаю. Он хочет знать, что вам известно. Он тут на улице. Жаждет послушать. Деньги принес. Вы готовы с ним пообщаться?

— Сейчас?

— А ты хочешь ждать до бесконечности? У него нет времени.

— Почему он не хочет войти? На улице дождик.

— Он не хочет, чтобы его видели. Вам все равно мокнуть. Вы ведь покажете нам дорогу?

— Придется. Миксер! Позаботься о бутылках. — Это значит пополнить запасы. — Воробей! Пошли.

Я двинулся вперед. Сити и Воробей за мной, они будто ждали беды. У каждого рука в кармане рубашки. Там нож. Миксера не было у стойки, где он должен был пополнять запасы. Он исчез.

— Что психуешь. Сити?

— Подумай, Гаррет! Тут полно мокрых дел, кончают девок с Холма, а их папаши небось не хухры-мухры, не то что мы с тобой. Запросто напугаешься.

— Да, запросто. — Мне не очень понравилось, что он причислил меня к хухры-мухры. Вот еще. — Но пока нет причин. Ваш рассказ поможет нам сделать так, что больше пугаться будет нечего.

— Да?

Он задумался, как бы выудить из меня побольше денег.

Из тени выступил Туп.

— Эти люди?

Плоскомордого видно не было. Кому-нибудь надо было следить за Миксером. Туп выглядел зловеще при тусклом свете. Это хорошо.

— Да. Они говорят, будто видели, как похитили последнюю жертву, которая называла себя Барби. Им показалось, что они узнали одного из похитителей.

Туп оглядывал Сити и Воробья.

— Ваши условия?

— А?

Я спросил:

— Сити, изложи свой план? И назови цену.

— Уф! Ох! — Сити стал смотреть по сторонам, не подслушивает ли кто, а может, прикрывает ли его Миксер. — Да. Значит, так. Половину платите сейчас. Мы показываем вам, где найти этого типа. Он дома, я знаю. — Видимо, он проверил, пока я ходил за Тупом. — Он никуда не уйдет. Вы платите вторую половину. Мы смываемся. И вы забываете, что когда-то нас видели.

— Неплохо, — сказал я. — Только вторую половину вы получите после того, как мы схватим этого парня и убедимся, что это тот, которого вы видели.

— Гаррет! Пощади! Он смекнет, кто на него навел.

— Если это окажется тот, кто надо, вам нечего беспокоиться о том, что он смекнет, — сказал Туп. — Сколько?

Сити пытался получше рассмотреть Тупа:

— Это шишка с Холма, Гаррет?

— Не думай, кто откуда. Думай о том, как заработать деньги.

— Ладно. Хорошо. Мы решили, что тридцать марок — это по-честному. По десять на каждого.

У скромных людей скромные мечты. Туп еле сдерживал улыбку. Он звякнул монетами и протянул мне три золотых по пять марок. Я передал их Сити, который принялся разглядывать их на свету, идущем от ламп Страстной ведьмы.

— Че-ерт!

Его вдруг осенило, что он упустил редкую возможность.

— Слишком поздно, сынок, — сказал я, когда он начал что-то мямлить. — Ты сам назначил цену. Теперь пора отрабатывать.

— Уф! Ага.

И он пошел вперед.

Мы прошли, наверно, километра полтора и вступили в квартал, густо населенный в основном жителями, которые недавно приехали в Танфер. Вполне логично. Человек, которого мы искали, не мог быть старожилом. Только по неведению он впутался в такое дело.

Сити и Воробей подвели нас к узкому четырехэтажному дому, стоящему в середине сплошного ряда здании с общими боковыми стенами, муравейнику для бедняков, хотя и повыше рангом, чем другие. Тоска.

Облака разошлись, пропустив лунный луч. Никакого другого света не было, но я не жаловался. Хорошо, что дождь перестал, пусть даже ненадолго. Сити сказал:

— Верхний этаж, дальняя дверь. Снимает спальню, живет один.

— Сити, ты провел целое исследование. Лицо хорька растянулось в гаденькой улыбке.

— Я знал, что кто-нибудь заинтересуется этим субчиком.

Туп заворчал, но оставил свое мнение при себе. Даже неисправимые идеалисты знают, что жителям Танфера нельзя внушить мысль о гражданской ответственности. После того как они столетиями видели, что сливки общества заботятся только о себе, этот номер не пройдет.

— Верхний этаж, дальняя дверь, — думая о тяжелом подъеме по лестнице, пробурчал я. — Вот ублюдок — нет, чтобы облегчить людям жизнь.

— Твоя правда. Вытащите его на улицу, мы его опознаем, и все разойдемся по домам. Ладно?

— Ладно. Где Плоскомордый? Тарп возник откуда-то из пустоты. Он тащил за руку прихрамывающего Миксера.

— Тут.

— Я просто хотел убедиться, что ты здесь. За что он побил Миксера? Может, просто в сердцах. Туп сказал:

— Рипли, осмотрите комнату.

Из темноты выплыли тени. Когда двое полицейских вошли в здание, Сити с дурацким видом вытаращил глаза. Он встал на колени рядом с Миксером и забормотал о жестоком обращении и недоверии. Я спросил:

— А если бы ты был на нашем месте, ты бы доверял такому, как ты? Он не нашел ответа. Подчиненные Тупа вернулись, тяжело дыша.