В конце концов все прояснилось. Парень мог шантажировать дамочку: какие-то махинации с наследством ее муженька. Знай она, что его уже убрали, обошлась бы и без моих услуг.

Парень же, в свою очередь, почуяв слежку, нанял Морли.

А, черт с ними, со старыми историями, сейчас нам не до прошлогоднего снега.

Однако я в самом деле должен Морли. Отказаться от оплаченной уже работы — это посерьезней, чем мои злоключения с гробом вампира.

— Здесь, — сказал Морли. Теперь я заметил, что с правой стороны шкаф был на пару футов уже, чем следовало.

— Посвети мне.

Я исследовал внутреннюю стенку. Ни дверцы, ни лазейки.

— Должен же быть какой-то ход! Я пошарил кругом, отыскивая искусно замаскированное устройство, вроде тех, что мне случалось видеть раньше. Ничего похожего.

— Нашел, — сказал Морли и откинул панель фута в два шириной.

Бам! Это он отпустил доску. Дверца открывалась наподобие крышки у бочонка с мукой на кухне, когда она закрывалась, снаружи ничего не было видно.

— Здорово сделано, — отметил Морли. Обычно, если дверью часто пользуются, вокруг на полу или на стене остаются следы. Но эта дверца была закреплена кожаным ремешком, не дававшим ей отскочить до конца.

Мы переглянулись.

— Ну что дальше? Морли усмехнулся.

— Есть два пути: первый — стоять здесь разинув рты, а второй — предпринять что-нибудь. Я голосую за последний.

— Только после вас.

— Э, нет. Я всего-навсего помощник, наемная сила. Я готов подать копье храброму рыцарю, вышедшему на бой с Армией Тьмы.

Если со мной вдруг случится припадок самоотверженности, я могу почистить его заржавевшие доспехи. Но лезть вместо него в клетку со львами — нет уж, дудки.

— Я слишком тебя люблю, дружок, и никогда не подвергну такому испытанию.

Он прав. Моя игра — мне и карты в руки. Тем более попытка не пытка.

Я взял вторую лампу, проверил, достаточно ли в ней масла, и приготовился заползти в отверстие.

— Не отходи от меня.

— Ни за что, босс. Я всегда рядом.

— Обожди. — Я вернулся в комнату

— Что теперь?

— Экипировался не полностью. Это как раз тот случай, когда надо быть во всеоружии. Морли с улыбкой наблюдал за моей возней с разноцветными бутылочками.

— Странно, как тебе удалось сохранить их до сих пор.

— Умный человек никогда ничего не выбрасывает: никогда не знаешь, что может пригодиться.

С таким арсеналом я был готов выступить против громового ящера и смело протиснулся в узкий коридорчик. Морли было куда проще — он на две головы ниже и на полтонны легче. Я же все время стукался головой. Мы прошли шагов семь и оказались в каморке без окон и дверей, находившейся между туалетной и спальней, ужасно тесной, не шире трех футов, пыльной и затянутой паутиной. Там не было ничего интересного, на полу валялись гвозди, щепки и куски штукатурки. За стеной начинались соседние с моими покои.

Во всех стенах были понаделаны глазки. Так-так. Два, чтобы наблюдать за туалетной, и три — за спальней. При мысли, что меня все время могли видеть, я поежился. Чертовски неприятно.

— А вот и выход, — сказал Морли. В углу каморки, около стены коридора, в полу была дыра, квадратная — два на два фута. Вниз вели деревянные ступеньки.

Я отчаянно расчихался. Пыль и простуда сделали свое черное дело. Голова разламывалась, ожоги не давали покоя. Казалось бы, радоваться нечему. И все-таки я засмеялся.

— Ты чего?

— Теперь первым пойдешь ты.

— Почему это? Только после вас.

— Ты у нас такой юркий, такой акробат, что из гроба выберешься.

Я проверил ступеньки. Вроде бы прочные, но все же — идти вниз по вертикальной лестнице, с двумя зажженными лампами… Хорошо, что у меня отличная координация.

Каморка на третьем этаже не отличалась от каморки на четвертом ничем, кроме люка, который прикрывал ход на второй этаж.

— Там дальше большая кладовая, — сообщил я Морли и чихнул так, что лампа не погасла только чудом.

Я прислушался. Внизу тихо. Тогда я приподнял крышку люка и откинул ее в сторону, крепилась она на шарнирах.

Но как мы спустимся? Лестницы не было.

Хитро придумано. Сразу под люком строители приделали полку, она и заменяла ступеньку. Я спрыгнул на пол.

Зная уже, что искать, мы быстро обнаружили потайные ходы, ведущие в комнаты западного крыла.

— Простенько и со вкусом, — восхитился Морли. — Как думаешь, это для слежки или на случай бегства?

— Думаю, для всяческих стэнтноровских нужд. Интересно, как это устроено в восточном крыле — там другая планировка.

— Западное крыло ты уже осматривал?

— Кроме подвала.

— Неужто так и не нашел местечка, где могла прятаться твоя подружка?

— Нет.

— Ты спрашивал кухарку, не пропадают ли у нее продукты?

— Нет. — А следовало, должна же она чем-то питаться. Я подумал о портрете блондинки. Лучше, не откладывая в долгий ящик, перетащить его в дом.

— Давай по порядку. Сперва подвал. Потом другое крыло. Скорей всего в него можно попасть из подвала.

— Точно.

Мы осторожно спустились в нижнюю кладовую, прислушались. Тихо. Теперь подвал.

Обычный подвал, хотя потолок выше, чем в моем — там мне приходится ходить согнувшись, — просторный, темный и пыльный, с массой колонн, поддерживающих потолочные балки. Пустой и сухой. Неудивительно, что сухой. Дом построен на вершине холма, и система канализации тщательно продумана.

Двигаясь в восточном направлении, мы наткнулись на остатки винного погреба.

— Удобное местечко, если кому приспичит избавиться от трупа.

— Для этого у них есть семейное кладбище, — возразил я.

— Однако пару-тройку трупов спустили в болото.

Морли всегда прав.

Мы завершили обход восточной части подвала, не обнаружив ничего, кроме пустых винных бочек, сломанной мебели, окороков и прочих припасов, подвешенных повыше, чтобы мыши не достали. Я чихал не переставая. Мы перешли в западную часть.

— Тут и вовсе делать нечего, — сказал Морли.

И точно. Ничего, кроме системы водоснабжения фонтана, представлявшей интерес главным образом для инженеров. Потайных ходов мы не нашли.

— Зря потеряли три четверти часа. — Я опять чихнул.

— Потерянного времени не бывает. Даже если результат отрицательный.

— Я всегда это твержу, а ты ворчишь, что мы зря тратим время.

— Наверное, друг от друга заразились, — хихикнул Морли. — Пошли, пока всех пауков не переполошили.

Я чихал без передышки. Интересно, в подвале никакой живности, только пауки. Я ожидал, что здесь полным-полно мышей.

— Ты что-нибудь чувствуешь? Запах, я имею в виду. Мой нос вышел из строя.

— Какой еще запах?

— Кошачьего дерьма.

— Чего?

— Нет мышей, значит, есть кошки. Кошек я видел снаружи, в сараях, но они ухитряются залезать в подвал. Следовательно, существуют какие-то отверстия.

— Да. — Морли встревоженно огляделся. Он вспомнил, что вокруг бродит оживший мертвец. — Ничего мы здесь не найдем. — Ему явно было не по себе, а обычно он непоколебим как скала. Этот жуткий дом хоть кого доконает.

Я начал подниматься на первый этаж — и тут услышал чей-то крик.

— Проклятие! Что на этот раз? Никогда не пытайтесь бежать в темноте по незнакомому помещению, даже с лампой в руках. Прежде чем удалось добраться до главного холла, мы раз шесть чуть не столкнулись лбами.

Мы ворвались в светлый холл, Стэнтноры не жалели средств на его освещение.

— Что это было?

— Кричали вроде бы отсюда, — сказал Морли, — но пришли мы первые. — Нет, не совсем. Черт побери! Разрази меня гром!

Чейн опередил нас. Мы не сразу увидели тело: храбрый победитель драконов и поверженное чудище скрывали его. Чейн лежал на полу, скорчившись, в неестественной позе. Вокруг расползалось кровавое пятно. Кровь еще не перестала течь.

— Похоже, он свалился с верхнего балкона, — с деловитым бесстрастием констатировал Морли. — Попытался приземлиться на ноги, но потерпел неудачу. — Морли посмотрел вверх. — Можно пари держать, сам он не прыгал и не случайно перевалился через перила. Но я больше не держу пари.