— Но может, она травит старика? Я пожал плечами.

— Средства и возможность у нее есть, но я не улавливаю смысла. Она вырастила генерала, я сказал бы, что она по-своему привязана к нему.

— Ты прав, — фыркнул Морли. — Этак мы ни к чему не придем. Ложись-ка баиньки, а я пойду поброжу.

— В спальню не заходи, — предупредил я. — Там ловушка: топор для незваных гостей.

Я решил улечься на перине. Пол гардеробной чересчур жесткий. Может, потом переберусь.

Морли кивнул. На лице его мелькнула улыбка.

— Пусть лучше к тебе наведается хорошенькая девчушка. Так куда интереснее.

Что верно, то верно.

Кто-то настойчиво стучал в дверь. Мне казалось, я не спал — просто задумался, однако за окном уже рассвело. Проклиная пришельца, я перевернулся на другой бок: не выношу, когда меня будят. Но проснулся.

Я продрал глаза, потянулся, как старая легавая, — и подскочил, будто мне в задницу булавку воткнули. Я увидел нечто невозможное, немыслимое.

Загадочно улыбаясь, в спальню вплыла блондинка. Я выпучил глаза, не в силах произнести ни слова.

Она присела на краешек кровати, посмотрела на меня. Спокойно так вошла и села — ничего с ней не случилось. Я поднял глаза — мое защитное приспособление на месте — тяжеленный топор готов упасть на голову любому, кто попадется в ловушку, и залить кровью полкомнаты. Да, топор наготове, а толку чуть: она открыла дверь, но устройство не сработало.

По спине у меня побежали мурашки. А если бы это была не моя прелестная и загадочная поклонница, а кто-нибудь, преследующий несколько иные цели? Я вообразил себя зарезанным в собственной постели, похожим на наколотого на булавку жука.

Пока я боролся с неприятными видениями и выкарабкивался из постели, блондинка исчезла, не воспользовавшись, однако, дверью в коридор, в которую не переставал барабанить какой-то невежа. Он прямо-таки вывел меня из себя.

Я собрался с духом, прихватил палку и пошел взглянуть, кто беспокоит меня в неурочный час — не важно, сколько сейчас времени на самом деле.

— Деллвуд! На этот раз что стряслось?

— Ничего, сэр. Но сегодня утром вы собирались к генералу, сэр.

— Да. Извиняюсь. Так разоспался, все на свете позабыл и остался без завтрака. Черт побери. Ладно, все равно надо садиться на диету. Дайте мне десять минут привести себя в порядок.

Вояка с сомнением взглянул на меня: он, видно, сомневался, что я управлюсь меньше чем за год.

— Да, сэр. Я встречу вас там, сэр.

— Прекрасно.

Стареешь, Гаррет. Лишь через полчаса я через верхний этаж прошел к генералу.

Я недоумевал, куда подевалась блондинка. Недоумевал, куда подевался Морли — и почему я до сих пор не убрался восвояси. Здешняя публика мне не по зубам. Как бы то ни было, я не собираюсь жертвовать жизнью за истину и справедливость. Слинять бы отсюда, а через годик вернуться и посмотреть, как обстоят дела.

Словом, настроение у меня было приподнятое.

Деллвуд ждал в коридоре перед генеральской дверью. Он впустил меня. Повторился обычный ритуал. Деллвуд вышел. Кид подбросил дров в камин, так что в комнате стало невыносимо жарко, и удалился вслед за Деллвудом. Я вспотел. Генерал пригласил меня садиться. Я сел.

— Деллвуд ввел вас в курс дела?

— Вы о ночных событиях? Я в курсе. Как вы думаете, что происходит? И почему?

— Как ни странно, кое-какие соображения у меня есть.

Я рассказал ему о предложении Снэйка, об условленной встрече и как я нашел его.

— Деллвуд предположил, что шнурок взят из вашего кабинета.

— Шнурок душителей? Да. У меня есть такой, достался в наследство от отца. Он имел дело с этой сектой в начале века, когда был молоденьким лейтенантом. Его направили бороться с пиратами, они тогда совсем обнаглели. В шайке одного зарвавшегося бандюги как раз были убийцы-душители. Шнурок валялся там вместе с хлыстами.

Я проверил.

— Теперь его там нет. Я ни капельки не удивился, генерал тоже.

— Кто мог взять его?

— Кто угодно и в любое время: я много лет не прикасался к этому хламу.

— Кто знал о его существовании?

— Все слышали мои байки об отцовских приключениях. И о приключениях других Стэнтноров. После смерти сына я ничего не жду от будущего и утешаюсь воспоминаниями о славных делах прошлого.

— Я понимаю вас, сэр. Старик просиял.

— Вы служили под его началом? Осторожно, Гаррет. Не давай заговорить себе зубы.

— Нет, сэр. Но от ребят слышал о нем много хорошего. Это чего-нибудь да стоит.

Особенно учитывая, как солдаты обычно отзываются об офицерах.

— Да, да.

Душой он был уже в другом времени — более счастливом, во всяком случае, теперь оно казалось счастливым: так уж у нас мозги устроены — перекраивают историю, как им вздумается. Внезапно он очнулся. Видимо, прошлое было усыпано не только розами.

— Кошмарная ночь. Расскажите мне об этих мертвецах.

Я изложил ему свою теорию, что их вызвал Снэйк.

— Возможно, — сказал он. — Весьма вероятно. Колдуны и не на такое способны. Чернявка-Невидимка, была такая подлая ведьма, забавлялась тем, что вооружала необученных солдатиков и ждала, что из этого выйдет.

Имя колдуньи ничего для меня ие значило, я знал только, что теперь ее диковинный псевдоним взяла себе другая ведьма. По-настоящему ее зовут, кажется, Генриетта Слэдж.

— Что-нибудь конкретное вы можете доложить мне, мистер Гаррет?

— Пока нет.

— Есть подозреваемый?

— Нет, сэр. Все подозреваемые. Мне не удается разобраться в ситуации. Я еще недостаточно хорошо знаю людей.

Он взглянул на меня, словно хотел сказать, что надо жить по военному девизу: с трудностями справляемся, не сходя с места, с невозможным — через минуту.

— Что намерены делать теперь?

— Осмотреться получше. Беседовать с людьми, пока не приду к определенным выводам. Надо вытрясти из них правду. Ночью мне пришло в голову, что убийцей может оказаться один из покинувших дом. Видимо, он намерен как ни в чем не бывало вернуться к чтению завещания.

— Нет. Все, кто последовал за мной после ухода в отставку, подписали соглашение. Долю в наследстве имеют лишь оставшиеся в поместье.

Я потерял всякое уважение к старику. Он подкупил их, связал договором, чтобы не остаться в одиночестве. Он вовсе не был филантропом, он был всего лишь жалким эгоистом. Внушительная внешность — лишь маска, за ней скрывается некто весьма неприглядный.

Я не стал бы называть это прозрением, но интуиция не обманывала меня. Передо мной сидел низкий старикашка, искусно прячущий свою подлинную сущность.

Я взглянул на него повнимательней. Цвет лица сегодня утром опять скверный. Улучшение прошло, старик снова на прямой дорожке в ад.

Не твое дело судить его, Гаррет, одернул я себя.

Но потом напомнил себе, что именно этим, восстановлением справедливости, я и занят в данный момент.

Кто-то постучал в дверь. Я так и не успел решить, имею ли право осуждать генерала, а он, видимо, собирался оправдываться.

— Войдите.

Деллвуд открыл дверь.

— Мистер Тарп хочет видеть мистера Гаррета. Генерал посмотрел на меня. Я пояснил:

— Это человек, которому я поручил заняться поиском пропавших вещей.

— Приведи его, Деллвуд. Деллвуд закрыл дверь.

— Сюда? — удивился я.

— Вы опасаетесь, что он скажет что-нибудь не предназначенное для моих ушей?

— Нет. Я просто не хочу беспокоить вас.

— Ничего страшного.

Старый черт хочет развлечься. Не больно ему интересно, что расскажет Плоскомордый — просто одному неохота сидеть.

— Мистер Гаррет, не затруднит ли вас подбросить дров в камин?

Проклятие, а я-то надеялся, он не заметит, что пламя стало не таким вулканическим. Похоже, единственным занятием Кида было поддержание огня.

Появился Плоскомордый с вещевым мешком. Двигался он с изяществом пещерного медведя; в его лапище здоровенный мешок казался дамской сумочкой. Деллвуд, похоже, немного оробел. На старика мой приятель тоже произвел впечатление.