— Они явились не за золотом или серебром.

— Вот как?

Все Тейты так и сияют. Но прячут свой свет под сосудом. Наверное, это рефлекс торговца.

— Они охотились за бумагами Денни. Его письмами к той женщине. Я все надежно спрятал, но здесь могло остаться что-то, чего я не заметил. Эти бумаги дороже всего металла, который они смогли бы унести.

Старый Тейт был ошарашен. Пришлось рассказать ему о нашей недолгой встрече с партнерами его сына. Он не хотел мне верить.

— Но это же…

— …ведение торговых операций с врагом, если сорвать прикрывающие срам одежды и взглянуть правде в глаза.

— Я знаю своего сына, мистер Гаррет. Денни не мог предать Каренту.

— Разве я говорил что-нибудь об измене?

Правда, мысль об этом меня посещала. Причем более конкретного свойства: что сделают с дураками, когда их схватят за торговлю с венагетами. Меня лично это не коробило. Эта война была разборкой между двумя враждующими бандами аристократов и чародеев, пытающихся установить контроль над копями, что означает господство над миром. И вызвали войну те же мотивы, что приводят к схваткам уличных шаек здесь, на улицах Танфера.

Будучи карентийцем, я, конечно, предпочитал, чтобы в сваре победила банда, стоящая во главе моей страны. Я обожаю оказываться победителем. Как, впрочем, и все остальные. Но меня совсем не задевает, если кто-то еще, помимо лордов, сумеет извлечь небольшую прибыль из схватки. Все это я постарался разъяснить Тейту.

— Дело в том, что связь с той стороной не прервалась, — сказал я. — И некоторые очень крутые парни желают ее сохранить. При этом они почему-то не хотят, чтобы мы вмешивались в их дела. Улавливаете?

— И они желают заполучить письма и бумаги Денни, чтобы можно было сохранить контакты с этой женщиной?

— Вы, папочка, быстро соображаете. Эти бумажки откроют им путь к металлу. Денни вечно будет жить в письмах, которых никогда не писал.

Он немного поразмышлял. Часть его души советовала сграбастать подвернувшийся под руку большой куш — пока не поздно. Но видимо, другая часть отличалась диким упрямством. Может, если бы он был беднее…

Так или иначе, он принял решение и отлил его в бронзе. Изменившиеся обстоятельства не смогли его поколебать.

— Я должен встретиться с этой женщиной, мистер Гаррет.

— Что ж, вы рискуете головой. — Я выдержал многозначительную паузу. — И головами членов семьи. Здесь на полу мог валяться и кормить мух один из ваших мальчиков.

На этот раз я его достал. Он надулся, покраснел и выкатил глаза — типичная для эльфа-полукровки реакция. Челюсть отвалилась, и папочку начала бить дрожь.

Но старик не дал страху овладеть собой целиком. Через полминуты он произнес:

— Вы правы, мистер Гаррет. Степень риска мне следовало оценить более тщательно. Если эти типы, как вы утверждаете, бывшие солдаты, прошедшие через Кантард, то нам очень повезло, что погиб этот несчастный парень, а не несколько моих ребят.

— Как вы изволили заметить, они запаниковали и решили просто сбежать. Но в следующий раз они ни перед чем не остановятся.

— Вы уверены, что будет следующий раз? После того как их уже почти схватили?

— Мистер Тейт, вы не совсем поняли, что здесь поставлено на карту. За восемь лет Денни и его парни ухитрились превратить горстку монет в сто тысяч марок.

И это не считая того, что они потратили на свои развлечения, подумал я про себя, чтобы не лишать старика последних иллюзий.

— Только представьте, сколько можно накопить за следующие восемь лет, располагая таким капиталом.

И возможно, попасться. Большое богатство всегда привлекает внимание. Но, думаю, Денни это понимал и собирался действовать осмотрительно.

— Не могу представить, мистер Гаррет. Я всего лишь сапожник. Мои интересы не идут дальше отношений отца с сыном. Я стремлюсь соблюдать семейные традиции, которые сохраняют у нас многие поколения. Традиции умерли вместе с Денни.

Плешивый старец явно рассердился. Думаю, он все понял и решил наплевать на последствия.

— Так вы уверены, что они вернутся?

— Изрыгая огонь, папочка.

— В таком случае я должен предпринять некоторые шаги.

— Лучшим шагом было бы полюбовное соглашение.

— Только не с этими наглыми свиньями. Они… и та женщина соблазнили моего сына. Сбили его с пути…

Я отключился и занялся подвалом. Насколько я мог заметить, ничего не изменилось. Похоже, они не нашли ничего, что я мог пропустить.

— Что? — спросил я. — Простите. Я не расслышал последние слова.

— Знаю, что у тебя со слухом, — обжег он меня взглядом.

Но когда в тебя упирается острие копья, не дашь волю чувствам, поэтому Тейт спокойно сказал:

— Я спросил, не знаете ли вы, кого можно было бы нанять для охраны помещения.

— Нет.

Конечно, кое-кого я знал. Меня. Но я был сыт по горло длинными холодными ночами, когда в одиночестве приходится ждать чего-то, что не происходит, а если и происходит, то несет с собой смерть.

Но вдруг меня осенило:

— Подождите. Может быть, найдем. Парни, которых я предполагаю взять с собой в Кантард. Если мы разместим их здесь, то оба окажемся в выигрыше.

А особенно Морли, если в доме сапожника ему удастся укрыться от неприятностей.

Тейт страшно изумился.

— Так вы собираетесь поехать? Из ваших слов я понял, что вы категорически против.

— Я и сейчас категорически против. Это так же нелепо, как залезать в гнездо птицы Рух. Не вижу в этом никакого смысла. Но я сказал вам, что подумаю. Пока же окончательно ничего не решено.

Уиллард улыбнулся. Широко осклабился. Я испугался, что от радости он шлепнет меня по спине и травмирует почку. Однако папаша сдержался. Он вообще сдержанный парень, этот старый Тейт.

Он тут же стал серьезным:

— Что вы можете сделать с трупом, мистер Гаррет?

Я прикинул, к чему это может привести:

— Ничего.

— Как?

— Ничего. Это не моя проблема.

Старикан аж задохнулся. Но застенчивый сапожник все же взял в нем верх и выступил осторожно, на цыпочках:

— Вы настаиваете на дополнительной оплате? Я согласен. Сколько?

— Не утруждайте себя. Вам просто не хватит денег. Я пальцем не дотронусь до жмурика. Я такими делами не занимаюсь. Но могу дать бесплатный совет. Обратитесь к властям, вам нечего бояться — негодяй был убит во время грабежа.

— Нет. Я не желаю, чтобы власти совали нос в мои семейные дела.

— Тогда прикажите вашим людям забрать его и выбросить в реку или свалить в темном переулке у подножия холма.

По утрам из реки частенько вылавливают трупы. И мало кто обращает на это внимание, даже если это была важная шишка.

Тейт понял, что ничего не выжмет из моей страсти к наживе, и оставил дальнейшие попытки.

— Кончайте здесь и присылайте своих людей как можно скорее. Меня ждет работа. Держите нас в курсе дел.

Старик свалил. А я продолжил осмотр, раздумывая, не означает ли хищный блеск в глазах мистера Тейта его тайного намерения возложить заботу о жмурике на Морли и тройняшек.

С потолка сыпалась пыль. Несколько раз еще до ухода Тейта. Я подумал, что моя любезная подружка Роза опять подслушивает, и решил не обращать внимания.

Я все осмотрел, пропаж не обнаружил и уселся, чтобы продумать все с самого начала. Дело просто пухло от таящихся в нем угроз, а я неумолимо приближался к моменту, когда следовало принять окончательное решение.

Здесь, в городе, все решится само собой. Здесь нечего расследовать. Но зато там…

Мне пока не хотелось думать о другом конце цепи. Даже при самом благоприятном развитии событий там не ждет ничего хорошего. Мне становилось плохо от одной мысли, что снова придется побывать в Кантарде.

Где-то над моей головой хлопнула дверь. Тут же до меня донесся разговор двух женщин. Один голос, жутко сварливый, наверняка Розин. Интересно, кто ее собеседница?

Ее появлению в подвале предшествовал восхитительный аромат. Передо мной возникло очаровательное крошечное создание со жгучим взором, длинными прямыми рыжими волосами и парой высоких твердых грудей, отважно выпирающих из-под шелковой кружевной блузки. Между блузкой и телом не было ничего, кроме моей мечты.