Уже 08–00. Людмилы пока нет. Тут на днях я раскрыл в гальюне пушкинский томик с избранными стихами, он раскрылся на XXII-й строфе 4-й главы «Евгения Онегина». Не поленюсь полностью ее переписать…

Таким образом… Вот и ответ, который я ищу всю сознательную жизнь. Ай да, Пушкин, ай да молодец!

Дела в «Отечестве» и в «Ратнике» идут так себе. Мои старания наладить работу едва ли не по часовому графику разбиваются о разфиздяйство помощников.

Подстрехин вообще ни хрена не делает. Бабченко — новый заместитель Дурандина — пока вникает только в суть дела, сорвал доставку бумаги в пятницу. Рискуем впасть в немилость у Назара, электростальского начальника производства.

Дурандин в прошлое воскресенье отправился в Воронежскую область за картошкой, прибыл с опозданием. К тому же самовольный мудак Юсов вывалил картошку в мой гараж, и  м о с к в и ч третью ночь стоит на улице, а еще ни одного кг картофана не реализовали. Неделя потеряна.

Единственный человек, который профессионально понимает суть проблемы — Вера Георгиевна Здановская — новый полиграфист. Прокол Бабченко так ее расстроил, что она едва не плакала.

Примечание из 17 апреля 1993 года.

Как выяснилось со временем, расстраиваться и впадать в панику — особое качество натуры моего главного технолога. Приходится затрачивать дополнительную энергию, чтобы ввести ее в психологическое русло. Но усилия эти стоят того.

Зато благотворно действует на меня, успокаивающе влияет мой главный — и единственный пока! — редактор Галина Попова. Одно ее возникновение в конторе приводит меня в душевное равновесие.

Тьфу-тьфу-тьфу! Чтоб не сглазить…

И еще. Окончательно решил взять кредит, чтобы ускорить выпуск книг. Прежде я страх как боялся долгов, но теперь вижу, что в предпринимательстве без них не обойтись, если хочешь ускорить реализацию планов, воплощение задумок.

Говорил о кредите в банке на Власихе, сейчас от Юсова толковал с Пивоваровым. Стас обещал устроить мне кредит в банке «Енисей».

А пока весь роман «Вечный Жид» я делаю в квартире на Власихе, если не считать начальных страниц, написанных мною в больнице, в апреле-мае 1992 года.

1 октября, четверг.

07.15. Сегодня день рождения Веры. А 24 сентября умерла мама… 25-го мы выехали с Верой в Харьков, а 26-го похоронили маму в селе Старый Мерчик, недалеко от сельского дома Милы и Геннадия.

Умерла мама, когда Мила была на работе. В тот день мне везло в делах, и я думаю, что, умирая, мама просила у Бога помочь мне.

Но верно говорит народ: на Бога надейся, а сам не плошай… Теперь я просто обязан завершить роман «Вечный Жид!» В память о маме…

С понедельника кручусь, как белка. Сейчас выбиваю кредит сразу в двух банках: в Западном отделении ЦБ и в Московском филиале банка «Енисей», обещают там и там.

Примечание автора от 25 апреля 1993 года.

Никаких кредитов мне не дали…

И слава Богу! Обошелся.

13 октября, вторник.

16–10. Ночью выпал первый снег. Пишу «Жида».

14 октября, среда.

20.48. Вчера только и сумел, что записать одну фразу. Колготной день, то-сё, и т. д. Сегодня закончили возить тираж книги «Так говорил Каганович». Книга обалденная, но пока не реализуем ее никак. Помощники у меня аховые… Ну да ладно, где их взять, толковых? Пока их у меня, толковых, кроме Галины, двое — Вера да Дима. Не говоря уже о старом и верном Геннадии Ивановиче. Таня вот еще наращивает усилия.

Ночью проснулся в 02–00, не смог больше уснуть. Решил продолжить чтение боевика Форсайта «День Шакала», мусолил его с осени прошлого года. И читал всю ночь… Изюминка в том, что отсюда я беру идею основной линии, стержня романа «Вечный Жид», на который я нанизываю теперь всё, что мне захочется сказать.

После раскрытия и ликвидации заговора с применением космического, точнее сейсмического оружия, мы с Агасфером охотимся за убийцей, только не наемным, как у Форсайта, а идейным.

Ломехузы обработали одного парня из спецназа, снайпера, мастера спорта. Вбили ему в сознание — он должен убрать человека, который опустится на колено у памятника Неизвестному солдату.

Убийство сие — провокация. Будущая жертва — президент. Затем террор и так далее. Агасфер и я срываем этот заговор, предотвратив убийство.

Это — стержневой композиционный ход «Жида». А вокруг много чего накрутим. Писать таинственно и бойко. Перечитать Сухнева. Кое-что в его романе «В Москве полночь» может пригодиться.

Сейчас соберу бумаги со стола, вымою его и начну писать помаленьку. А фули!? Время идет, а роман не двигается с места. Сие нехорошо есть.

Дела в «Отечестве» подвигаются. Не так быстро, как хотелось бы, но идут. Собираюсь в Красноярск, везу пленки-фотонабор книги «Так говорил Каганович» местным соратникам по борьбе за Русскую Идею.

Послезавтра интервью со мной в «КО». Там, вроде бы, завязались неплохие отношения. Развиваются контакты и с «Юридической газетой», с которой придумал выпускать литературное приложение «Русский сыщик». Финько идея понравилась, я сделал уже макет, но пока никак не можем встретиться. Завтра буду ему звонить. Думаю о «Вечном Жиде».

12 ноября, четверг.

06–45. Несколько приболел с позавчерашнего дня, но вчера сидел на работе, руководил, так сказать, и даже писал роман «Вечный Жид». Сегодня я на 86-й странице. Пора отдавать Ирине Лихановой добрый кусок рукописи. Сегодня на работу не пойду: насморк, болит голова, хрипит голос, слабость — но дома поработаю. Собственно говоря, я уже сижу за письменным столом и делаю разгон к писанию «Жида», заполняя страницы дневника.

Попробую двинуть роман. Сейчас у меня идет боевая операция по ликвидации установок сейсмического оружия, доставленного в Подмосковье под видом гуманитарной помощи.

22–50. «Вечный Жид» на 93-й странице. Отдал все до нее Ирине Лихановой. Пусть печатает. Надо писать и дальше.

Целый день болел. Но писал… Говорил по телефону. Кстати, надо пойти отключить его на ночь.

Дело с «Агасфером» идет, но вовсе не так быстро, как хотелось бы. Нет того порыва, когда пошло «Вторжение». Или время иное, ибо я стал другим, но, может быть, и тема романа вовсе иная.

20 ноября, пятница.

07–25. «Вечный Жид» на 136-й странице. Слегка застопорился, почувствовал: вяло к р у ч у сюжет. Надо выдать нечто сногсшибательное… А что? Вот думаю, не отправиться ли мне с Агасфером либо без оного в Иерусалим. Организация покушения на Пилата, как заговор против иудейского народа. Аналогия с президентом… Вроде ни хрена себе хрена, как говаривал славный папа Дмитрия Урнова.

Надо ехать сегодня в Москву, увы…

3 декабря, четверг.

00–30. Завершил III-ю главу четвертого звена романа «Вечный Жид». Дело потихоньку идет, я уже на 184-й странице.

IV-я обо мне, Агасфере, Магомете. Магомет молодой, до открытия ему Истины. Эльхан Байрамов — может быть, в его обличье появляется Магомет?

Дела в Товариществе идут потихоньку. Сегодня получили бумагу от Одинцовского мэра о том, что Федотова не является правопреемницей РТО. Теперь надо снова выколачивать наше имущество из умопомрачительных по наглости бандитов, пардон, нехороших людей, р е д и с о к.