ПЕСНЯ
Мы от «Борца», от «Станколита»,
С «Богатыря» сюда пришли;
Чем наше время знаменито, —
Мы все с собою принесли.
И под землей, смиряя воды,
Врубаясь в крепость юрских глин, —
Подняли дерзостные своды,
Огни веселые зажгли.
Где невозможностью считали
Пройти подземный водоем, —
Прошли кессоном и щитами,
Прошли и вышли напролом.
Колонны мрамором одели,
Пустили мягкие лучи, —
Чтоб с гордой радостью глядели
На наше дело москвичи.
Глубинным водоносным жилам
Бетоном залили нутро, —
Чтоб лучшим в мире пассажирам
Дать лучший на земле метро.
Во всей борьбе и дни и ночи,
Давая мужества пример,
Нас вел товарищ Каганович —
Наш первый друг и инженер.
Остальные виды художественного творчества начали развиваться с весны 1934 г. Инициатива исходила от комсомольцев шахты 21. Побуждающим к действию фактором стал тот способ проведения досуга, которого прежде придерживались рабочие, включая комсомольцев, а именно пьянство и драки. В апреле сменилось руководство комсомольской организации шахты, и новый секретарь комитета комсомола устроил вечер художественной самодеятельности, чтобы направить активность рабочих в разумное русло. Групорги выяснили, кто мог бы выступить. Заявки подали более 100 участников, на выступление пришло более тысячи зрителей. Ввиду такого успеха уже на следующий день организовали театральный кружок{1750}. До июня 1934 г. были организованы новые вечера самодеятельности, а также отдельно конкурсы певцов, соревнования танцоров и декламаторов, а также шахматные турниры. 20 комсомольцев создали «джаз-банд»: шестеро играли на саксофоне, остальные обходились лейками, чайниками расческами и т. п. «инструментами» и при этом исполняли не только собственные композиции, но среди прочего даже увертюру к опере «Кармен»{1751}.
Во второй половине июня на всех шахтах и дистанциях прошел смотр художественной самодеятельности. Комиссии предстояло выявить скрытые таланты среди метростроевцев. Свое умение представили 730 певцов, исполнителей на музыкальных инструментах, чтецов-декламаторов, акробатов, жонглеров, комиков, звукоподражателей, поэтов и танцоров. Во второй тур прошли 205 лучших. Победители же третьего тура были отобраны для участия в общемосковском конкурсе художественной самодеятельности{1752}.
Смотр талантов выявил удивительные достижения: среди 205 участников промежуточного тура оказалось 60 певцов. Токарь Васильев исполнил арию из оперы «Дон Джованни» Моцарта, слесарь Шалыкин спел арию из оперы «Князь Игорь» Бородина, инженер Шпис исполнял фрагменты также из «Князя Игоря» и опер Россини. Уборщица Гурова удостоилась похвального отзыва как «весьма одаренная певица и танцовщица». 40 метростроевцев декламировали стихи, 19 выступили с собственными литературными произведениями. Слабее были представлены исполнители на музыкальных инструментах. За исключением 11-летнего Миши Рагозина, который блестяще исполнил на баяне «Музыкальный момент» Шуберта, ни один из баянистов не оказался на должном уровне. Слесарь Лизаковский проявил необходимые на строительстве метро талант импровизации и умение выдерживать рекордный темп: когда незадолго до выступления у него украли самодельную скрипку, он в течение двух дней смастерил новую{1753}.
Хотя соревнование в целом прошло успешно, выявились и определенные недостатки: многие участники смотра были весьма одаренными людьми, но им недоставало квалифицированного руководства. На ряде шахт и дистанций профсоюз не включился в соревнование и не представил списки участников. Количество зрителей на каждом смотре (в пределах 150-220 чел.) оказалось ниже ожидаемого{1754}. Лучшие участники конкурса были награждены книгами, патефонами, музыкальными инструментами и абонементами в Московскую филармонию. Некоторых послали учиться в консерваторию. Для содействия движению профком Метростроя в августе 1934 г. создал центральную студию художественной самодеятельности с рядом присоединенных к ней кружков{1755}.
В октябре 1934 г. при центральной студии оформился хор. На ежедневных занятиях в клубе Наркомата финансов участники хора не ограничивались исполнением народных, пропагандистских и песен советских композиторов, но занимались также постановкой голосов и музыкальной теорией. Хор прежде всего готовился к участию в революционных праздниках; крупное выступление было запланировано на церемонии открытия метрополитена{1756}. К апрелю 1935 г. состав участников хора, призванного петь на открытии метро, вырос до 2 тыс. чел.{1757} Участие в празднествах по случаю открытия метро имелось в виду и при создании других самодеятельных ансамблей{1758}.
В октябре 1934 г. на базе центральной студии был образован и ансамбль исполнителей на домрах. В сопровождении домры, мандолины, балалайки, гитары и др. инструментов разучивались произведения русских и европейских классиков{1759}. Сюда принимали только тех метростроевцев, кто владел нотной грамотой. Для начинающих была открыта музыкальная школа{1760}. В ноябре 1934 на Метрострое действовало уже 20 театральных кружков, 24 струнных ансамбля, 5 джазовых групп, 13 хоров, оперная труппа и географический кружок с общим числом участников 1,5 тыс. чел. (включая и членов 16 литературных кружков){1761}. На смотре талантов в июне 1934 г. не принимали участия рабочие иных национальностей, кроме русских, но в ноябре 1934 г. украинские рабочие сформировали собственный хор{1762}.
Если не брать в расчет зрителей на конкурсах художественной самодеятельности, то эта система творчества, сама по себе впечатляющая, охватывала все же только меньшую часть метростроевцев. В количественном отношении преобладали такие формы культурного проведения досуга, как посещения театров, концертов, кино и музеев. Хотя профком Метростроя уже в 1933 г. распределил среди метростроевцев 22 тыс. входных билетов на культурные мероприятия, организовал 450 экскурсий в музеи с 6 тыс. участников{1763}, а в 1934 г. еще более активизировал культурную работу, спрос здесь постоянно превышал предложение{1764}.
В марте 1934 г. профком постановил установить в культурном центре пос. Ворошилова в Лоси кинопроектор для демонстрации звуковых фильмов. Ранее приходилось довольствоваться киноаппаратом для показа немого кино{1765}. До конца 1934 г. во всех барачных поселках метростроевцев были устроены собственные кинозалы{1766}. Отдел культуры профкома содержал в поселках обширный штат функционеров и, кроме того, заключил договоры с московскими театрами и парками культуры о свободном доступе для рабочих Метростроя. Тем не менее в мае 1934 г. «Ударник Метростроя» бил тревогу по поводу того, что в свободное от работы время метростроевцы предоставлены сами себе. В пос. Ворошилова культурная работа ограничивалась исключительно показом старых фильмов. В клубе поселка на Луговой ул. пригласили актеров театра Немировича-Данченко и заготовили 800 входных билетов, но из-за плохого оповещения на представление пришло только 30 зрителей. К тому же из поселков продолжали поступать сообщения о попойках среди рабочих{1767}.[204]
