[7] Можно провести аналогию с решением Парижской Академии Наук, которая в 1741 году приняла решение вообще не рассматривать конструкции вечных двигателей, потому что они все заранее противоречили Первому началу термодинамики и, следовательно, были заведомо неработоспособны.

В первобытном человеческом стаде мотивы власти, скорее всего, мало отличались от инстинкта вожака. Растущая численность стада и необходимость стабилизации способствовали изобретению не инстинктивных форм власти и сопутствующих институтов. Конкретные организационные формы власти были самыми разнообразными, но суть их всегда оставалась одной и той же: решать за большинство, принуждать к выполнению принятых решений, поддерживать стабильность и за это получать содержание от общины. Одновременно нарастали противоречия между властью и обществом. Возможности власти основаны на возложенных, делегированных или узурпированных полномочиях, обязательной частью которых является силовое принуждение. Поэтому власть не тождественна лидерству, которое предполагает только психологическое подчинение. Власть дает высокий материальный уровень, но не только в этом ее привлекательность. Власть - это не столько средство для чего-то, сколько ценность в себе. Существующий механизм выдвижения, выборов и назначения «во власть» не решает проблем общества и не обеспечивает прогрессивного развития. Поэтому он должны быть заменен. Человечество нуждается в управлении, но оно должно определяться не демократией, а глобальностью мышления, знанием и идеалами личности. Высказываются соображения об изменениях в процедуре голосования и назначения «во власть».

Общей чертой всех эпох - от первобытных времен до современности - является существование власти, хотя людям так никогда и не удастся восстановить исторические этапы становления многих ныне существующих институтов. Поэтому можно лишь построить ретроспективную модель, основанную на определенных допущениях и на знании форм власти в настоящем и достоверном историческом прошлом. Определенную информацию дают этнографические исследования жизни племен Африки, Южной Америки и Австралии, пребывающих по сей день в полупервобытном состоянии. Конкретные знания можно получить и в результате археологических раскопок - изучения немногочисленных сохранившихся письменных источников за последние 3-5 тысяч лет. В Помпеях, засыпанных лавой Везувия, на стенах домов остались многие надписи. В том числе предвыборные лозунги и призывы: - этот кандидат будет стоять на страже традиций и заветов отцов, а этот построит новый театр для гладиаторских боёв и снизит налоги, и т.д. Чтение этой агитации убеждает в том, что за тысячи лет мало что изменилось: суть власти всегда оставалась одной и той же - решать за большинство, принуждать к выполнению принятых решений, правил и законов под угрозой наказания, т.е. поддерживать стабильность, и за это получать содержание от общины.

Власть не тождественна лидерству. Авторитет лидера основан на личных качествах: психологическом воздействии на окружающих, решительном характере, личной независимости, способности к планированию, прогнозу и лучшем выполнении тех же функций, которые возложены и на остальных. Силовое принуждение в арсенал лидера не входит, поэтому подчинение лидеру является добровольным. Авторитет же власти основан на возложенных, делегированных или узурпированных полномочиях, всегда предполагающих возможность силового принуждения непослушных.

Власть в человеческом стаде появилась как проявление животного инстинкта вожака. Она устанавливалась в борьбе между претендентами по тем же «правилам», которые действовали и в мире животных, и на верхушку пирамиды взбирался самый ловкий, циничный (в современном понимании) и сообразительный первочеловек. «Электорат», состоявший из менее амбициозных самцов, самок и детенышей, скорее всего, играл роль пассивных наблюдателей процесса борьбы за власть.

В мире животных после ритуальных единоборств между претендентами за место вожака и победы одного из них, устанавливается порядок, который впоследствии уже не нарушается. В человеческом же стаде, состоящем из особей, обладающих свободной волей, проявление этой воли нарушало не только автоматическую процедуру по выдвижению вожака, но, главное, последующую стабилизацию отношений между особями. Стабильность нарушалась, в частности, тем, что сознание позволяло вожакам-руководителям племени людей-еще-животных быстро уйти от чисто рефлекторных функций и начать использовать свое положение для удовлетворения своих эгоистических желаний. Это ставило под угрозу сам факт выживания стада из-за возможной междоусобицы и стало одной из причин, почему человек создал технологию и философию власти. Он обосновал право повелевать, судить, решать и пользоваться трудом других, а необходимость в принуждении объяснялась условием защиты и выражения общих интересов. Этому же служило и творение истории в «правильном» ключе.

Нормы технологии власти формулировались в результате своеобразного естественного отбора «идей», когда действующей оставалась наиболее эффективная норма с точки зрения опыта сохранения иерархии и выживаемости сообщества. Постепенно эти нормы несколько видоизменялись и совершенствовались вместе с усложнением общественных отношений и, в конце концов, приобрели ту форму, которая современному человеку кажется единственно возможной.

С развитием мистических представлений, а затем раннерелигиозных теорий, появились и вожаки второго уровня - шаманы, жрецы и т.п., удовлетворявшие потребность в посреднике при общении с миром сверхъестественного и толкователя явлений окружающего мира. Эти «духовные отцы» стали играть роль идеологов при «светских» вожаках, обеспечив появление модели власти -союза светской и духовной - на все последующие времена. Таким образом, власть теперь была представлена по крайней мере двумя органами, говоря современным языком. Светский правитель -вождь племени, монарх, президент, и духовный вождь - шаман, глава церкви, руководитель Отдела по идеологии и пропаганде. Достаточно редко эти две функции совмещались в одном лице.

Особые привилегии, появление института наследственной власти, создание всех дополнительных структур - административных и чиновничьих, стали лишь естественными элементами развития первобытного сосуществования политического вожака и шамана-жреца. Они образовали ту пирамиду атрибутов и инструментов власти, которые существуют уже в течение многих столетий.

Стремление занять место на каком-то уровне властной пирамиды воспринимается как естественное желание, т.к. власть всегда давала и дает весьма ощутимые материальные преимущества без требований профессионализации в какой-то области и эквивалентного вложения труда. Это один из мощных стимулов, но далеко не единственный. Иначе осталось бы непонятным, почему борьбу за политическое лидерство вели представители богатейших семейств США - Кеннеди, Рокфеллеры, Форды? Политическое лидерство не сулило новых богатств, а скорее вынуждало тратить огромные деньги на избирательные кампании. Занятие президентского кресла не могло изменить их уровень жизни: они и без этой должности могли удовлетворить любую свою прихоть. Надо добавить, что президент Кеннеди вообще отказался от президентской зарплаты, желая «служить американскому народу бескорыстно». Поэтому для борьбы за власть материального стимула явно недостаточно. Но нет поступка без мотива. Мотивами людей, претендующих на властные полномочия, являются политические амбиции, тщеславие, вера в свое мессианское предназначение и неотделимое от этого желание управлять жизнью тысяч и миллионов. Ряд психологов считает, что власть - это не средство для чего-то, а прежде всего ценность в себе. Они пишут о сладости власти, о том, что вкусившие ее не в силах от нее отказаться. Как тигр, отведав человечины, уже не желает иной пищи. Норберт Винер отмечал: Власть и жажда власти - это, к несчастью, реальные силы, которые выступают в разнообразных облачениях…