Она прикрыла лицо руками и жестко проговорила:

— Налей мне вина! И себе тоже. Мясо уже, наверное, подгорело…

На следующий день она улетела в Москву. Когда самолет приземлился, позвонил Сашка, чтобы узнать, как она добралась. Внутренний голос шепнул, что этот его звонок был последним.

— Ну, чего? — с порога начал допрос Мухин.

— А вам все знать надо! — грубо выпалила Вика. — Ничем порадовать не могу!

— Остаешься в России?

Вика кивнула.

— Ну, хоть все выяснила… Чего огрызаешься? Я как-никак твой директор!

Боясь очередных расспросов, Вика пулей метнулась к себе. От расцеловавшего ее в обе щеки главного бухгалтера узнала все последние новости.

— Приезжала делегация из Франции. Вадим Сергеевич тебя искал. Потом узнал от Мухина, что тебя нет. Что ты на Кипре. Тут такое началось… Всех на уши поставили! Кстати, главные бухгалтеры обеих соседних фирм на тебя злятся. Ну, что ты уехала.

— А им-то какая разница?!

— Ты же отдыхать уехала, а они работают.

— Я им что, отдыхать не даю?

В отдел вошла Нина Константиновна и, заметив вернувшуюся из отпуска Вику, подошла к ней.

— Как замечательно, что вы на месте, — мягко произнесла она. — Зайдите, пожалуйста, к шефу. Он вас ждет. Потом ко мне заглянете, хорошо?

Колесникова кивнула и, захватив блокнот с ручкой, быстро направилась в конец коридора. На сердце стало тревожно: «Злится, наверняка. Ну и пусть!» Тихонько постучав, она юркнула в кабинет.

— Виктория Алексеевна! — растягивая, как Мухин, слова, пропел Вадим.

Она настороженно взглянула на него. Ворон, неправдоподобно красивый, облаченный в новый горчичного цвета костюм, расплылся при виде ее.

— Как отдохнула?

Вика, робея, пожала плечом.

— Хорошо.

— К работе готова?

— Как пионер.

— Как пионерка. Ты все-таки девушка.

Наступила многозначительная пауза. Вадим примостился напротив и, сцепив пальцы, положил руки на стол.

— Кстати, как там твой жених?

Вика замерла.

— А что?

— Ну, бурные ночи и все такое. Наверняка ему понравилось. А тебе?

— Понравилось! — огрызнулась девушка и подумала:

«Какое твое дело? Я же не спрашиваю, как ты ночи с женой проводишь!»

— Что же тогда не осталась с ним?

— Жить негде.

— Не захотела жить на кухонной плите?

— Да!

Очутившись дома, Вика тут же залезла под душ, пытаясь прийти в себя. Перед глазами стоял Сашка, его любящий взгляд, готовность в каждом движении делать ее счастливой… Почему ей так не везет? С теми, кто ей действительно нравится? Ведь Сашка хочет. Она хочет. И полный тупик, хоть бейся головой об стенку.

Став совершеннолетней, Вика с головой ушла в работу. Их небольшая фирма, занимавшаяся автосервисом, казалась ей другим миром. Пока она и думать не хотела о том, чтобы создать семью или родить ребенка, как некоторые ее одноклассницы. Все детство Вика только и делала, что убиралась, сидела с младшим братом, готовила, ходила на молочную кухню и в магазины, учила с ним уроки. За свои уроки приходилось браться только поздно вечером, когда все ложились спать. Это время суток она очень любила, наслаждаясь ночным покоем и тишиной. Училась Вика хорошо, почти все предметы ей давались легко. Она любила книги, сухой шелест бумаги, ее непередаваемый запах. Перечитав по нескольку раз все, что было дома, она делала набеги на местную библиотеку. Как искатель приключений в поисках клада, она находилась в постоянном поиске новых красочных историй, рисующих в ее голове загадочный, полный неожиданностей и чудес мир, так непохожий на тот, в котором она жила. Поздно ночью, на цыпочках пробравшись до укромного места в доме, она осторожно включала свет, закрывала дверь и уносилась в мир фантазий.

Еще Вика полюбила готовить. Ей нравилось, когда в доме пахло пирогами, и все заглядывали на кухню в ожидании вкусненького. Возвращаясь после утренних занятий в школе, она залезала с ногами на диван, прихватив кулинарную книгу, и начинала перебирать еще не опробованные рецепты. Приготовив очередную порцию сдобы, дразнящей своим запахом соседей, Вика брала любимую книжку и пропадала в ванной комнате, защищенная от внешнего мира запертой дверью и шумом струящейся воды. Такие путешествия случались с ней нечасто, в лучшем случае раз или два в неделю. Все остальное время посвящалось семье и быту, иногда тратилось на учебу и еще реже — на себя. Поэтому, познав все «радости семейной жизни», ее не тянуло в этот омут вновь. Радость обретенной свободы, независимости переполняла. Ей было удивительно, что на свете есть много людей с иным, чем у ее родителей, мышлением и образом жизни. Перед ней открывался другой мир…

На столе красовался букет белой сирени. Тихо играла музыка. Колесникова что-то старательно выписывала с компьютера на бумагу, по привычке помогая себе языком.

— А-ах, белая сирень, — пропел где-то рядом мужской голос.

Вика подняла глаза, перед ней стояло двое мужчин. Первым был Вячеслав Жук — директор деревообрабатывающего завода, вторым — программист Дмитрий. Он работал в холдинге уже давно, плавно перетекая с одного предприятия в другое. Сейчас же, ко всему прочему, он занимал на заводе должность главного бухгалтера.

«Интересный тандем», — подумала про себя Вика. Молодой, крепкий, амбициозный Вячеслав и высокий, худощавый, дипломатичный, с чувством юмора Дмитрий. Иногда они мелькали в офисе, пытаясь прорваться на прием к Ворону. Вика приветливо улыбнулась:

— Какими судьбами?

— Да вот начальство вызвало, — отрапортовал Жук. — Ты чего как рано? Еще восьми нет! Сидит тут одна-одинешенька!

— А зачем вызвали?

— Да хрен его знает! Мы на всякий случай вазелин захватили, — хохотнул молодой директор. — Ладно, пошли караулить. Пожелай нам удачи!

— Желаю!

Мужчины, весело смеясь и перебрасываясь фразами, направились в конец коридора.

В бухгалтерию начал прибывать народ. С озабоченным видом на свое рабочее место гордо прошествовала, как и подобает начальству, Нина Константиновна, на ходу стряхивая с зонта капли. На ней был длинный плащ и мужская фетровая шляпка.

«Во вкусе ей не откажешь!» — констатировала Вика, оценив крой и элегантность линий. На столе тут же раздался звонок.

— Виктория Алексеевна, нас с вами приглашают в кабинет к руководству. Вы не знаете, зачем?

Девушка повернулась в сторону начальницы и мотнула головой.

— Туда вообще-то с поселка ребята проходили. Может, по поводу завода хочет поговорить?

— Скорее всего.

Вика не без содрогания взялась за ручку начальственного кабинета. Сколько они уже не виделись с Вадимом? Недели три точно… За все время он ни разу ее не вызвал, не зашел поздороваться. Злится из-за Сашки? Ну и наплевать! Он сам не свободен. После поездки на Кипр одиночество, как тень, преследовало ее. Осознание, что нет рядом мужчины, который выслушал бы, поддержал, с интересом расспрашивал о том, чем она живет, причиняло боль.

Вадим, Вячеслав и Дмитрий сидели плечом к плечу, словно элементы памятника защитникам Отечества. Шло оживленное обсуждение.

— Да пошел ты! — громко давил на Жука хозяин. — Ты за два месяца вообще ничего не сделал! Урод!

Подсевшие к ним женщины робко переглянулись.

— А что я должен был сделать? — повышая голос до уровня Вадима, парировал директор завода. — Все данные, которые ты велел ему передать, я отправил. Причем давным-давно! Вон, Диман не даст соврать!

— Я с Зингерманом только вчера встречался, — заорал на весь кабинет Ворон. — Он мне сказал, что вы ему ахинею какую-то привезли!

— Как это? — программист казался ошарашенным. — Нам он сказал, что все в порядке!!! Мы привезли все, как договаривались. Ждали от него результатов. Только ожидание затянулось. Если его наши данные не устраивали, чего ж он столько времени молчал-то?