«Устал в полях, засну солидно…» Устал в полях, засну солидно, Попав в деревню на харчи. В окно открытое мне видно И сад наш, и кусок парчи Чудесной ночи… Воздух светел… Как тишь тиха! Засну, любя Весь божий мир… Но крикнул петел! Иль я отрекся от себя? «По завалинкам у хат…» По завалинкам у хат Люди в сумерках сидят; Подле кони и волы Чуть виднеются из мглы. Сны ночные тоже тут, Собираются, снуют В огородах, вдоль кустов, На крылах сычей и сов. Вот зеленый свет луны Тихо канул с вышины… Что, как если с тем лучом Сыч вдруг станет молодцом, Глянет девушкой сова, Скажет милые слова, Да и хата, наконец, Обратится во дворец? «Гром по лесу. Гуляет топор…» Гром по лесу. Гуляет топор! Дебри леса под пыткой допрошены, Мощной дрожью объята листва, Великаны, что травы, покошены… Только сбросят с коней одного, Вздох его, будто вихрь, вырывается И прогалину чистит себе, И, раздвинув листву, удаляется, Удаляется в степь, говоря: «Не шуметь бы мне мощью зеленою, Не гореть бы в огнях зоревых Светлой думою, солнцем зажженною…» «Выложен гроб лоскутками…» Выложен гроб лоскутками Тряпочек, пестрых платков; В церкви он на пол поставлен, — В крае обычай таков. В гробе ютится старушка, Голову чуть наклоня, Лик восковой освещают Поздние проблески дня. Колокол тихо ударил… Гроб провожает село… Пенье… Знать, кокон дубовый На зиму сносят в дупло. Всякий идущий за гробом Молча лелеет мечту — Сказано: встанет старушка Вся и в огнях и в свету! «Нет ограды! Не видать часовни…» Нет ограды! Не видать часовни! Рядом гряд могилки подняты… Спят тут люди, все под богом ровни, С плеч сложив тяжелые кресты. Разоделись грядушки цветами, Будто поле, что под пар пошло; Вдоль борозд, намеченных гробами, Много тени к ночи залегло… В этот год вы, грядки, помельчали; Помню я: вас больше было тут. Волны смерти тихой зыбью стали, Год еще — и вовсе пропадут. Дождь пройдет — вершинки обмывает; Вспашут землю, станут боронить, Солнце выжжет, ветер заровняет… Поле было — полю тут и быть! Мурманские отголоски «Будто в люльке нас качает…» Будто в люльке нас качает. Ветер свеж. Ни дать, ни взять, Море песню сочиняет — Слов не может подобрать. Не помочь ли? Жалко стало! Сколько чудных голосов! Дискантов немножко мало, Но зато не счесть басов. Но какое содержанье, Смысл какой словам придать? Море — странное созданье, Может слов и не признать. Диких волн седые орды Тонкой мысли не поймут, Хватят вдруг во все аккорды И над смыслом верх возьмут. «Цветом стальным отливают холодные…» Цветом стальным отливают холодные, Грузные волны полярных зыбей, Солнца полуночи тени лиловые Видны на палубе подле снастей; С этим наплывом теней фиолетовых Только лишь пушки своей желтизной Спорят как будто; склонились, насупились, Стынут, облитые крупной росой. Красная искра порою взвивается В черном дыму; оживая на миг, Ярко блестит! Перед нею туманится Вечного солнца полуночный лик… «Перед бурей в непогоду…» Перед бурей в непогоду Разыгралися киты. Сколько их! Кругом мелькают, Будто темные щиты Неких витязей подводных. Бой незрим, но слышен гром. Над пучиною кипящей Ходят волны ходенем, Проступают остриями… Нет сомненья: под водой, Под великими волнами, Занялся могучий бой! Волны — витязей шеломы, Бури рев — их голоса! Блещут очи… Кто на вахте? Убирайте паруса, Чтоб не спутаться снастями Между дланей и мечей; Увлекут они в пучину Нас, непрошеных людей. Закрывай плотнее люки! Так! Совсем без парусов С ними мы еще поспорим! Ходу дай! Прибавь паров… Налетает шквал за шквалом, Через борт идет волна; Грохот, посвист и шипенье, В стройных мачтах дрожь слышна. Не уловишь взглядом в тучах Очертаний буревых… Как зато повеселели Стаи грустных птиц морских! Кто сказал, что в буре страхи? Под размахами ее Вялы, робки и пугливы Только слабость да нытье… |
