Он ухмыльнулся.
— Конечно.
Право наследования
После бесплодного разговора с Эмерелль Олловейн немедля отправился в Валемер. И сейчас он стоял в большом салоне корабельной конторы Даломана и ждал. На стенах висели драматичные картины, изображавшие корабли, на полных парусах несущиеся по бушующему морю.
То, что Даломан заставляет его ждать, было плохим предзнаменованием. Раньше кобольд никогда не отваживался на это. Но со времен Элийи Глопса многое поменялось. Именно здесь, на севере, где владычество эльфов пошатнулось во время последней тролльей войны, маленький народец позволял себе многое.
Олловейн был достаточно терпелив, чтобы скрыть свое дурное настроение. Но сопровождавший его Фенрил беспокойно мерил шагами большую комнату. Его голова дергалась, как у хищной птицы, которая сидит на верхушке сосны и высматривает добычу.
Наконец дверь в большую комнату распахнулась. Показавшийся в проеме кобольд едва достигал колена Олловейна. Одет вошедший был во все красное, голова острижена наголо, уши украшали золотые серьги, на которых висели жемчужные амулеты. В руке у Даломана была трубка из морской пенки, источавшая такую вонь, которая была способна обратить в бегство целый рой москитов.
Фенрил глянул на кобольда, слегка склонив голову.
— Даломан Красный?
— Собственной персоной, — ответил хозяин, не обращая ни малейшего внимания на неприветливый тон князя Карандамона. — Вы хотите заключить со мной сделку?
— Нам нужны твои корабли, Даломан. — Олловейн подошел к вопросу без лишних слов.
— А сколько?
— Все!
Кобольд облизал пухлые губы. Он указал на группу кресел различного размера.
— Это нужно обсудить не спеша. Поскольку вы оба являетесь князьями, то, вероятно, располагаете достаточными средствами, чтобы нанять небольшой флот. Я располагаю ни много ни мало семнадцатью кораблями, которые из-за зимних штормов все стоят в гавани. Несколько штук еще будет весной…
— Нам нужны все, и нужны сейчас! — произнес Фенрил.
Даломан умолк. Затем поднял руки.
— Совершенно исключено! Я ведь не отпущу их в море в самое неблагоприятное время года!
— Весь королевский флот Альвенмарка находится в открытом море, малыш! — возразил Фенрил.
— Эти корабли построены иначе. И они до отказа набиты магами и певцами ветра. Я не король и не князь. Я не могу позволить себе играть своими судами. Я живу благодаря им.
— Ты уверен, что можешь позволить себе накликать гнев Эмерелль? Мы оба пришли по ее поручению. — Олловейн надеялся, что кобольд не сможет заметить, что эльф лжет. У него ведь не было опыта в таких вещах. Но выбора не оставалось.
Даломан посмотрел на него с прищуром. Может быть, купец что-то заметил?
— Наверняка у вас есть для меня письмо королевы с необходимыми указаниями.
— С ума сошел, малыш? — взорвался Фенрил. — Я тебе печень вырву. Какая непочтительность! Как тебе в голову пришло считать себя настолько значимым, чтобы королева Альвенмарка писала тебе письма? Более того, собственноручно и с ароматом ее духов? Я тебя проучу…
Даломан вжался в кожаное кресло, в то время как Олловейн пытался успокоить Фенрила.
— Прошу тебя, друг мой…
— Нет! Этого негодяя нужно скормить чайкам! Я…
— Куда же должны отправиться мои корабли?
— В Альдарвик. Он находится на побережье Фьордландии.
— Послать мои корабли в другой мир? По тропам альвов? — Кобольд решительно покачал головой. — Тогда уж лучше сразу пойти и сжечь их!
— Сыны человеческие пришли сюда из своего мира с целым флотом, — разъяренно вскричал Фенрил. — Мы что же, хуже, чем они?
— Прошу тебя, друг мой. — Олловейн по-прежнему держал Фенрила за руку.
Хотя они договорились, что князь должен вспылить, если Даломан окажется несговорчивым, мастер меча уже не был уверен в том, что его спутник притворяется, и опасался, что в его жилах вскипела кровь хищной птицы.
— Даломан, ты понимаешь, что военный флот находится в открытом море, чтобы защитить гавани Альвенмарка? Ни один из этих кораблей нельзя использовать, ведь существует опасность, что сыны человеческие отважатся совершить вторую атаку. Как ты думаешь, где нужнее твои корабли? Здесь, в гавани или же в водах Фьордландии, исполняющие волю короны Альвенмарка?
— Исполняющие волю? Это значит, что вы хотите забрать мои корабли и даже не собираетесь платить за них?
Олловейн глубоко вздохнул.
— Ты знаешь, что последний князь Альвемера три года назад ушел в лунный свет в лесах Друсны. И угас его род. Княжество теперь принадлежит короне Альвенмарка. Королева предлагает за каждый потенциально утраченный корабль одну деревню в Альвемере в качестве залога.
Кобольд задумчиво подергал амулеты в серьгах.
— Деревни стоят по-разному. Нужно бы обсудить поточнее. Я имею в виду…
Олловейн достал из-за пояса свиток.
— Вот список из двадцати деревень. Я не стану торговаться. Ты берешь первые семнадцать, или мы поищем другого судовладельца.
— В Райлимее есть много капитанов, обладающих опытом плаванья в мир людей, — вставил Фенрил.
— В какое море я должен отправиться?
— Неглубокое. Может быть, там будет парочка айсбергов… Но штормов можешь не опасаться. Мы возьмем певца ветра. И эльфийских рыцарей.
— Зачем нужны воины? — поинтересовался Даломан.
Олловейн поднял свиток.
— Не задавай слишком много вопросов. Думаю, каждая потеря в конечном итоге окажется для тебя выгодной.
— Я должен взглянуть на список!
Фенрил подмигнул Олловейну.
— Идем в Райлимее. Я ведь сразу сказал тебе, что кобольды слишком жадные. Давай лучше заключим сделку с эльфами.
— Ладно, ладно, ладно! Давайте составим договор… Вам дали плохой совет, предложив обратиться за кораблями в Райлимее. Там только прибрежные парусники. Если вы собираетесь отправиться в море с айсбергами, то вам нужны хорошие суда с двойными бортами. Корабли, вытесанные из тролльского дуба. Такие, как мои катамараны!
Час спустя оба князя покинули контору. Фенрил странно прихрамывал. Женщины, стоявшие за маленькими уличными лотками, смотрели им вслед.
— С тобой все в порядке? — спросил Олловейн.
— Эмерелль прикажет казнить нас, если узнает.
— Нет. В худшем случае она лишит тебя княжеского титула, но ты ведь все равно чувствуешь себя лучше в птичьем гнезде.
Фенрил странно посмотрел на него.
— Это шутка?
Олловейн улыбнулся.
— Оставь! Быть смешным — это не по тебе.
Некоторое время они молча шли рядом.
— Ты уверен, что она не прикажет убить нас? Говорят, у нее на службе состоит убийца.
Мастер меча отмахнулся.
— Ее убийца занят в другом месте. А что касается нашего договора… Не думай об этом. По сравнению с той сделкой, которую мы заключим с королем троллей, это мелочь: подарить пару деревень, которые нам не принадлежат.
Свиная ножка
Люка разбудил детский смех. В узкой комнате было еще темно. Ставни были закрыты, обе свечи догорели. Голова болела. Он заморгал и удивился тому, насколько хорошо видит в темноте.
Он осторожно потянулся. Рядом пошевелилась Гисхильда. Он закрыл глаза и вдохнул ее запах. Он был неповторимым, таким же как и раньше. Легкий запах пота, исходивший от нее, казался ему приятным. В нем было что-то чувственное. Плюс к этому постоянный запах оружейной смазки и аромат ветра. В зависимости от времени года она пахла то сеном, то осенней листвой, то морозом или весенними цветами.
Снова послышался детский смех. Рыцарь осторожно выпрямился. Шов на его спине натянулся и заболел. Люк свесил ноги с кровати. Деревянные половицы были ледяными.
Он пробрался к окну и приоткрыл ставню. Невдалеке слышались одинокие выстрелы аркебуз. Прямо под окном, на льду замерзшего канала играли дети. Казалось, они в буквальном смысле парят, искусно поворачиваясь. Люк удивленно наблюдал за ними. Самой младшей, плотно закутанной в пальто девочке с длинными косами, на его взгляд, было лет пять. Она была необычайно резвой.
