Когда кобыла наконец обрела опору, он отважился посмотреть назад. Пять кораблей опустили платформы и теперь изрыгали всадников. Дюжины весельных лодок, плотно набитых пикинерами, аркебузирами и фехтовальщиками, неслись к берегу.

Раффаэль видел, как каурый жеребец поскользнулся на платформе соседнего корабля. Он просто свалился на бок, потащил за собой еще двух лошадей. Рыцарь отвернулся. Он понимал, что означает упасть в воду даже в самых легких доспехах.

Через борта его сапог лилась вода, когда он легким движением бедер заставил кобылу выбраться на берег. «Не оборачиваться, — твердил он себе снова и снова. — Ты жив. Остальным ты не поможешь».

Он вспомнил совещание, состоявшееся накануне вечером. Мишель отдавала четкие приказы. Было важно выполнять их. Не думать… Просто следовать приказам. Он — рыцарь. Он должен быть примером для остальных!

Раффаэль вынул из ножен тяжелую саблю и указал налево.

— Образовать шеренгу! — Какое облегчение, что в его голосе не слышно и следа внутренней неуверенности.

Услышал стук подков позади себя. Большинство сможет, думал он. Наверняка! Но ставить на это он бы не отважился.

Новые всадники видели в нем ветерана, равно как и в Эсмеральде. Он и девушка два года сражались в Друсне. Большинство воинов сменили через год и отправили служить в гарнизон где-то на юге. Они с Эсмеральдой записались снова. Они сражались вместе с Жероме. Рыцарь был живой легендой ордена. Он командовал Черным Отрядом в бесчисленном множестве сражений. Один только этот факт превращал их обоих в ветеранов в глазах рекрутов.

Наконец Раффаэль собрался с духом и обернулся. На пляже грохотали пушки. Флот начал обстреливать крепость. Все больше и больше вооруженных рыцарей выбиралось из воды на берег. Мужчины и женщины присоединялись к нему.

Эсмеральда неслась вдоль берега, выкрикивая приказы.

Света было еще мало. Город на берегу был всего лишь черной тенью. Дождь лил как из ведра. Но Раффаэль радовался, как никогда. Он справился! Штаны мокрые, лошадь еще не оправилась от страха, но самое страшное позади.

Он с удивлением наблюдал за тем, как город породил тень. Длинную черную линию, которая, словно щупальце каракатицы, хотела ухватить добычу.

Раффаэль чувствовал, как холод осеннего утра поднимается по спине. Всадники! Как это фьордландцы могли отреагировать настолько быстро? Знали ли они о готовящемся вторжении?

Судя по длине колонны, навстречу им вышли по меньшей мере двести врагов. Они не должны дойти до пляжа! Войска высаживались разрозненно, небольшими группами. Сейчас их было легко одолеть. А корабли не окажут поддержку. На массивных транспортных судах не было орудий, которые могли бы успешно обстрелять берег.

— Следуйте за мной! — Молодой рыцарь поднял тяжелый клинок. Затем устремился навстречу черной линии.

Они должны задержать врага. Слова Эсмеральды эхом звучали в его ушах. Боюсь, что одной из важнейших особенностей рыцаря является способность не колеблясь пойти туда, откуда обычные люди бегут в страхе. С тридцатью бойцами не выходят против двухсот! Нужно надеяться, что Эсмеральда примет меры и выживет. Будет жаль, если его семья ничего о нем не узнает. Он был первым рыцарем в роду, который раньше порождал только конокрадов и игроков в кости. Было бы здорово, если бы следующие поколения придерживались его выбора.

От призрачного щупальца отделилось несколько фигурок. Он видел, как всадники пристраивают стволы своих аркебуз на согнутый локоть левой руки, чтобы было удобнее целиться.

Неровный залп ударил по ним. Свинцовая пуля расплющилась о его кирасу, не причинив никакого вреда. Еще сотня шагов. Теперь и фьордландцы вынули из ножен мечи и пришпорили коней.

Еще тридцать шагов. Отряд врагов рассыпался. Те, у которых лошади были лучше, вышли вперед. Высокий парень, размахивавший вороньим клювом, летел прямо на него. Вплотную к нему неслась фурия в сверкающих доспехах.

— Сейчас вы посмотрите, как используют огнестрельное оружие в конной стычке, — пробормотал Раффаэль и вынул оба заряженных седельных пистолета.

Еще десять шагов. Он поднял оружие, чтобы прицелиться, и тут увидел, как из ствола течет вязкая серая грязь. Вороний клюв был нацелен прямо ему в голову. Он хотел поднять меч, чтобы перехватить клинок, но понял, что двигается слишком медленно. Значит, эта проклятая вылазка в море его все-таки убьет.

Гисхильда ругалась, словно кентавр, когда увидела всадников на пляже. Поскольку над всеми кораблями развевалось знамя Древа Праха, она надеялась, что не встретит своих старых братьев по оружию. Но Черный Отряд входил в элиту Нового Рыцарства. То были лучшие легкие войска ордена. Люк рассказывал ей, что в их число входит и Эсмеральда. Неужели она тоже там, внизу, на пляже? И не там ли Жероме, герой пистольеров, который командовал Черным Отрядом во множестве сражений в Друсне?

Однако сейчас не время для сантиментов. Новое Рыцарство было острием копья вторжения. Не она выбирала войну со старыми товарищами!

Гисхильда пришпорила жеребца. То был один из лучших скакунов, которые когда-либо рождались на королевском конном заводе.

— Обходите их с фланга! — крикнула Гисхильда, перекрикивая стук подков. Она не позволит этому маленькому отряду смертников прогнать ее с пляжа!

Что-то было странное в предводителе врагов. Довольно низенький для рыцаря, и в седле держится не так, как все. Эта посадка напомнила Гисхильде о годах, проведенных в Валлонкуре. Один из ее братьев-Львов постоянно ссорился с учителями верховой езды, потому что слишком сильно пригибался к шее коня. И при этом был лучшим наездником их звена.

Еще пятьдесят шагов. Она держалась вплотную к Алексею. Теперь Черный Всадник достал свои пистолеты. Точно выбрал момент. Он мог выстрелить Алексею в лицо с маленького расстояния прежде, чем тот собрался бы нанести удар вороньим клювом. Этому учили в Черном Отряде!

Гисхильда пришпорила своего скакуна и толкнула друснийца. Выстрела не последовало. Алексей не попал в рыцаря. Теперь Гисхильда была на одном уровне с Черным Всадником. Слишком низко, чтобы нанести еще один удар мечом. Поэтому она ударила его тяжелой бронзовой гардой по лицу, которое было трудно различить за шлемом с нащечниками.

Затем всадники пронеслись друг мимо друга. Позади послышался звон стали и крики сражающихся. Она развернула коня. Алексей поднял вороний клюв, чтобы отсалютовать ей:

— Не стоит присматривать за мной. Это сделают мои боги.

Эти слова рассердили ее. Что он себе возомнил?! Если бы порох рыцаря не промок, его черепушка разлетелась бы окровавленными осколками по всему пляжу.

Гисхильда глубоко вздохнула. Она знала об опасности, таившейся в ее крови. Опасности того, что в битве она будет руководствоваться только чувствами. Яростью и желанием проливать кровь. Таким был ее отец. А до него — еще многие в их роду. Одно это она и хотела вынести из опыта лет, проведенных среди рыцарей, — способность сохранять хладнокровие в пылу сражения. Так сражаются победители!

Она отвернулась от пятачка, где сражались черные рыцари. Они принесли себя в жертву, чтобы дать время своим товарищам выбраться из лодок. Большинство друснийцев и кентавров сражались с маленьким отрядом. Но эльфы были другими. Они держались поодаль и ждали. Наблюдали за ней.

— К пляжу! — крикнула Гисхильда.

Она понеслась навстречу всаднику, только что вышедшему на берег. Воин еще не отошел от сражения с морем.

Королева нанесла обманный удар в голову. Когда мужчина машинально поднял руку, она изменила направление удара и кольнула в незащищенную подмышку. Клинок свободно вышел из раны. Кровь, пульсируя, брызнула на серебристо-голубую сталь. Убивать таким образом она научилась в Цитадели ордена. Она знала о существовании большой артерии, в которую можно попасть ударом в подмышку. Они тренировались на протяжении многих часов в странноприимном доме. Перевязывали раны, изучали повреждения. Учились тому, как лечить людей и где они наиболее уязвимы. Однако каждый час урока в целом был посвящен только одному — научить, как победить в последней войне. Всеми средствами. И все эти средства она теперь применит против священнослужителей Тьюреда!