Она посмотрела на «братьев»: один стоял на пороге с растением в горшке, другой — с вазой, наполненной водой. Вид у обоих был глуповатый и чувствовали они себя соответственно. Но Миль запретила себе даже мысленную улыбку.

«Дело за малым — как возжечь огонь».

— Всего-то? А большой огонь нужен? — спросил Джей.

«Небольшой, но чтобы горел и не гас».

— Па-адержи, жених… — Он всучил горшок Бену, и тот стал выглядеть вдвое глупее. Вернувшись с каким-то небольшим, но тяжёлым предметом, отнимать у Бена горшок Джей не поспешил. — Лазер подойдёт?

— Огонь — это когда что-то горит. Па-адержи, брат… — теперь Бен всучил Джею вазу и горшок, и принёс на блюде небольшой брусок масла в обёртке. — И лучше бы нам выйти на воздух, потому что автоматика квартиры всё равно ничему здесь гореть не позволит.

После ещё одной, к счастью, недолгой проверки, закутав Миль в плащ, они вышли на продуваемую всеми ветрами посадочную площадку, под открытое серое небо. Миль, проворчав: «Пер-рестраховщики…», — поёжилась от холода, глотнула свободного студёного ветра, от которого сразу сладко вскружило голову, выбрала место, где их странноватое занятие не бросится никому в глаза, и занялась приготовлениями.

В очерченный круг она сыпанула земли из горшка, наплескала туда же воды, положила брусочек масла и, когда Бен, подкрутив что-то в лазере, масло поджёг, подула…

Там, за линией круга, подчиняясь словам древнего Ритуала, взвилось пламя над блюдом, закрутился смерчиком воздух, подняв немного влажной пыли и уложив её обратно — и всё унялось. Заставив Бена войти в круг, Миль шагнула следом, подняла к нему мерцающие, с сумасшедшинкой, сейчас скорее зелёные, чем серые глаза и заговорила-запела:

«Земля, вода, огонь, воздух, вы свидетели — я, Мильгаррад-хиз-Грай-хиз-Аххар-хиз-Владар, беру этого человека в мужья и отдаю ему мою верность в обмен на его верность, мою жизнь в обмен на его жизнь, мою душу в обмен на его душу, мою любовь в обмен на его любовь — чтобы он владел ими до тех пор, пока они нужны ему».

Закончив, она отстегнула и передала Джею цепочку, сняла с руки больший браслет и протянула его Бену.

Он принял браслет, и, надевая на руку, ответил:

«Я, Беннар Регхаз, беру тебя, Миль, в жёны и отдаю тебе всё, чем владею — мои тело, душу, любовь и верность, чтобы ты владела ими до тех пор, пока они нужны тебе — и ничего не требую взамен. Земля, вода, огонь и воздух — вы свидетели», — браслет пришёлся впору, плотно обхватив запястье как раз над индикатором.

После чего — а как же иначе! — оба потянулись друг к другу за своим законным поцелуем…

До сего момента, как и положено свидетелю, Джей честно, хотя и со смятёнными чувствами, наблюдал, а тут решил, что видел достаточно. Но прежде, чем он успел отвернуться, его накрыло… Это потом, чуть позже, когда эта волна счастья пошла на убыль, он смог понять, что ничего страшного не произошло — напротив, всё настолько хорошо, насколько возможно — и ещё чуть-чуть сверху… Но сначала-то он почти испугался…

Потому что сферическая волна эта слишком напоминала взрывную, она точно так же мгновенно расширилась, достигнув горизонта — и ушла дальше. А эпицентром были вон те двое в своём дурацком круге. И они-то, похоже, никакой волны сейчас не замечали.

Пока он в недоумении тёр глаза, спецэффекты рассеялись окончательно, а парочка в круге успела прекратить своё вызывающее занятие и уже собирала «спецоборудование».

«А ведь, если я останусь рядом, придётся мне привыкать ко всему… этому…» — грустно подумал он. И опять заныло сердце — ни с ними, ни без них покоя ему не видать…

После простенького, в общем-то, Ритуала, состоявшегося на неприютной, продуваемой ледяным сквозняком крыше, регистрация в торжественном парадном зале роскошного Дворца Совета Города не впечатлила совершенно. Джей, во всяком случае, понял, что никогда не сможет испытать ни трепета, ни восторга, какой бы богатой ни была его собственная свадьба в этом здании. Более того — он почему-то решил, что подобная церемония ему вообще не грозит.

Свадьбы не были таким уж частым явлением, и у каждой из горожанок имелась возможность сделать из своей регистрации нечто неповторимое. Благодаря этому нюансу демографии, а также обещанию не занимать больше пары минут на всю процедуру, в графике Совета легко нашлось местечко для внеплановой регистрации Миль и Бена. С заметным удивлением Администратор убедился, что новобрачные не солгали и не пошутили, и у крыльца нет ни толпы огорчённых воздыхателей, ни другой толпы — радостных друзей жениха и ни — ну, хотя бы небольшой! — толпы заклятых подруг невесты, никаких неожиданных решений дизайнеров и шокирующих находок устроителей — а только одна (1) невеста, один (1) жених и один (1) свидетель. И что вступающей в брак паре — впервые за много столетий — требуется второй свидетель, которых, согласно Закону, вообще-то Совет всегда обязан предоставлять по первому требованию, но которых ни разу на его, Администратора, памяти, никто не призывал к исполнению прямых обязанностей, превратившихся в чистую синекуру… И который, когда его позвали, счёл вызов в Зал Регистрации неумной шуткой…

Пока Администратор вполголоса препирался с немолодым полноватым Свидетелем, Миль с «братьями», присев в сторонке на мягкий диванчик, обсуждали статьи проекта договора, доставленного курьером вместе с одеждой. Договор оказался краток и хорошо составлен, условия более чем приемлемы, оплата — поистине царская. Всё это вкупе, как пояснил Джей, было призвано не сейчас, так в перспективе достичь единственной цели — заполучить Миль в число постоянных сотрудников.

— Моё мнение прежнее: подписывай. График работы свободный, тариф прогрессивный, условия гибкие, контракт открытый. Чего ж тебе ещё? Захочешь работать в коллективе — фирма предоставляет кабинет в центральном офисе или в любом филиале на выбор.

— Согласен, — поддержал его Бен. — Индикатор твой теперь инициирован, значит, средства могут быть зачислены хоть сегодня. Пользоваться им, ты же видела — проще некуда. И ты сразу становишься девушкой богатой и независимой. А наличие брачного браслета избавит от ненужных приставаний сотрудников.

Администратор со Свидетелем чувствовали себя почти оскорблёнными: эта странная пара, и без того вступающая в брак как бы между прочим, и сейчас занималась делом явно посторонним! Ни тебе волнений, ни особой радости… И браслеты у них не классического установленного образца, а какие-то не такие… Да ещё и невеста из-за простуды говорить не может! Впрочем, церемония всё равно фиксируется на видео, так что согласие невеста может выразить и без слов — тем более, что и оба Свидетеля на месте.

Джей подтолкнул Бена:

— Вас ждут.

— Сподобились, наконец, чинуши зажравшиеся, — проворчал тот, вставая и подавая невесте руку.

Джей напомнил:

— Вы бы хоть для приличия изобразили счастливое ожидание, а то господа недоумевают…

Они изобразили. Вполне достоверно, судя по удовлетворённому лицу Администратора. Впрочем, особо притворяться им не пришлось — Джей отчётливо чувствовал, что новобрачных всё-таки здорово потряхивает от предвкушения — но, естественно, не начала церемонии, а, скорее, её конца и логического завершения… Затосковав было, он тут же себя окоротил, и ответил спокойно и почти правдиво на все вопросы типа " Кто отдаёт эту женщину этому мужчине» да " Нет ли у кого-нибудь возражений против этого брака»… И лично сковал цепочкой оба браслета под бесстрастными очами видеокамер. И символический поцелуй, в отличие от первого, не вызвал никаких катаклизмов, хотя и был неподдельно нежен — на умиление Администратору и Свидетелю…

А потом Администратор отыгрался за отсутствие привычного свадебного фарса и должного пиетета у молодожёнов, объявив традиционный торжественный танец, и включил музыку. Должно быть, всё-таки усомнился в добровольном согласии невесты. Или жениха. «Или свидетеля», — добавил про себя Джей.