Однако по мере взросления Холли Анджела часто ловила себя на мысли, что у нее в отношениях с матерью зреет серьезный разлад.

— Твоя мама любит тебя, Холли, и потому не рассердится, — наконец ответила Анджела. — Но ты ведь не станешь делать ей больно, рассказывая правду?

— Вы действительно так думаете? — спросила Холли.

По мнению Анджелы, беда была в том, что Хью и Роуз жили каждый своей жизнью, как бы отдельно друг от друга. Особенно остро это сказалось во время послеродовой депрессии Роуз, когда та родила Холли. Видимо, отголоски того времени и чувствовала младшая дочь семьи Миллер.

— Ты знаешь, не кори себя, проблема не в тебе, — сказала Анджела, обнимая Холли за плечи. — А мама твоя вернется, я уверена в этом.

— Только потому, что мы все этого хотим, она не вернется, — заметила Холли. — Во всяком случае, пока не решит для себя, что хочет вернуться к папе.

Холли смотрела вслед отцу, вышагивающему впереди вместе с Алистэром. В том, что Роуз не пропадет без Хью, она не сомневалась. Мать была сильной женщиной. «А вот сможет ли Хью без Роуз?» — размышляла она.

Вики порылась в сумочке и вытащила пухлую косметичку из прозрачного пластика. Из россыпи карандашей и помад она извлекла довольно крупную кисть и коробочку с темной пудрой.

— Бронзовый оттенок, — сказала она, — тебе поможет, Стелла.

— Спасибо, — ответила Стелла, разглядывая в зеркальце свое бледное лицо.

Неприятную картину довершали синие круги под глазами. «Впрочем, с моей тонкой кожей это неудивительно», — грустно размышляла Стелла.

— Мне не поможет даже переливание крови, — пошутила она.

Вики лишь чуть улыбнулась.

— Ты действительно ужасно выглядишь, — заметила она. — Наверное, бессонница.

Меньше всего Стелла нуждалась в том, чтобы ей говорили то, что она видела и сама. Взяв кисть, она круговыми движениями нанесла на лицо пудру.

— Сплю-то я хорошо. Стоит мне выключить свет, засыпаю сразу. Проблемы начинаются утром, когда я просыпаюсь.

— Из-за родителей? — спросила Вики.

Стелла захлопнула пудреницу. «Кого спасет эта красота?» — подумала она.

— Больше из-за отца, чем из-за матери. У нее все в порядке. Она утверждает, что слишком занята, чтобы приезжать в Дублин. Я хотела, чтобы она приехала в гости к нам, а больше к маленькой Эмилии. Может быть, она действительно занята, но я подозреваю, что она просто не хочет обсуждать эту тему. Мама отказывается даже разговаривать с отцом, и он от этого сам не свой.

— Когда играют в «чижи»,[10] тому, кто бегает, всегда труднее, — ответила Вики.

— Это еще не все, — мрачно добавила Стелла. — Дженна — вот настоящая проблема. Грубее ребенка я не встречала в своей жизни. Однажды мы с Ником и Дженной ходили в кино. Как же она меня ненавидит!

— А не бывшая ли жена Ника приложила к этому руку? — спросила Вики. — Может быть, она настраивает Дженну против тебя?

Стелла вздохнула:

— В том-то и дело, что Ник это отрицает. Он говорит, что Уэнди прекрасно расположена к нам с Эмилией и всячески одобряет общение их дочерей с нами. Но лично мне кажется, что Уэнди вовсе не хочет отпускать Ника. Зачем тогда она названивает ему и спрашивает, как дела у Дженны? И почему она звонит только тогда, когда мы действительно собираемся встретиться и куда-нибудь пойти? Стоит только мне договориться с Ником об ужине, как она ему звонит. Я не настаиваю на том, чтобы Ник совсем не общался с Уэнди, но то, что происходит… — Стелла замолчала, а затем продолжила: — Она всегда где-то рядом, но мне кажется, что это Ник. Именно он все ей рассказывает.

Стелла прислушивалась к себе, но не понимала, почему ее так бесят сцены, когда она выставляет тарелки на стол, а Ник начинает говорить со своей бывшей женой, а потом и с Дженной, показывая жестами, мол, извини. Как бы после этого он ни расхваливал блюда, пища казалась невкусной. После таких сцен Ник обычно ел даже с большим аппетитом, а Стелла сидела за столом, не в силах избавиться от напряжения, которое давило ей на плечи. Выходит, она приезжает, чтобы слушать эти бесконечные разговоры Ника, от которых у нее случается несварение желудка?

— Она всегда спрашивает о Дженне, когда звонит? — поинтересовалась Вики.

— Чаще всего да. Но я же не звоню своему бывшему мужу, когда у меня проблемы с Эмилией. Понимаю, что у меня иная ситуация. Но Уэнди неглупая женщина и может справиться со всем без помощи Ника. Ведь она ничуть не против развода. Хотя, похоже, не хочет, чтобы Ник уходил из ее жизни, и не отпускает его.

— А когда начались эти звонки Нику? — спросила Вики с таким видом, словно о чем-то догадалась.

— Когда Ник сообщил дочерям, что мы с ним собираемся жить вместе.

— Возможно, Уэнди еще рассчитывала сойтись с Ником, но после такого умерла и последняя надежда, — сказала Вики.

— Но почему? — раздраженно спросила Стелла. — Они же разъехались по взаимному согласию. Между ними уже ничего нет. Почему бы ей не продолжать жить своей собственной жизнью? Когда развелись мы с Гленом, у меня просто не оставалось другого выхода, кроме как жить своей собственной жизнью. И я не звонила бывшему мужу каждый день с вопросами вроде того, как настроить видеомагнитофон.

— Просто ты не такой человек, не будешь пытаться догнать уходящий поезд, — заметила Вики. — Ты человек более основательный. Кроме того, вы с Гленом не прожили так долго в браке. А Ник с Уэнди прожили вместе двадцать лет, вот она и не может так легко принять факт развода. Учти еще, что Уэнди выходила замуж за Ника в те времена, когда в моде была лебединая верность. Для такого человека развод — это в высшей степени серьезно.

— Замечательно, — с иронией протянула Стелла. — Но почему все эти проблемы должны ложиться на меня? Ведь они развелись до того, как я встретила Ника. Если бы Уэнди жила своей жизнью, то Дженна, возможно, не вела бы себя со мной так по-хамски. Наверное, она полагает, что если бы не я, то ее родители снова были бы вместе. Меня несправедливо обвиняют в том, что я разрушила их брак. Да они сами его разрушили!

— Успокойся, Стелла, — примирительно сказала Вики, уже волнуясь за нее. Она знала, что Стелла никогда не теряла самообладания. — В конце концов все уладится.

— Я рада, что ты так думаешь. Однако все говорит против нашего с Ником брака, даже статистика. Я читала, что, разводясь, мужчины лишь в шестидесяти процентах случаев вновь женятся. А из них те же шестьдесят процентов терпят неудачу и во втором браке.

Вики задумалась, что-то прикидывая в уме.

— Итак, из ста разведенных мужчин двадцать четыре находят счастье во втором браке.

— Но это не все, Вики, — мрачно добавила Стелла. — Первые пять — семь лет жизни в повторном браке супруги держатся на дистанции столь же большой, как и где-то год после развода. Другими словами, нет счастья на Земле.

— Время лечит, — сказала Вики. — А прежде ты никогда не говорила мне, что вообще собираешься выходить замуж.

— Теперь мы вместе этого хотим, — ответила Стелла. — Но видеть Дженну уже выше моих сил. Как же она меня ненавидит! Семь лет жизни в такой семье — и я буду пить горстями антидепрессанты. Ник старается не показывать, но я-то вижу, как его задевает отношение Дженны ко мне. Хотя он все еще верит, что сможет решить проблему. Скоро мы собираемся все впятером провести уик-энд.

Вики вздрогнула:

— О Боже!

— Я чувствую примерно то же, — вздохнула Стелла. — Мы с Ником, должно быть, свихнулись, раз подумали об этом. Лучше жить у подножия вулкана, чем в такой компании. Начнется настоящий кошмар.

Известие о таком необычном уик-энде взволновало Эмилию. Она пару часов просидела с рюкзачком, упаковывая его своими вещами и распаковывая снова. Когда этот фиолетовый рюкзачок из хлопчатобумажной ткани был представлен Стелле, она без труда угадала твердые выпуклости от ног Барби и мягкую подушку, под которой скрывался плюшевый Каспер. Наверху виднелось ухо серого пушистого кролика, которого Стелла привезла ей из Парижа.