— А в аэропорту шмонать не будут?

— Вас увезут прямо с летного поля… В уголовной полиции долго служили?

— Не служил. Был в комсомольском оперотряде. Это добровольная организация молодежи, помогающая поддерживать общественный порядок. Хулиганов там задерживать, разных мелких нарушителей. Ну и во второй реальности раз в Осодмиле дежурил, это то же самое.

— Понятно.

— Это вообще-то станет обычным молодежным жаргоном.

— Спасибо. На будущее обязательно учтем. Так что же вам дать на крайний случай, учитывая отсутствие у вас профессиональной подготовки? «Вальтер» вы вряд ли успеете вынуть.

— Есть одна идея. Вы не знаете такого иллюзиониста-манипулятора, который сможет за пару уроков научить появлению в руке предмета из рукава? С помощью резинки?

— Резинки? Вот этот старый фокус? — И Ступин изобразил в воздухе руками нечто неопределенное. — Послушайте, это вы сами изобрели или вам рассказали в МГБ? Сколько раз ходил в цирк, но чтобы вот так… не только платки, но и оружие…

— Да это же в сериале было. «Рожденная революцией». Знаменитый такой в советское время.

— Увы! — Ступин развел руками. — Обещаю посмотреть при первой же возможности. Иллюзиониста найдем, некоторые из них с нами сотрудничают, как и карманники, домушники, медвежатники… А пока не могли бы вы нам рассказать, что вам известно об урановых месторождениях в России? Или хотя бы о методах их разведки?

«А ты еще удивлялся, что не спрашивают про бомбу», — подумал Виктор. Просто им нужно было время. Составить представление, что это такое, определиться с вопросами, а то мало ли что им расскажут, еще и работы заведут не туда.

— Как вы понимаете, насколько можно вспомнить по газетам, и не всегда точно…

— Хоть что-то. Давайте пройдем в кабинет.

— А откуда Сталин… Джугашвили знал, что в России есть уран? — спросил Виктор, войдя за Ступиным в довольно просторное помещение. В углу на тумбочке стоял похожий на патефон такой же звукозаписывающий аппарат Шорина, как и на базе бронепоездов.

— Это элементарно. Если СССР быстро стал ядерной державой после войны, значит, он этот уран где-то нашел, не имея колоний в Конго и не закупая у потенциальных противников?

— Логично. Начнем с известных месторождений на Украине…

…За окном, где-то неподалеку, залаяли собаки.

— Заяц, наверное… Здесь их много водится. Так какие доступные способы поиска месторождений вы можете предложить?

— Во-первых, с использованием радиометров на базе счетчиков Гейгера — Мюллера. С одной стороны, нужно производство массовых дешевых приборов со счетчиками в металлических корпусах — да и для гражданской обороны они понадобятся, — а с другой — радиометров для установки на самолетах, чтобы можно было быстро облетать труднодоступные районы. Другой путь — это налаживание сбора растений. Корни растений вытягивают радиоактивные элементы из почвы, и они накапливаются в самом растении. Собирают траву или другие растения в определенных местах, высушивают, свозят к лабораториям, там проверяют радиометром и отмечают на картах. Главное — массовость и систематичность. Летом можно организовать турпоходы школьников со сбором гербариев, заодно получат знания о природе, и вообще интересно.

— Школьники — это мысль. Тем более что сейчас как раз каникулы. Организуем.

— И насчет носимых радиометров… С батарейками у вас напряженка, наверное? Тем более с диодами… Можно сделать индуктор вроде телефонного, с механическим выпрямлением тока, и заряжать конденсатор вот по такой схеме… а счетчик питается от конденсатора через резистор. Неонка показывает заряд. Размером с фотоаппарат получится — и никаких батарей. Только периодически подкручивать, как патефон. Считать число щелчков в наушнике за минуту.

— Отлично. А насчет тяжелой воды идейку не подкинете?

— В качестве замедлителя нейтронов можно использовать графит. И вообще — сразу же главным ставьте меры безопасности.

— Ну естественно…

— Я не про ловлю шпионов. Защиту от всех видов радиации, включая нейтронное излучение, от радиоактивного загрязнения, безопасность эксперимента. Физики склонны к эйфории и беспечности. Поэтому сразу же развивайте радиационную медицину и намечайте планы по гражданской обороне. Этого вам немцы не подскажут, они сами в этом плане чайники. Как и американцы.

— Хорошо, что американцы этого не знают. Надеюсь, вы поняли, о чем я? Если вдруг станет их жалко, вспомните о жителях Хиросимы.

Над дверью негромко запищал зуммер. Ступин взглянул на часы, подошел к шоринофону и повернул выключатель.

— Нас зовут на обед. После него расскажете поподробней о действии ядерных реакций на человека, мерах защиты, известных вам физиках в США, которые работали по этому проекту или могут быть полезны.

— Надеюсь, не для того, чтобы их ликвидировать?

— Мне все-таки кажется, что вы православный, хотя называете себя атеистом. Мы будем пытаться их переманить или завербовать. Ну и потом, уничтожать ученых физически — неэффективно. Они же в основном люди беззащитные. У каждого из них есть конкуренты, завистники, наконец, слабости. Пусть это все и помогает отстранить их от работы. И тогда можно предложить им продолжить дело, работая на нас.

В столовой было накрыто на двоих — охрана обедала в другое время. На деревянной столешнице были положены четыре клетчатые салфетки — на две ставили тарелки, и еще две лежали рядом вытирать руки; возле тарелки, как положено, лежали вилка, ложка и столовый нож, позади тарелок стояло по три бокала простого стекла разных размеров. Сбоку располагались два узких графина желтого стекла — один с простой водой, другой с водкой, — так что назначение третьего бокала Виктор совершенно не понял. Венчала сервировку хлебница.

Перед трапезой Ступин опрокинул для аппетита половину рюмки водки; Виктор отказался, сославшись на жару, и тут же несколько пожалел об этом, поскольку поданные кушанья не совсем соответствовали уровню сервировки «как в лучших домах». На первое оказались недосоленные густые зеленые щи с яйцом; второе состояло из гречневой каши, в которую положили тушеную свинину из армейских консервов, а третье оказалось компотом из сушеных яблок, несколько переслащенным.

— Интересно, а кухарка хорошо стреляет? — спросил Виктор, отправляя в рот очередную ложку разваренного щавеля.

— Почему вас это интересует?

— Наверняка есть что-то, что она умеет делать в совершенстве.

— Она умеет хорошо молчать. Знаете, у меня есть идея. Если мадам Серпикова еще на квартире, после обеда звоню ей, и пусть по дороге сюда заедет на местный рынок. Машину и ассигнования пришлем. Тем более что сегодня рабочий день. А у вас есть какие-нибудь мысли насчет быта?

— Есть. Телевизор здесь еще не установили?

— А вот как раз вчера привезли новый катодный. Английский, по особому заказу для России на триста строк. Он пока в кладовке стоит, потому что наш мастер приболел, а тащить сюда кого попало… сами понимаете. Да и антенны пока нет. Заказывали из дюралевых трубок по американскому образцу, чтобы ловила за городом, но что-то затянули.

— А проволока, провод какой-нибудь есть? И еще фарфоровые изоляторы какие-нибудь и грозопереключателей пара?

— Так это наши рабочие смогут подвезти заодно с бассейном. И собрать помогут. Вы сможете рассчитать антенну?

— Какая длина волны?

— Около шести метров. Точнее, пять семьдесят семь.

— Прилично… Ладно, размеры нас не особо ограничивают.

…Заходящее солнце превратило стволы сосен в огненную колоннаду. Воздух был напоен хвойным запахом, как в Сочинском дендрарии. Автомобиль с катушками записей, фырча, укатил по утрамбованной дорожке.

— Ты думаешь, это будет работать? — спросила Виктора вышедшая на крыльцо Лена; она была в кухонном фартуке. — Я такой ни в одном журнале не видела.

— Попробуем. Вообще к размерам она некритична. Правей чуть! — крикнул Виктор рабочему на сосне.