— Я бы еще добавил вот что, — заметил Морозов. — При переднем расположении МТО[18] усложняется ремонт двигателя и трансмиссии. Правда, двигатели «БМВ» достаточно надежны, а ремонт их в частях налажен. Условия работы механика-водителя тоже будут тяжелыми, особенно в жару. Так что где-нибудь летом в пустынях Монголии может и удар хватить.

— Ну у японцев тяжелых танков нет. Зато здесь при весе до тридцати пяти тонн мы можем довести толщину лобовых листов брони до девяноста миллиметров при угле наклона в тридцать процентов, борт — до семидесяти, ну и корма — сорок. Соответственно лоб башни — сто двадцать миллиметров, борта и корма — семьдесят пять. Броня тоже первоначально гомогенная, потом с переходом на листы с поверхностной закалкой.

— При такой броне основного танка тяжелые выпускать, получается, уже не надо? Так выходит?

— Как и разведывательные — их роль выполнят «Скорпионы».

— Ну вот и дополнительные мощности для выпуска, господа! Причем этот, как вы сказали, основной танк легче тонн на десять, чем последние проектные разработки по танкам прорыва. Скорость тоже выйдет по шоссе не менее сорока пяти, а если форсировать двигатель — то все пятьдесят, — подытожил Морозов, поигрывая остро отточенным карандашом. На лице его читалось явное удовольствие.

— И к тому же если учесть дороговизну их производства, — добавил Кошкин, — а здесь, заметьте, все сделано под массовость. Простой корпус — коробка, простое соединение листов, башня тоже простая, как гайка, со стержнями при формовке проблем не будет, песка особого не нужно, особо квалифицированных макетчиков… Получается надежный пролив, процент брака низкий, равномерность остывания опять же. Даже машинную формовку, пожалуй, можно использовать. А командирскую башенку лучше вварить.

«Во дает, — подумал Виктор, — не зря я на сферическую башню не повелся, как у послевоенных. Как чувствовал».

— Вот только надо решить вопрос со станочным оборудованием для нарезки зубьев венца диаметром более тысячи шестисот миллиметров. Поможет нам жандармерия уговорить судостроителей?

— Михаил Ильич, голубчик, вы меня втравливаете в лоббирование ведомственных интересов… Конечно, поможет, запишите, какой нужно. А вы продолжайте, пожалуйста.

— Из другого вооружения — спаренный с пушкой танковый пулемет Дегтярева и крупнокалиберный зенитный пулемет.

— Вот тут военный заказчик будет возражать. На средние танки они требуют два-три пулемета, а то и все пять.

— Этот танк действует совместно с боевыми машинами пехоты, — возразил Виктор, — и в случае контакта с пехотой противника плотность пулеметного огня и вообще огня стрелкового оружия будет достаточной. Кроме того, БМП ликвидируют различие между танками общевойскового и оперативного типа, так как пехота не будет отставать от танка.

— Ну а вообще, господа, — заметил Ступин, — этот танк не кажется несколько избыточным? Нет впечатления, что он несколько опережает свое время?

— У меня лично пока складывается впечатление, что эта, как вы говорите, избыточность — результат отсутствия того, что нам нужно, — ответил Кошкин. — Грабин начинал проектировать семидесятишестимиллиметровое орудие, но работы были остановлены. Надо дать в Нижний задание на продолжение работ. Но это тоже время, значит, пока оставляем восемьдесят пять. К тому же нет худа без добра: будет пушка с меньшим калибром — поставим, а так — есть что противопоставить проектируемому в Германии тридцатитонному танку «Леопард». По данным разведки, немцы собираются там использовать броню до восьмидесяти миллиметров. Два двухсотсильных двигателя Порше, семидесятипятимиллиметровое орудие. Но они пока с ним не спешат — нет боевых задач, разве кроме прорыва линии Мажино. Думаю, в ответ на «Горыныча» они форсируют это направление, причем начнут спешно переделывать проект для усиления брони до ста миллиметров и установки более мощной пушки в сто пять миллиметров.

— Так это и хорошо, — сказал Виктор, — пусть дергают конвейеры и чехардят. А мы в ответ на их зверинец дадим вот это. Самоходное орудие на базе «Горыныча» со стамиллиметровым орудием по баллистике морского орудия Обуховского завода, в неподвижной рубке.

— Оно ведь даже еще и как корабельное не доведено.

— Так и у немцев «Леопард» только в проекте. Вот пока будут доводить, и у нас созреет. А это опять заставит немцев дергаться, перестраивать конвейеры, снижать темпы выпуска, наконец, переходить на все более и более материалоемкие танки, исчерпывая лимиты по металлу. При усилении «Леопард» вылезет за пятьдесят тонн, потом и до семидесяти дойдет. А в рейхе даже с черными металлами туговато, да и с бензином, а тяжелые танки больше его жрут.

— Интересно, — заметил Ступин, — вы строите тактику не только на достижении технического превосходства над противником, но и на экономическом его изматывании, истощении естественных ресурсов. Вы привыкли видеть ее как тотальную.

— Да, пожалуй.

— Изучали труды Свечина?

— Нет… не помню такого.

— Ну ладно. С самим танком вроде разобрались. Какие машины предлагаете на его базе, кроме САУ?

Виктор разложил на столе эскизы, среди которых была зенитная установка со счетверенной 37-миллиметровой пушкой, штурмовое орудие с морской шестидюймовкой для разрушения дотов, тяжелый БТР с 37-миллиметровой автоматической пушкой и крупнокалиберным пулеметом, мостоукладчик, минный трал, ремонтный танк, инженерная машина разграждения и пусковая установка для тактической ядерной ракеты.

— А, это как в статье Королева в «Физике для юношества»? — спросил Морозов, пододвинув к себе чертеж пусковой установки.

— Да, — подтвердил Ступин, — но давайте не отвлекаться от собственно бронетехники и вопросов, которые она создает. У меня, например, возник такой вопрос. В варианте с броней тридцать пять миллиметров объект «Пантера» весил около двадцати тонн. В предложении господина Еремина толщина брони увеличена в два с половиной раза, стоит более тяжелое орудие и башня, а вес вырос лишь раза в полтора, может, чуть больше. Вы полагаете, что это реально? Здесь нет ошибки в расчете?

«Интересно, — подумал Виктор, — вроде не инженер, а наблюдательный». За свои цифры он, однако, был уверен и хотел показать прикидки, но тут его упредил Кошкин:

— А здесь нет ничего удивительного. Господин Еремин в своем предложении делает высоту танка как можно ниже, а каждый сантиметр высоты облегчает танк, как если бы мы его укоротили на семь сантиметров. Прежде всего этого удалось ему добиться за счет бензинового авиадвигателя, который не только легче, но и меньше по габаритам, плюс более плотная компоновка — как уже говорилось, это ухудшает работу мехвода, ну и у карбюраторного двигателя выше расход топлива.

— Расход топлива, — как-то странно усмехнулся Ступин, — но, извините меня, у вас в этом варианте была броня тридцать пять, а здесь девяносто! Вот и прикиньте, какой у вас выйдет вес танка при компоновке под дизель, чтобы удобно было его ремонтировать, сколько при этом весе дизель будет расходовать топлива и где, собственно говоря, эта обещанная экономия. Не говоря уже о том, что дизель сам стоит дороже. Не кажется ли вам, что с дизелями у нас несколько поторопились?

«Ну, не хватало, чтобы еще кого-то посадили за вредительство. Хотя формально все и очень логично».

— Извините, тут я немного вступлюсь за дизель. Он действительно перспективен и в будущем будет использоваться именно он или газотурбинная установка. Просто начальные условия для проектирования «Пантеры» были заданы несколько другие, они сразу предопределили, что надо ставить дизель, когда он еще не совсем доведен, это потянуло за собой все компоновочные решения. Откуда конструктор может сразу во всех деталях увидеть будущее?

— Кстати, появилась одна идея насчет дизеля, — вмешался Морозов. — Попросить разработчиков перенести воздухоочиститель из развала цилиндров к борту, а на место вентилятора поставить маховик. Тогда дизель мы монтируем на низкой подмоторной раме, и… и… его вообще можно развернуть поперек корпуса, освободив место для боевого отделения. Где-то треть метра выигрываем.