«В принципе такое и у нас есть. Только магазинам выгоднее торговать обычными столиками. Меньше геморроя».

– Для маленьких комнат – «Ботаник». Рабочее пространство под кроватью, кровать на втором уровне. В студенческих общежитиях обычно такие.

– А попроще чего-нибудь, подешевле?

– Ну… стоимость же зависит от подключения. У вас какое дома подключение?

– Подключение?

– Ну да. Если у вас стоит еще «Домолиния-1», то вам есть смысл брать комплекс четвертого класса с текстовым монитором двадцать три сантиметра, если «Домолиния-2» – графическим тридцать семь, и так далее.

– Так у меня еще нет подключения.

– А как вы собираетесь работать?

– Ну, как… включить и работать.

– А как же… где же программы будут?

– Ну как где? В оперативке… на жестком диске будут.

– Это вроде персоналки?

– Ну да.

Викки опять улыбнулась. На этот раз – снисходительно.

– Эпоха персоналок прошла, – произнесла она тоном учительницы младших классов. – Это тупиковое направление, которое фирма «Эпл» выдавала за главный путь развития, чтобы обойти конкурентов. Если вы покупаете персоналку, вам надо покупать систему и пользовательские программы, драйверы, настраивать прерывания, надо хранить свои данные, делать резервные копии, одним словом, брать на себя всякий геморрой. И общаться и смотреть сетевые ресурсы вы все равно не можете, пока не подключитесь в сеть…

– Простите, Вика, а вы случайно не брянский «пед» кончали?

– Еще не кончила. Я на четвертом, а вечером здесь подрабатываю. На преподавателя информатики учусь. А как вы догадались?

«Ясно. Википедия».

– Интуиция. Можно продолжать, я слушаю.

– Так, на чем мы… А при подключении к домолинии у вас сразу все – и программы, и новости, и погода, и разные ресурсы, и распечатать все, что надо, вы можете. И никаких вирусов! Вы же знаете, там, на Западе, попытки создать эффективный сетевой компьютер не удались из-за противодействия фирм «Интел» и «Майкрософт»…

– Неужели? – невольно отреагировал изумленный Виктор, который всегда считал, что здесь сыграли роль и определенные технические трудности.

– Конечно! Только в условиях нашей плановой экономики удалось реализовать комплексный подход. Вы подключаете терминальную станцию к домовой сети – в зависимости от поколения сети это может быть от простого текстового терминала на восемьдесят символов в строке до так называемых тонких клиентов с графическими терминалами. За рубежом такое находит применение в банках, где важны надежность и защита информации. Ну и потом, вам надо будет на бумаге что-то распечатать – как вы это сделаете без сети?

– А что, принтеры дефицит?

– Ну, их же частным лицам вообще не продают.

– А, ну да. Как и ксероксы, верно?

– Конечно. Поэтому посылаете в пункт печати и получаете там бумажную копию не на каком-то матричном, а на лазерном. Прямо как в типографии.

«Ладно. В конце концов, если задаться целью не дать каждому свободно печатать… но зачем тогда развивать сети? Они же в электронном виде будут пересылать».

– …А вот в варианте стола со стеклянной крышкой удобно набирать текст, держа рядом разные бумаги. Это удачная альтернатива копихолдерам…

– Понятно. Но я только сегодня приехал в ваш город и вряд ли скоро успею подключиться. Что бы вы могли посоветовать?

– Если часто ездите, можно «Кристалл-98». Но он дорогой, тянет где-то на десять минималок первой.

«Прилично…» – подумал Виктор, уже прикинув, что «минималка первой» – это где-то в местных под двести пятьдесят.

– А взглянуть можно? Может, накопить, и?..

– Пожалуйста.

Перед Виктором появился маленький субноут, чуть поуже современных нетбуков, только потолще, сантиметра три с половиной. Был он алюминиевым, пепельно-серым, под титан, и этим чем-то напоминал большой портсигар, на крышке которого виднелась рубиново-красная звезда в золотистом венке. Виктор ждал, что Викки засыплет его цифрами технических данных, но она просто открыла крышку, под которой оказалась миниатюрная, но достаточно удобная клава, длинный экранчик дюймов шесть или семь и кнопочка джойстиковой мыши. Викки надавила на кнопку, и по экранчику сначала побежали символы загрузочного эхо, затем он погас, на четверть минуты высветил логотип с буквами УНАС-97, который сменился круглыми часиками, а потом рабочим столом привычного вида, без наворотов, с фоном цвета морской волны и иконками «Документы», «Лексикон под УНАС», АБАК-98, «Ариадна 2.1» и прочими знакомыми и не очень.

– Видите, практически все для работы и общения. Весит всего килограмм, клавиатура, джойстик защищенные, можно под дождем работать. Вот только с портами сложнее, здесь четыре унипорта, вы представляете, что это такое? – И она повернула корпус. Перед Виктором предстали четыре знакомые прямоугольные дырки, каждая шириной примерно с сантиметр.

«Однако! Типа «Тошибы Либретто», да еще и с USB. И сейчас бы такую нехило. Офис на ней пойдет, а больше обычно и не надо. Зато в портфель сунул и пошел. Еще и неубиваемая, судя по корпусу».

– Вы знаете, – продолжала урок Викки, – под унипорт за рубежом сейчас выпускают очень мало устройств, поэтому вам в случае чего из комиссионки мало что подойдет.

– А почему я должен идти в комиссионку?

– Ну, те, кто берет такие, часто ходят в комиссионки. Сюда пойдет в основном отечественное под унипорт – привод гибких дисков, сетевая карта, лазерный дисковод, радиомодем, даже мышь и клавиатура для унипорта есть. К нему у нас выпускают много чего, правда, все это дороже обычного. Они же в основном для армии и ГО идут, часть на гражданку, с того и дорогие…

«Интересно, куда будет глядеть полкласса на ее уроках? Можно не угадывать с трех раз…»

– Вы что-то спросили?

– Вика… Викки, а вы будете младшие классы вести?

– Нет, старшие. Когда уже пойдет системное программирование и сетевая архитектура, а что?

– Да так, просто трудно, наверное, проблемы взросления… А такого же, но подешевле у вас нет?

– Дешевле – компуляторы. Например, «Юниор» за триста пять…

Объяснить, что такое загадочный компулятор, Викки не успела: из искусственных джунглей заведения выскочил парень в типичном киношно-хакерском прикиде – джинсы, клетчатая рубашка и кожаная жилетка.

– Телефон! Лешкин телефон у тебя? Звони скорее!

– Что ему звонить, он во Мглине. Он и на «кукурузнике» не доберется. Миш, а что случилось? А то у меня покупатель.

– Случилось. У Штольца дековский компьютер сдох.

– У какого Штольца? Из Гончарова? Извините, пожалуйста, одну минуту, – обернулась она к Виктору.

– Да ничего, я все понимаю, – ответил Виктор Сергеевич. Разговор его заинтересовал, пожалуй, даже больше, чем сама Вика.

– Какое Гончарово? Герхард Штольц, телекорреспондент «Ди Эрсте». Сейчас по телефону нашей звонили, ноут не запускается, сейчас сюда едут.

– Сюда?

– Ну да. А потом напишут – русские так и не смогли починить какой-то ноутбук!

– Не, ну а что, больше некому в Брянске?

– Да какая разница! Все одно напишут! Ты же знаешь этот скандал, когда их фирмы за взятки свой хайтек через Внешторг пихали? Они ж теперь за все вцепятся! Нет, дернуло меня уйти с «Электроаппарата»…

– Слушайте, что у них там с ноутом-то? – не выдержал Виктор. – Винды девяносто пятые или девяносто восьмые? И что глючит? Железо, ось, что?

– Да по телефону что там… Главное, была бы фря или полуось, а по мастдаю у нас никто не ковырялся… А у вас есть знакомые? Им можно позвонить?

– Позвоним, – хмыкнул Виктор, – больного надо живьем посмотреть. А что у вас так? Девяносто восьмой год вроде. Пора изучить.

– А на чем, на пиратках? Да я лучше валютой пойду спекулировать. Меньше дадут.

В зал заскочил парень лет тридцати пяти, в костюме с галстуком – похоже, это был здешний манагер.

– Ну что? Узнали? Михаил! Виктория! Они сейчас с Полиной Геннадьевной у входа!

– Да вот тут гражданин вроде со связями, обещал гуру по мастдаю, – ответил Михаил, на всякий случай вынимая из чехла свой пейджер.