— Я люблю тебя, Джимми, — воскликнула Одетта, улыбаясь сквозь слезы. — Самое большое счастье для меня — это любить тебя, целовать тебя, быть рядом с тобой. И мне не надо в любви излишеств и новомодных изысков. Я хочу, чтобы ты оставался таким, каков ты есть — пусть даже ты несколько закомплексован и консервативен в сексе. Кстати, я и сама такая…

Джимми неожиданно вскочил с постели, в мгновение ока сбросил с себя свитер, брюки и трусы и предстал перед ней обнаженным. Когда Одетта увидела его эрекцию, у нее от удивления расширились глаза.

— Что ж, — с улыбкой сказал он, снова подступая к постели. — Если у меня нет склонности к новомодным штучкам, это вовсе не означает, что я не способен ублажить женщину старым добрым дедовским способом.

— …Время почти вышло, — сообщила Эльза, посмотрев на часы. В ее распоряжении осталось пять минут, чтобы добежать до нас и переодеться. Не понимаю, что могло ее задержать?

Лидия кругами ходила по комнате, квохча, как испуганная курица.

— Не верю, что Одетта способна так со мной поступить! Ведь она прекрасно знает, как важна для меня да и для всей церемонии задуманная мной живая картина. А без незамужней женщины здесь не обойтись. Джун и так уже достаточно мне напортила тем, что вышла замуж, а теперь еще и Одетта куда-то запропастилась. Я этого не перенесу!

— Спасибо за теплое отношение к моему браку, — проворчала Джун, распуская до последней степени завязки на своем платье. Ее наряд шили в ее отсутствие, а она за время пребывания в Штатах основательно раздалась вширь. — Кстати, хочу тебе сказать, что эти очки я не надену. У меня линзы, а снимать их — целое дело. К тому же в этой сумятице их недолго и потерять.

— Но очки для живой картины совершенно необходимы! — взвыла Лидия. — Напялишь их поверх линз — ничего с тобой не случится. Тем более стекла в них без оптики…

Лидия лично продумала костюмы всех своих подруг и теперь не желала вносить в их дизайн ни малейших изменений. Джун же считала, что Лидия от души потрудилась, чтобы ее эскорт выглядел как можно более уродливо.

В соответствии с замыслом Лидии каждая ее подруга должна была символизировать определенную стадию в жизненном пути женщины. Главную роль здесь играли не платья, сшитые из разноцветного шелка, а прически и всевозможные аксессуары. Джун, к примеру, изображала «закатные годы», а потому была в седых буклях и огромных очках с толстыми стеклами. Эльза же представляла молодую хозяйку и мать и по этой причине держала в руках кукольный домик с пластмассовым голышом. Элли со своей дочуркой по прозвищу Китайчонок, которая только что научилась ходить, представляли розовый период детства, несли на головах сложные сооружения в виде убранных цветами крохотных скворечников с торчавшими оттуда птичьими головками и были, словно елки, обвешаны игрушечными кошечками, слонятами и собачками. Мисс Би изображала «женщину в полном смысле слова» и несла на голове женский символ в виде кольца и крестика, изготовленный из полированной латуни. В дополнение к этому ей предлагалось надеть круглые очочки с синими стеклами, купленные Лидией в Обществе слепых.

— А это что должно символизировать? — осведомилась Мисс Би, крутя очки в пальцах. — И почему они с синими стеклами?

— Забыла, — честно ответила Лидия. — Что же до синих стекол, то Финли сказал, что это самое то.

— Я себя чувствую последней дурой, — пожаловалась Мисс Би. — Похоже, странная это будет свадьба — еще более странная, чем у Эльзы.

— Спасибо за откровенность. — Эльза приоткрыла дверь и обозрела открывшееся ее взгляду просторное фойе. Несмотря на непогоду, гости продолжали прибывать, и в фойе в буквальном смысле яблоку было некуда упасть. Но Одетты нигде не было видно.

— Придется, как видно, начинать церемонию без Одди, — вздохнув, сказала Эльза, возвращаясь в комнату.

— Нет! — воскликнула Лидия. — Мне нужна Одетта, чтобы представлять незамужнюю, одинокую женщину. Если она не придет, ее наряд надену я.

— Но ты же невеста, — мягко сказала Элли.

— Именно, что невеста. Стало быть, пока не замужем, одинокая. И если Одетта не придет, я такой и останусь, и замуж не выйду.

— Явилась наконец! — воскликнула Элли, когда разрумянившаяся Одетта вплыла в комнату.

— Я буду готова через минуту, — торопливо проговорила она, снимая с вешалки чехол со своим костюмом. Пока она причесывалась и переодевалась, Элли и Эльза в полном молчании созерцали ее сияющее, порозовевшее лицо и блестевшие от возбуждения глаза.

— Слушай, подруга, уж не трахалась ли ты часом, а? Может, тебя потому так долго не было?

Одетта влезла в приготовленное для нее шелковое пурпурное платье, налила себе стакан минеральной воды, выпила и, расплываясь в улыбке, произнесла:

— Я, девочки, завела себе дружка…

— Ш-ш-ш! — Мисс Би закатила к потолку глаза и кивком головы указала на стоявшую у окна Лидию. — Только не вздумай ей об этом сказать. Она сразу же начнет вопить, что ты срываешь ей живую картину.

— Как она вообще? — спросила Одетта, взглянув на Лидию, которая тихо разговаривала сама с собой и, казалось, даже не заметила ее появления в комнате. — И где ее свадебное платье?

— На ней. Разве ты не заметила? — хихикнула Джун.

Джимми вошел в банкетный зал, поправляя галстук-бабочку. Он терпеть не мог смокинг и крахмальные рубашки и чувствовал себя в них крайне скованно и неуютно. В противовес ему большинство гостей мужского пола выглядели так, будто никогда со смокингом не расставались. Даже ночью.

Калум подлетел к нему, взял под руку и отвел в сторону.

— Почему задерживается церемония, знаешь?

— Знаю, — холодно сказал Джимми. — Как знаю и то, что задержка долго не продлится. Кстати, мне нужно шепнуть тебе пару слов. Не возражаешь, если мы на несколько минут уединимся?

Калум глянул на часы, пожал плечами и направился вслед за Джимми в один из офисов.

— Я уже переоделась, детка, — сказала Одетта, обращаясь к Лидии. — Может быть, в таком случае пойдем? Гости заждались.

Лидия остановившимся взглядом смотрела в окно на разоренный ураганом сад, где металась обслуга, подбирая сломанные ветки и поднимая упавшие столы и стулья.

— Между прочим, Финли тоже тебя заждался, — продолжала Одетта.

— Бедняжка Фин! — пробормотала Лидия, продолжая смотреть прямо перед собой.

— Послушай, может быть, тебе все это уже не нужно? Свадьба и все остальное? — спросила Одетта. — В таком случае я пойду позову Фина, и ты сама ему об этом скажешь.

— Да! — Взгляд Лидии снова сделался осмысленным. — Пусть сюда придет Финли и тот муниципальный чиновник, который приехал сюда, чтобы зарегистрировать наш брак.

Одетта прошла в банкетный зал и помахала рукой, жестом подзывая к себе Финли и чиновника.

Одним из немногих гостей, обративших внимание на ее появление в зале, был Мунго. Толкнув локтем Джеза, он сказал:

— Ты это видел? У Одетты вся голова обвешана разноцветными презервативами!

Когда Одетта втащила Финли в дверь, за которой скрывалась служебная лестница, ей бросилось в глаза, что лицо у него от беспокойства белое, как мел.

— Лидия решила поставить на этом деле крест, не так ли? — едва слышно прошептал он.

— Сам у нее спросишь, — сказала Одетта, прислушиваясь к возбужденным мужским голосам, доносившимся из пустующего офиса, куда официанты на время свадьбы снесли ящики с ненужной посудой.

Как только Финли вошел в комнату, Лидия бросилась ему на грудь и разразилась рыданиями. Одетта одарила подружек невесты многозначительным взглядом и, указав кивком головы на дверь, предложила им выйти в коридор.

— Скажите, эта парочка собирается сочетаться браком или нет? — поинтересовался чиновник, который вышел из комнаты вслед за женщинами. — У меня, знаете ли, в час еще одна свадьба.

Элли напустила на лицо задумчивое выражение: