«Не поверь лукавой лжи…» Не поверь лукавой лжи, Не тужи, не ворожи, Покоряйся. Что пропало, не вернёшь, Ждёшь чего, то, верно, ложь, Не прельщайся. Краток праздник бытия. Жизнь твоя и не твоя, — Наслаждайся. «Твоя душа — кристалл, дрожащий…» Твоя душа — кристалл, дрожащий В очарованьи светлых струй, Но что ей в жизни предстоящей? Блесни, исчезни, очаруй! В очарованиях бессилен Горящий неизменно здесь. Наш дольний воздух смрадно пылен, Душе мила иная весь. «Не люблю, не обольщаюсь…» Не люблю, не обольщаюсь, Не привязываюсь к ним, К этим горько-преходящим Наслаждениям земным. Как ребёнок развлекаюсь Мимолётною игрой, И доволен настоящим, — Полднем радостным и тьмой. «Если невольно…» Если невольно Слёзы польются из глаз, — В небо гляжу богомольно В полуночный час. Слёзы печали Звёзд не затмят ни на миг. Ясные звёздные дали Я сердцем постиг. «Слышу голос милой…» Слышу голос милой, Вижу милый лик. Не моей ли силой Милый лик возник? Разве есть иное? В тишине долин Мы с тобой не двое, — Я с тобой один. Мне ль цветком измятым К нежной груди льнуть! Сладким ароматом Мне, как прежде, будь. «Я дорогой невинной и смелою…» Я дорогой невинной и смелою Прохожу, ничего не тая. Что хочу, то могу, то и делаю, — Вот свобода моя. Научитесь хотенью упорному, Наберитесь ликующих сил, Чтоб зовущий к пристанищу чёрному Вас косой не скосил, — И поверьте великим вещаниям, Что свобода не ведает зла, Что она только ясным желаниям Силу жизни дала. «Я подарю тебе рубин…» Я подарю тебе рубин, — В нём кровь горит в моём огне. Когда останешься один, Рубин напомнит обо мне. В нём кристаллический огонь И металлическая кровь, — Он тихо ляжет на ладонь И обо мне напомнит вновь. Весь окровавленный кристалл Горит неведомым огнём. Я сам его зачаровал Безмолвным, неподвижным сном. Не говорит он о любви, И не любовь в его огне, — В его пылающей крови Ты вспомнишь, вспомнишь обо Мне. «Своеволием рока…»
Своеволием рока Мы на разных путях бытия,— Я — печальное око, Ты — весёлая резвость ручья; Я — томление злое, Ты — прохладная влага в полях, Мы воистину двое, Мы на разных, далеких путях. Но в безмолвии ночи, К единению думы склоня, Ты закрой свои очи, Позабудь наваждения дня,— И в блаженном молчаньи Ты постигнешь закон бытия,— Всё едино в созданьи, Где сознанью возникнуть, там Я. «Околдовал я всю природу…» Околдовал я всю природу, И оковал я каждый миг. Какую страшную свободу Я, чародействуя, постиг! И развернулась без предела Моя предвечная вина, И далеко простёрлось тело, И так разверзлась глубина! Воззвав к первоначальной силе, Я бросил вызов небесам, Но мне светила возвестили, Что я природу создал сам. «В последнем свете злого дня…» В последнем свете злого дня, В паденьи сил, в затменьи Бога, Перед тобой Моя дорога. Приди ко Мне, люби Меня. В мирах всё призрачно и тленно, Но вот Я заповедь даю, Она вовеки неизменна: Люби Меня и жизнь Мою. Я — всё во всём, и нет Иного. Во Мне родник живого дня. Во тьме томления земного Я — верный путь. Люби Меня. «Не говори, что здесь свобода…» Не говори, что здесь свобода, И не хули моих вериг, — И над тобою, мать-природа, Мои законы Я воздвиг. Я начертал мои законы На каждом камне и стволе. Звени, ручей, лобзая склоны, Влачись по низменной земле. Ласкайся к змею золотому, Прозрачный пар, стремися ввысь, Но к лону тёмному, земному В свой срок послушно воротись. Простора нет для своеволья, — В свой срок и птицам, и цветам Я, жизнь им давший и раздолья, В земле успокоенье дам. |
