Меня мгновенно окружили маленькие тела, маленькие руки, все хотели меня потрогать, покачаться на волосах, уцепиться за одежду. Одну малявку мне пришлось вытаскивать из бюстгальтера — она угнездилась прямо между грудями.

   Меня охватила клаустрофобия. Дойл, Рис и остальные стражи помогли мне от них освободиться, и мы уехали домой, успешно наживив приманку. Нигде, даже в доме, я теперь не оставалась одна — со мной все время было не меньше четырех стражей. Я была под надежной защитой, но о чем мы не подумали — о том, что у нас есть друзья в Лос-Анджелесе, есть дорогие мне люди, и не всех мы защитили.

   Я готовилась ко сну. Дойл надзирал за тем, как я чищу зубы, что мне лично казалось излишней предосторожностью, но поскольку мы не знали, на что способны волшебные артефакты Стива Паттерсона, то я не спорила, хотя не иметь ни одной минутки без чужих глаз мне уже надоело, а прошло всего только три дня.

   В спальне зазвонил мой сотовый. Я крикнула:

   — Возьмите его, кто-нибудь!

   Холод принес трубку и дал ее мне. Высветился номер Джулиана. Я нажала кнопку и сказала:

   — Привет, Джулиан, неужто ты на работе от меня не устал?

   — Это не ваш приятель, — сказал в трубке незнакомый мужской голос.

   — С кем я говорю? — спросила я. У меня вдруг возникло ощущение, что сейчас случится что-то очень плохое, а я никак не могу этому помешать, потому что ошибка сделана не сейчас, а несколько дней назад.

   — Вы сами знаете, принцесса.

   — Стив?

   — Вот видите, я же сказал, что вы знаете.

   Стражи замерли, прислушиваясь.

   — Мне надо спрашивать, как у вас оказался телефон Джулиана?

   — И это вы тоже знаете.

   Нельзя сказать, что голос был холодным, но в нем не было ни страха, ни волнения. И это самообладание в телефонном голосе мне очень не понравилось.

   — Где он? — спросила я.

   — О, вот так лучше. Он у нас. Люди моей магии поддаются куда проще, чем фейри.

   — Я хочу с ним поговорить.

   — Нет, — сказал он.

   — Это я пойму так, что он мертв, а значит, у нас нет предмета для обсуждения.

   — Я просто не хочу, чтобы вы с ним разговаривали.

   — Возможно, но если я с ним не поговорю, я считаю его мертвым. Вам не удалось похищение, и вы его убили.

   Я тоже говорила деловым тоном, не выдавая ни тревоги, ни испуга. Может быть, после всего, что я пережила, у меня уже не хватало энергии нервничать при виде надвигающейся катастрофы. Может быть, и с Паттерсоном было то же самое.

   В трубке послышался непонятный звук, потом голос Джулиана:

   — Мерри, не приезжай! Они хотят…

   Следующий звук я узнала — звук удара рукой по лицу. Мне его приходилось слышать частенько.

   — Я вернул кляп на место. Обещаю, что не убью его, если вы приедете и сделаете Паслену большой — как этого своего Ройяла.

   — Я не могу гарантировать, что эта магия годится для любой феи-крошки, — сказала я.

   — Она наполовину брауни. У нее есть гены нормального роста, и ее отец и брат оба умеют становиться большими. Она может стать такой, какой хочет быть.

   Вот теперь эмоции у него в голосе появились — он хотел верить в то, что говорил. Так он себя обманывал — что существует способ быть вместе со своей возлюбленной по-настоящему и не убить ее при этом. Ему надо было в это верить, как и мне сейчас надо было верить, что он не убьет Джулиана.

   — Я попытаюсь, но вы отпустите Джулиана независимо от результата.

   — Согласен, — сказал он голосом, снова лишенным эмоций. Я почти уверена была, что он лжет. — Приезжайте одна.

   — Невозможно, и вы это знаете.

   — Вы видели, что может Паслена. У нее очень живое воображение, принцесса.

   Снова послышался непонятный звук, а потом мужской голос — то ли вскрик, то ли стон, что-то зловещее.

   Тонкий женский голосок завизжал:

   — Кричи, человек, кричи!

   Ей ответил низкий, сдавленный от усилия сдержать крик голос Джулиана.

   — Нет, — сказал он отчетливо и ровно.

   — Нет, Белена! — крикнул Стив. — Нет! Если ты его убьешь, она не сделает тебя высокой.

   Она заныла:

   — Ну пожалуйста, я только вот здесь кусочек отрежу. Зачем он ему?

   — Если вы его раните слишком сильно, спасать будет некого, — сказала я, и в моем голосе тоже проявились эмоции. Черт.

   — Белена, ты хочешь стать высокой?

   — Да! — Голос у нее внезапно изменился. — О господи, что я наделала? Где мы? Что здесь происходит? Стив, что здесь происходит?!

   — Приезжай сегодня же. Никакой полиции, или он умрет. Никаких стражей, или он умрет.

   — Меня никуда не отпустят без стражей; Я беременна, я ношу их детей. Мне не дадут поехать одной.

   Это мы уже давно обсудили, и Гален в этом пункте выиграл. Если будут настаивать, чтобы я ехала одна, я никуда не еду.

   Паслена рыдала — судя по звуку, у Стива на плече. Что ж, хоть в этом воплощении она Джулиану не угрожает. Я повысила голос:

   — Паслена, это принцесса Мередит. Ты меня помнишь?

   — Принцесса Мередит, — повторила она удивленно, тоненький голосок зазвучал ближе к трубке. — Почему ты говоришь по телефону со Стивом?

   — Он хочет, чтобы я помогла тебе вырасти.

   — Да, как Ройялу, — сказала она, успокаиваясь по мере разговора.

   — Он говорит, что не убьет моего друга, если я это сделаю.

   — Он только хочет, чтобы мы могли любить друг друга.

   — Я понимаю. Но он говорит, что ты будешь пытать моего друга, если я тебе не помогу.

   — Нет-нет, я никогда… — Тут она, видимо, огляделась и завизжала тоненько: — Кровь! Я вся в крови, что я наделала? Что со мной?

   Ее голос затих вдалеке, к трубке вернулся Стив.

   — Я жду вас сегодня, принцесса.

   — Ей нужна помощь, Стив.

   — Я знаю, что ей нужно, — отрезал он; в голосе снова слышны были чувства.

   — Освободи Джулиана.

   — Надо было лучше охранять своих друзей и любовников, Мередит.

   Я хотела сказать, что Джулиан мне не любовник, но Дойл тронул меня за руку и покачал головой. Доверившись его мнению, я сказала:

   — Поверь, Стив, я понимаю наш просчет.

   — Приезжай вечером. Можешь взять двоих стражей, но если я учую, что они плетут чары, твой любовник получит пулю в лоб. Он человек, его не вылечат.

   — Я помню, что он человек, — сказала я.

   — С твоим гаремом из сидхе, зачем тебе еще человек? — спросил он.

   Я догадалась, что у него это не праздное любопытство.

   — Он мой друг.

   — Ты его любишь?

   Я замялась, не зная, какой ответ будет для Джулиана лучше.

   Дойл кивнул.

   — Да, — сказала я.

   — Тогда приезжай с двумя стражами максимум, и не бери ни Мрака, ни Убийственного Холода. Замечу любого из них — пристрелю твоего приятеля.

   — Хорошо, я возьму других. Куда мне приезжать?

   Он назвал адрес. Я его записала на бумажке, принесенной Холодом из спальни, и прочитала вслух Стиву, чтобы не допустить ошибки. Из-за неверно записанной цифры, случалось, люди теряли жизнь.

   — Будь на месте к восьми. В восемь тридцать мы решаем, что ты не приедешь, и я отдаю его Белене на забаву. — Он понизил голос и прошептал: — Ты видела тела последних жертв. Она совершенствуется. Она получает удовольствие от убийства. Картинку она уже выбрала, и она не из детской книжки.

   — О чем ты говоришь?

   — Эта картинка из учебника по медицине, из анатомического атласа. Не опоздай.

   Трубка в моей руке умолкла.

   — Слышали? — спросила я.

   Слышали все.

   — Черт, я не подумала, что Джулиан может быть в опасности. Почему он-то?

   — Должно быть, они наблюдали за нами в тот день, когда ты на него вешалась посреди улицы, — предположил Рис.

   — Там были полицейские маги… Рис, он, наверное, работал на осмотре места собственного преступления!

   — Очень похоже.

   — А если они следили за нашим домом, то знают, что он оставался у нас ночевать, — добавил Дойл.