Не желая питать надежду, я указал на это Темпи.

- Видишь что-нибудь здесь?- Он кивнул, теребя воротник рубашки, а затем указал в точку на траве.

Тогда он указал на протертую часть выставленного корня, который я не заметил.

С легким волнением, я вытащил дубовый прутик и просигналил Мартену.

Я дернул очень плавно, чтобы не испугать его.

Прошло всего две минуты до того, как Мартен вышел из-за деревьев, но к тому времени я уже составил три плана относительно того, как выследить и убить бандитов, подобрал пять примирительных монологов для Денны и решил, что когда я вернусь в Северен, то пожертвую деньги церкви Тейлу, в благодарность за это несомненное чудо.

Я ожидал, что Мартен будет раздражен из-за того, что мы позвали его слишком быстро.

Но его лицо ничего не выражало, когда он подошел к нам.

Я указал на траву, кору и корень.

- Темпи нашел последний, - сказал я, делая ему комплимент.

- Хорошо - серьезно ответил Мартен.

- Хорошая работа.

Есть и другие приметы, - он указал на место в двух шагах правее.

Я повернулся, чтобы рассмотреть, что это могло быть.

- Следы, они к северу отсюда - сказал я.

Дальше от дороги.

Думаешь лучше пойти разведать их сейчас, или подождем до завтра, чтобы заняться этим набравшись сил?

Мартен искоса посмотрел на меня.

- О господи, мальчик.

Это не те следы что мы ищем.

Слишком очевидно, слишком близко - он пристально посмотрел на меня.

- Это я оставил их.

Я должен был убедиться, что вы не заблудитесь в трех соснах, если останетесь одни.

Мое приподнятое настроение резко упало, как ваза рухнувшая с полки.

Похоже у меня сделался такой жалкий вид, что Мартен решил приободрить меня улыбкой.

- Извини.

Я должен был сказать тебе.

Я буду делать это каждый день.

Это - единственный способ не потерять концентрации.

Это не первые мои поиски опасной иголки в стоге сена.

В третий раз, когда мы просигналили Мартену, он предложил заключить пари.

Темпи и я выиграли бы пенни за каждый найденный знак и проиграли бы серебряный бит за каждый пропущенный.

Я принял пари.

Не только для того, чтобы сохранить концентрацию, но так же и потому, что ставка один к пяти была довольно заманчивой.

Это позволило остатку дня пройти быстро.

Темпи и я пропустили несколько знаков: бревно лежащее не на месте, несколько сдвинутых листьев и потревоженную паутину.

Я думал, что последнее было немного несправедливо, но все равно к тому времени, когда мы вернулись в лагерь Темпи и я были впереди на 2 пенни.

После ужина Мартен рассказал нам историю о сыне молодой вдовы, который уехал из дома, чтобы нажить состояние.

Лудильщик продал ему пару волшебных сапог, которые помогли ему спасти принцессу из башни высоко в горах.

Дедан кивал все время пока ел, улыбаясь, как будто он слышал это раньше.

Хеспи смеялась в одних местах и охала в других - прекрасный слушатель.

Темпи удобно устроился, положив руки на колени и не выказывая той нервозности, которую я ожидал от него увидеть.

Он очень внимательно выслушал всю историю, даже не обратив внимание на остывший обед.

История была хороша одним.

Там был голодный великан и игра в загадки.

Но сын вдовы был умен и в конце он спасал принцессу и женился на ней.

Это была знакомая история и она напомнила мне о днях, когда у меня были дом и семья.

На следующий день Мартен вместе с Хеспе и Деданом ушли, пока мы с Темпи остались наблюдать за лагерем.

От нечего делать я начал собирать дополнительные дрова.

Затем я поискал полезные травы в подлеске и принес воды из ближайшего ручья.

После я занял себя разборкой, сортировкой, и упорядовачиванием содержимого моей походной сумки

Темпи разобрал свой меч, тщательно очищая и смазывая все его части.

Он не выглядел скучающим, но с другой стороны, от таковым никогда и не казался.

К полудню я почти сходил с ума от скуки.

Я бы почитал, но не взял с собой книги.

Я бы пришил карманы к своему потертому плащу, но у меня не было запасных лоскутов ткани.

Я бы сыграл на лютне, но актерская лютня предназначена для игры в шумных тавернах.

А здесь звук разносился на многие мили вокруг.

Мне хотелось поговорить с Темпи, но попытки побеседовать с ним были похожи на игру в мяч со стеной.

Тем не менее, казалось, это был мой единственный вариант.

Я подошел туда, где сидел Темпи.

Он закончил чистить меч и производил подгонку кожаной рукояти.

- Темпи?

Темпи отложил меч и поднялся на ноги.

Он встал в опасной близости от меня, едва ли больше восьми дюймов пространства между нами.

Он колебался и хмурился.

Это было почти незаметно, едва уловимое движение губ, небольшая линия между бровями, но на чистом, как лист, лице Темпи это было словно написано красными чернилами.

Он отошел от меня на два хороших шага, затем посмотрел на землю и слегка придвинулся вперед.

Я внезапно понял.

- Темпи, как близко стоят Адем?

Темпи секунду посмотрел на меня без выражения, затем внезапно засмеялся.

На его лице появилась робкая улыбка, делая его очень молодым.

Она быстро покинула его лицо, задержавшись вокруг глаз.

- Умный.

Да.

У Адем по-другому.

Для тебя - близко. - Он придвинулся неприятно близко, затем отошел.

- Для меня? - спросил я.

- Это по-разному для различных людей?

Он кивнул.

- Да.

- Как близко для Дедана?

Он перешел с места на место.

- Сложно.

Я почувствовал знакомый всплеск любопытства в себе.

- Темпи, - спросил я.

- А ты можешь научить меня этим вещам?

Научить меня своему языку?

- Да. - сказал он

И хотя на его лице ничего не отразилось, я услышал большое облегчение в его голосе.

- Да.

Пожалуйста.

Да.

К концу дня я выучил дикое, бесполезное множество слов адемского.

Грамматика все еще оставалась загадкой, но так всегда начинается.

К счастью, языки - как музыкальные инструменты: чем больше ты их знаешь, тем легче выучить новый.

Адемский был моим четвертым.

Нашей самой большой проблемой, было то,что атуранский Темпи был не очень хорош, что давало нам мало взаимопонимания.

Поэтому мы рисовали на земле, показывали пальцами и жестикулировали.

Несколько раз, когда жестов не хватало, мы исполняли нечто вроде пантомимы или актерской игры чтобы понять друг друга.

Это было более занимательным, чем я ожидал.

Но был один камень преткновения в первый день.

Я выучил несколько слов и подумал, что еще одно будет полезным.

Я собрал пальцы в кулак и притворился, что наношу удар Темпи.

- Фрихт, - сказал он.

- Фрихт, - повторил я.

Он потряс головой.

- Нет. Фрихт.

- Фрихт, - тщательно выговорил я.

- Нет, - твердо сказал он.

- Фрихт это...

Он показал свои зубы и сделал движение челюстью, как будто кусая что-то.

- Фрихт. - он ударил кулаком в ладонь.

- Фрихт. - сказал я.

- Нет. - Я был удивлен ноткой снисхождения в его голосе.

- Фрихт.

Мое лицо покраснело.

- Это то, что я и говорю.

Фрихт!

Фрихт!

Фри...

Темпи потянулся и шлепнул меня по голове ладонью.

Таким же образом он ударил Дедана прошлой ночью, так же и мой отец давал мне затрещину, когда причинял беспокойство на публике.

Это было не столько сильно, сколько поразительно.

Уже годы никто не делал мне этого.

Самым поразительным было то,что я едва разглядел это движение.

Движение было гладким, ленивым и быстрым как щелчок пальцами.

Кажется, он не вкладывал в это ничего оскорбительного.

Он только привлекал мое внимание.

Он приподнял свои песочные волосы и указал на свое ухо.