— Вначале я подумал, что это мог быть манекен,— рассказывает Уинстон перед видеокамерой.— Но когда они начали вскрытие, начали вскрывать тело, а я знаю, как это трудно для нас, создателей «эффектов живого», воспроизвести разрез кожи, тогда я сказал сам себе, что если только это не реальность, я бы гордился, если бы мог сегодня создать нечто подобное.

Далее видеокамера фиксирует, как Уинстон, собрав своих ближайших коллег и показав им фильм, спрашивает, что они думают по этому поводу.

— Посмотрите, как равномерно вытекает кровь, как равномерно она стекает вниз, какое равномерное увлажнение мы видим внутри... Ничто из этого не вызывает подозрений,— говорит он.

И мы отмечаем неподдельное удивление его сотрудников, специалистов по спецэффектам, на которых работает масса также специалистов по изготовлению необходимых материалов для создания «живого». Сегодня это — индустрия. И тот факт, что показанный им фильм относится к 1947 году, когда технических возможностей, появившихся в последнее время, не существовало, ставит последнюю точку.

— Если вы придете ко мне и скажете, что являетесь создателем этой иллюзии, заканчивает Стэн Уинстон, глядя в камеру,— можете немедленно начинать работать у меня[368]. Никто так и не объявился.

(Некоторое время спустя в «Тайм» появилась заметка, в которой говорилось, что, по словам С.Уинстона, его не так поняли. Но эта заметка осталась всего лишь пустой заметкой, а эпизод, заснятый в студии Стэна Уинстона, о котором говорилось выше, просмотрели сотни миллионов теле— и видеозрителей. Остается лишь гадать, кто и что стоит за публикацией в «Тайм». Самое время припомнить историю с владельцем радиостанции У.Уитмором, записавшим 8 июля 1947 года интервью с Брейзелом. Партнер Уитмора Джордж Роберте рассказал по этому поводу следующее:

— Нас предупредили, что мы имеем сутки на поиски другой работы, потому что радио у нас больше не будет.

В то время Уитмор и его компаньон поняли, что некто наверху, посылавший предупреждения, не шутил. Судя по всему, не до шуток и сейчас. Но есть видеозапись, и просмотревшие ее все поняли правильно: крупнейший специалист признается, что фильм не является плодом творческих усилий его коллег.)

Известны три попытки «утереть всем нос», сделав то же, что мы видим в кино. Первая была скромной и состояла из фотографий, изображающих доводку до кондиции изготовленной головы. Но таким образом были еще раз продемонстрированы пределы возможностей тех, кто решил показать свое мастерство. Кукла — она и есть кукла, забавно посмотреть, а вот трепанацию черепа на такой штуковине не проведешь.

Как выяснилось, голова эта была сделана по заказу фирмы «Моргана Продакшнз», конкурировавшей с фирмой Р.Сантилли[369]. Со второй глупой шуткой мир познакомился 29 августа 1995 года, то есть на следующий день после показа эпизода вскрытия во многих странах. По франко-немецкому телеканалу АРТЕ прошла прямая передача беседы о фильме Сантилли и уфологии вообще. Семь человек расплывались в общих фразах, доказывая свою готовность повторять заученные «ничего нет» и «такого не может быть» в любое время дня и ночи. В эту дискуссию был вставлен «сенсационный» эпизод о «катастрофе HЛО в июне 1947 года и изучении тела гуманоида» в Советском Союзе[370].

Вся эта развесистая клюква была выполнена в стиле западных фильмов о России, которые могут ввести в заблуждение разве что жителей островов Тихого океана[371].

Несколько удачнее справились с задачей специалисты, работавшие по заказу немецкой группы Штерн-ТВ. Но все равно липа видна за версту. Пластмассовая кукла была покрыта папье-маше, напудрена, нашпигована потрохами с бойни и разрезана. Этот фильм был приурочен ко времени встречи уфологов в Дюссельдорфе в конце октября 1995 года[372]. (Есть фальшивки и в сети Интернет.)

Время показало, что сегодня никто не в состоянии повторить то, что мы видим в фильме. Эпизод вскрытия уже принес его владельцам многие миллионы долларов. И любая мощная киностудия, любая группа мастеров по спецэффектам собрала бы столько же, если не больше, за съемку (на такой же пленке 1947 года!) процесса изготовления тела и процесса вскрытия на уровне, способном ввести в заблуждение патологоанатомов. Увы, никто не может.

Да и стали бы гипотетические умельцы, работающие на недостигнутом никем уровне, создавать «спецэффект», противоречащий общепринятому описанию существ, подобранных в розуэллском случае? Разве устраивающие многих четыре пальца сделать труднее, чем шесть? Или сложнее слепить тело меньшего роста и тщедушное до ужаса? В мире кино, как, впрочем, и вообще в мире, все просто: если уж представился случай использовать знания, уникальный опыт и имеющиеся под рукой необходимые материалы для того, чтобы честно заработать миллионы долларов и при этом еще прославиться на всю планету, тот, кто в состоянии сделать это, не растеряется. Таков элементарный закон рынка при наличии спроса. А спрос есть. И если подобная работа не выполняется, если никто не хочет сорвать легко доступный куш, то объяснение тому лежит на поверхности: хотят все, но никто не может, потому что кишка тонка. По крайней мере, при сегодняшнем уровне развития индустрии спецэффектов.

И уж чтобы окончательно поставить точку на разговорах вокруг манекена, сделанного якобы по последнему слову лучших голливудских мастеров, вспомним, как обстоят дела с датировкой пленки: ведь совершенно очевидно, что если пленка соответствует стандартам сороковых годов, то и свободная трибуна любителей проявить свои «глубокие знания» закрывается за ненадобностью, ибо только в последние лет двадцать научились вырабатывать материалы (силикон, латекс), совершенствование которых дало возможность в совсем уж последние годы создавать удивляющие нас сегодня эффекты «живого».

И еще один, пожалуй, самый существенный аспект, работающий безотносительно к датировке кинопленки: медицинская этика и закон, защищающий права человека. Надо постоянно иметь в виду, что все эта история с показом кинодокумента разворачивалась не в России, где всем на все наплевать, а на Западе. А там еще не бывало, чтобы вскрытие скончавшегося от невероятного букета еще более невероятных болезней смаковали по телевидению для сотен миллионов телезрителей, чтобы видеокассеты с записью анатомического вскрытия продавались в крупнейших странах на каждом углу, а фотографии публиковались во всех газетах и журналах в общей сложности сотни тысяч раз.

Чтобы решиться на беспрецедентную по масштабам рекламно-коммерческую акцию, Рэй Сантилли, а ответ держать пришлось бы ему, должен был иметь абсолютную уверенность в том, что у вскрываемого существа, если только оно, как и мы с вами, земного происхождения, совершенно нет родителей, родственников, знакомых, и никто не подаст на него в суд за «вторжение в личную жизнь и издевательство, абсолютно нетерпимые в цивилизованном обществе», «публичное причинение эмоциональных страданий родственникам покойного путем выставления на всеобщее обозрение трагедии родного им человека», «нарушение всех возможных пределов порядочности» и т.п.

После первого просмотра фильма 5 мая 1995 года в Лондоне координатор проекта «Международная инициатива по Розуэллу» Кент Джеффри был убежден, что речь идет о надругательстве над трупом путем его переделки и что все это пахнет криминалом[373].

Время показало, что если чем-то и пахло, то очень большими деньгами. Сантилли действовал наверняка, знал, что HИКТО не объявится, HИКТО не заявит о своих попранных правах, HИКТО не попросит поделиться собранными многими миллионами долларов. Действовал наверняка, потому что это существо родом не из нашего населенного пункта по названию Земля.