Вскочив, Злата хаотично забегала по комнате, бросая вещи в старый школьный рюкзак. В сумку полетели футболки, свитера, носки, шорты, юбки, следом — книжки, краски, холсты, кисточки, так, что рюкзак еле застегнулся. Злата решила ехать в Москву, к своей любимой крестной Яне, которая каждый год приезжала к ним со своим маленьким сынишкой Тимофеем отмечать Новый год. Яна любила крестницу, заваливала ее подарками и меньше других обращала внимание на недостатки Златы.
Напялив джинсы и свитерок, Злата решительно вскрыла свою копилку в виде пингвина. Она уже давно, лет с одиннадцати, копила на новый мобильный телефон. Вдобавок, с начала лета она подрабатывала: разносила газеты по городу. Платили немного, но даже такой заработок вполне устраивал Злату. Теперь же мечта о мобильнике рассыпалась в прах: Злате нужны были деньги на билет до Москвы.
Опустошив копилку, девочка глянула на дисплей телефона. Половина пятого утра. Поразмыслив, брать с собой телефон или не брать, Федотова все-таки решила взять мобильный.
Бесшумно открыв окно, девочка хотела уже вылезти на улицу, но решила оставить записку. Злата быстро оторвала от альбомного листа кусочек и написала красным фломастером:
«Прошу меня не искать. Без меня вам будет гораздо лучше. Привет драгоценной Женечке!
Злата».
Написав эти злые слова, девочка швырнула листок на кровать, подхватила рюкзак и вылезла в окно, благо жила семья Федотовых на первом этаже. Оказавшись на улице, Злата бросила прощальный взгляд на родные окна и пошла по тускло освещенному тротуару. Ее путь лежал к автостанции…
Автобус отходил в пять пятнадцать утра. Злата еле успела вскочить в автобус и протянуть удивленному водителю деньги. В салоне автобуса пассажиров было немного. В основном все клевали носом или храпели. Вздохнув, Злата села рядом с могучей женщиной в синем платочке и крепко уснула…
Разбудила ее все та же женщина в синем платке, тронув ее за плечо и прогудев:
— Детонька, просыпайся, на вокзал московский нас привезли…
— Спасибо, — сонно пробормотала Злата, протирая глаза и пробираясь к выходу.
Москва встретила ее шумом утренних пробок и бойкими выкриками теток, продававших у вокзала пироги. Тряхнув головой, Злата Федотова вытащила из кармана джинсов телефон и набрала номер крестной.
После долгого соединения Злата услышала голос Яны:
— Алло! Злата, это ты?!
Голос Яны то и дело прерывался странным рокотом.
— Да! — тоже закричала Злата. — Где ты?!
— Я? Я в Адлере!
— Где? — переспросила Злата слабым голосом, чувствуя, как телефон выпадает из ослабевших пальцев.
— Да в Адлере! В Адлере! В отпуске! Нам с Тимошкой повезло, путевка «горящая» подвернулась! А что? Ты что-то хотела?
— Нет… Ничего… — Злата отключилась и резко осела на подвернувшуюся скамейку.
«Что же теперь делать? — убито думала она. — Возвращаться назад, в Березино?»
На секунду ей эта мысль показалась разумной, но, вспомнив, как пощечина отца обожгла ей щеку, девочка отмела ее и решительно отправилась на железнодорожный вокзал.
На вокзале было много народу: кто торопился на поезд, кто просто сидел в зале ожидания, кто уплетал что-то в маленьких кафе. Федотова, никогда раньше не видевшая таких больших вокзалов, высоко задрала голову, рассматривая узорные решетки и сводчатый потолок. Неожиданно рядом послышался шорох. Что-то коснулось ее джинсов. Злата удивленно посмотрела по сторонам. Какой-то человек быстрым шагом удалялся от нее. Девчонка сунула руку в карман. Мобильник исчез!
— Эй, подождите! — закричала Злата, но человек уже скрылся из виду.
«Ну и наплевать, — подумала Федотова. — Так даже лучше. Родители не будут названивать».
Злата вспомнила, что на любом вокзале есть щит с названиями станций по всему маршруту следования поездов. Через пять минут цель была найдена, и вскоре юная путешественница с любопытством изучала щит. Каких только чудных названий здесь не было! Ее блуждающий взгляд наткнулся на название «Гнилая канава».
«Звучит многообещающе, — невесело подумала Злата. — Туда-то я и отправлюсь!
Глава 1
Пирушка, или новое пророчество
— Ну, долго еще? Мне уже надоело позировать!
— Подожди немного…
Анрэя недовольно поежилась и попыталась незаметно почесать спину. От Алика это не укрылось.
— Не двигайся! Или хочешь, чтобы я нарисовал тебя с тремя руками — две лежат на коленях, а третья чешет спину?
— Нет, не хочу! — засмеялась Анрэя.
— Сиди спокойно… Все, готово! Можешь посмотреть.
Анрэя радостно подскочила и размяла суставы: долго сидеть на одном месте она не могла. Девушка подскочила к холсту, над которым Алик так трудился целый час.
На картине была изображена загорелая девушка с гладкими черными, как смоль, волосами. Карие глаза задорно поблескивали. Простой сиреневый топик и голубые джинсы отлично подчеркивали достоинства фигуры. Девушка сидела на стуле с позолоченной спинкой, а в руках, спокойно сложенных на коленях, была алая роза.
— Ух ты! — восхитилась Анрэя. — Алик, ты просто волшебник!
— Так и есть, — с улыбкой отметил Белов, поигрывая Амулетом — кварцем, висевшем у него на шее.
— Да нет, ты просто мастерски рисуешь! — сказала Анрэя, взяла в руки холст и прижала его к груди.
— Можно, я возьму его себе?
— Конечно!
Анрэя радостно взвизгнула, чмокнула Белова в щеку и умчалась в свою комнату на втором этаже.
Алик согласился, чтобы Анрэя жила у него. Она поселилась в гостиной, где некогда обитала Ника, которая переселилась к себе после отъезда Захара в город.
Когда Алик убирал кисточки и краски, послышался бодрый топоток, и в кухню ворвалась Вероника.
— Привет! — весело сказала она, тряхнув копной огненно-рыжих кудрей.
— Привет, — кивнул Алик, намывая губкой стол.
— Ника! — в комнату вернулась Анрэя и продемонстрировала Смирновой свой портрет.
— Здорово! — одобрила Ника и обмахнулась только что возникшим в руке веером. — Ффу-ухх, жарища-то какая на улице!
Ника поглядела на Алика и спросила:
— Я, собственно, чего пришла. Не одолжишь соли, Алик? По-соседски, а?
— По-соседски? — Алик покачал головой. — Да от твоего дома до моего всю улицу пиликать!
— Ну и что? — Ника надула губы. — Тебе что, соли для меня жалко? Мне ж совсем немного!
Она щелкнула пальцами, и веер в ее руках исчез. Зато появилась небольшая картонная коробка из-под конфет.
— Ладно уж, так и быть, — смилостивился Алик, открывая шкаф и доставая пластиковую банку с солью. — А до автолавки никак не подождать?
— Она будет только завтра, — ответила Ника, наблюдая, как Белов насыпает соль. — А я хочу пирожков напечь: у Дашки День рождения.
— В самом деле? — удивился Алик.
— Ага. Не знаешь, где Ада? Я думала, она мне поможет.
— Нет, не знаю. Возьми с собой Анрэю.
Анрэя просительно посмотрела на Веронику.
— Пожа-алуйста! Я еще не разу не делала пироги! Это мне не ведомо!
— Ладно, пошли, — Вероника схватила коробку с солью, взяла за руку Анрэю и пошла к выходу.
За окном послышалось шуршание: такой звук получается, когда кто-нибудь резко тормозит шинами. Ника, Анрэя и Алик с любопытством выглянули на улицу и увидели Аскольта. Пологов собрал свои длинные светлые волосы в хвост. На нем были светло-зеленые шорты чуть ниже колен и кеды. Аскольт приехал на велосипеде.
— Ух ты! — восхитилась Ника, подбегая к Пологову и целуя его в щеку. — Откуда велик?
— Сотворил, — коротко ответил Аскольт.
— Ты разбираешься в устройстве велосипеда? — спросил Алик, тоже подходя к велосипеду.
— Нет, но я нашел журнал, где все описано в деталях, — охотно ответил Аскольт, усаживая Веронику на багажник. — Журнал назывался «Устройство велосипеда для скрипачей».
Все дружно засмеялись.
— Поехали, найдем Аду, — сказала Вероника, прижимая к себе соль.
— Поехали, — кивнул Аскольт, разворачиваясь и мчась по Первой улице. Алик и Анрэя, взявшись за руки, провожали Аскольта и Нику взглядами. Они собирались уже было пойти в дом, как вдруг… раздался грохот и вопли. Парочка резко обернулась и помчалась к перевернувшемуся велосипеду и распластавшимся на земле друзьям.
