Дверь была заперта.

«О, я вижу, меня уже не пускают домой», — с иронией подумал Брайан.

Таунс положил ладонь на щеколду двери и тихо произнес:

— Мазэса.

Дверь распахнулась. Брайан вошел и запечатал вход. Разуваясь, он заметил какое-то движение в темном холле. Брайан вгляделся в темноту, усмехнулся и продолжил снимать кроссовки.

— Выходи, — сказал Таунс. — Я знаю, что ты здесь.

Тихий щелчок — и на мягком пуфе, стоявшем возле шкафа с одеждой, возник Алик.

— Я и не скрываюсь, — тихо ответил Алик, хотя оба прекрасно понимали, что это неправда.

— Где твоя куртка? — спросил Белов деланно спокойным голосом.

— Куртка? — переспросил Брайан. — А… Я забыл ее у Ники.

— Ты что, заходил к ней? — спросил Алик напряженным голосом.

— Нет, — ответил раздраженно Брайан. — Просто был дождь, и я….

Таунс не договорил, что именно он сделал. Алику и так все было ясно.

— Ну, и что ты будешь делать? — чужим голосом спросил Алик.

— В смысле? — не понял Таунс, отправляя промокшие кроссовки под гарде-роб.

— Ты намерен с ней встречаться? — нетерпеливо объяснил Алик.

— Встречаться? — Брайан выпрямился, непонимающе поглядев на Белова.

— Ты ей нравишься, — с горечью в голосе сказал тот, глядя в сторону.

— Нравлюсь? — нахмурился Таунс. — Почему ты так думаешь?

Этого Алик вытерпеть не мог.

— Потому, что она весь вечер клеилась к тебе, идиот! — зло выпалил он.

Брайан серьезно глядел на друга. Потом улыбнулся.

— Мне так не показалось, — тихо произнес он, но, заметив выражение лица Алика, спросил: — Она что, тебе нравится?

Алик не ответил. Таунс быстро скосил глаза: обычно светлая, аура Белова была насквозь пропитана черными пятнами Ревности.

— Ты ревнуешь, — констатировал Брайан.

— Кажется, я не просил тебя «просвечивать» меня, — зло отреагировал Алик.

— Но тебе же нравится Крылова, — поразился Таунс. — Разве нет?

Белов по-прежнему молчал, глядя в сторону.

— А теперь тебе нравится еще и Ника, — продолжал Брайан.

— Не твое дело, кто мне нравится! — огрызнулся Белов. — Может, я хочу стать двоеженцем!

— Двоеженцем?! — захохотал Брайан. — Брось, о какой женитьбе может идти речь в нашем возрасте? Это же несерьезно, Алик!

— Ты считаешь, что в тринадцать лет не может быть серьезных отношений? — с угрозой в голосе спросил Алик.

— Ну да, — ответил Брайан. — Это же глупо! Ты можешь пока только дружить с ней. Конечно, если она ответит тебе взаимностью, ты можешь ей сказать, что она тебе нравится, и все! Ничего не изменится!

На минуту повисла тишина. Алик вскочил, тяжело дыша от гнева. Брайан спокойно смотрел на него.

— Это смешно, Алик, — сказал он, проходя мимо друга и поднимаясь по лестнице.

Белов услышал, как хлопнула дверь. Алик схватил куртку, в которой звякнула склянка с зельем, подошел к двери и, приложив руку к щеколде, шепнул:

— Мазэса.

Дверь открылась. Алик вышел, запечатав ее.

Он направлялся на встречу с Раей. Подойдя к условленному месту — колод-цу, Алик огляделся: Раи не было видно. Постепенно кончился дождь. В небе повисла большая круглая луна. Повеял легкий ветерок. Алик взглянул вверх, в ночное небо.

«Скоро полнолуние, — подумал он. — Придется снова идти на Лунную поляну к Управляющему. Интересно, на какую сторону ворожбы встанет Ника? Хоть бы на Светлую!»

Алик разозлился на самого себя. Опять он о ней думает! Белов сам не знал, почему он так уверен, что Вероника станет ворожеей. Взгляд Алика зацепился за колодец.

«Загадаю-ка я желание, — подумал Алик, роясь в карманах в поисках мелочи. — Авось сбудется!»

Наконец, он нашел рубль, и, подойдя к колодцу, бросил его вглубь.

— Хочу, чтобы Ника стала ворожеей, — горячо пожелал он.

Раздался тихий всплеск, и тут же из колодца выпрыгнула маленькая чешуйчатая кикиморка. Она протянула лапу с перепонками, на которой лежал рубль.

— Ти урёниль! — проскрипела она.

Алик молча взял у нее рубль. Кикиморка нырнула обратно в колодец, обдав Белова затхлой водой. Послышался шорох крыльев. Алик оглянулся.

Рядом стояла Раиса — ветер колышет светлые волосы, руки сложены на гру-ди, крылья словно трепещут от желания подняться в воздух, взгляд насмешливо-удивленный.

— Я смотрю, ты нашел себе новую подружку! — хихикнула она.

Алик улыбнулся.

— Зелье с собой? — спросила Крылова, помахав крыльями.

— А как же, — Алик достал склянку из кармана. — Приготовил накануне.

— Тогда пей давай, — поторопила Рая.

Белов откупорил бутылку и, произнеся «За тебя!», сделал большой глоток.

Он любил это ощущение. Тело вдруг стало легким, как перышко. Миг — и он уже парит в метре над землей.

Рая засмеялась, глядя, как он поднимается в воздух.

— Ладно, — сказала она, — полетели к озеру.

Рядом с деревней, прямо за березовой рощей, находилось большое озеро, именуемое Китовым. Прозвали его так потому, что один из древних жителей деревеньки как-то ловил рыбу и поймал огромного сома. С перепуга мужичок принял сома за кита. Он приволок своего «кита» в деревню, но его подняли на смех. Мужик этот давно умер, а название озера осталось.

Алик и Рая никому не рассказывали, что у них на озере есть тайное местечко — очень живописное! Туда-то они сейчас и направлялись. Алик управлял своим полетом силой мысли. Это было легко и весело. Они как раз пролетали над рощей. Рая летела чуть впереди, махая крыльями. Алик отставал, наслаждаясь полетом.

Белов подлетел к Раисе и попытался взять ее за руку. Рая, обычно всегда поддававшаяся на его уловку, на этот раз отстранилась.

«Что это с ней?» — с беспокойством подумал Алик.

Он любил ночные прогулки с Раисой и очень огорчался, когда Рая назначала встречу с Павлом. Полетное зелье приготовить достаточно легко, но хватает его ненадолго. Прогулки с Беловой помогали ему отвлечься от дневных забот. И хотя он знал, по какому сценарию будет проходить та или иная встреча, это всегда было прекрасно и таинственно.

Наконец они прилетели к Китовому озеру и направились к большой иве, росшей у берега. Алик спустился на землю и выволок из-под ветвей большую старую лодку. Поднатужившись, он спустил ее на воду.

Рая тем временем кружилась в воздухе, и с ее ладоней сыпались золотые ис-кры, которые, покружившись, застывали в воздухе. Минута — и они уже были над всем озером. Алик наколдовал свечи, парившие в воздухе над лодкой. Он вдруг стал замечать, что действие Полетного зелья заканчивается. Взмыв в воздух в последний раз, он немного покружился в небе, наслаждаясь прекрасным мгновением, и мягко опустился в лодку.

Рая уже сидела там, украсив волосы венком из кувшинок. Лодка плыла сама, и не надо было грести. Алик сел на бортик лодки, опустив руку в воду. Он улыбнулся своей спутнице. Крылова тоже улыбнулась, но как-то натянуто. Обычно прогулка проходила молча, но на этот раз девочка явно хотела пого-ворить.

— Алик, — вдруг тихо позвала она.

— Да? — также тихо откликнулся Алик. Ему не хотелось нарушать гармонию их сегодняшней встречи.

— Вот ты, — Рая серьезно посмотрела на него, — умеешь залечивать простые раны?

— Простые раны? — слегка растерялся Алик. — Ну, да, умею.

— А сердечные раны ты умеешь залечивать? — все так же серьезно спросила Раиса.

Алик вскинул голову.

«Что это она вдруг заговорила о сердечных ранах?», — подумал он.

— Не пробовал, — честно ответил Алик. — А что?

— «Что»? — взмахнула крыльями Рая, так что пламя свечей колыхнулось. — Не «что», а «кто»! Смирнова, вот кто!

Алик вздохнул.

«Ну, вот, — подумал он с сожалением, — все к этому шло. Такой хороший ве-чер испорчен!»

— Она тебе нравится, да? — обреченно спросила Крылова.

— Нет, — легко солгал Алик. — Ты мне нравишься, Рая!

— Врешь, — покачала головой девочка. Алик заметил в свете свечей у нее на глазах слезы.