— Некоторые из нас даже не подозревали о своем даре, — пояснила Ада и полезла под стол за упавшим персиком.

— Да, — подхватил Алик, — нам казалось, что мы едем сюда по стечению обстоятельств. Но это было не так. Мы объединяемся по двум причинам: чтобы раскрыть способности и чтобы держаться вместе.

— Держаться вместе? — переспросила Ника.

— Ворожеи и ведуны, Вероника, — вымирающий вид, — пояснила Ада, выудившая наконец свой персик. — Нас очень-очень мало! Поэтому мы должны держаться вместе, пока нас совсем не истребили.

— И сколько примерно вас осталось? — поинтересовалась Ника.

Ада и Алик грустно переглянулись.

— Наверно, и сотни не наскребешь, — уныло протянул Белов.

— Кто же истребляет ведунов? — пораженная столь малым количеством, спросила Ника.

— Никто не знает, — подала голос Рая. — Но почему-то с каждым годом нас становится меньше и меньше, — и, увидев, что Ника внимательно слушает, добавила:

— Правильно, слушай, мотай на ус — ты ведь все-таки одна из нас. Вот поэтому мы тебе все про себя и рассказали.

— Я??!! ОДНА ИЗ ВАС!!!??? — не поверила своим ушам Вероника.

— Ага, — кивнул Алик. — Иначе почему ты здесь? А пока ты в ступоре, я расскажу, как я узнал про свои способности. Я приехал сюда с мамой и папой и однажды пошел в лес. Там я залез на высокую сосну, чтобы узнать, далеко ли до озера. И, конечно же, я с нее свалился! Да еще и неудачно. Отключился, а когда очнулся, на мне не было ни царапинки. Вот! Я владею даром регенерации.

— А я давно знала, — тихо произнесла Крылова, — что умею летать. Именно так я и спаслась из той авиакатастрофы.

— В Серпухове, когда я училась в третьем классе, а Пашка — это брат мой — в четвертом, я однажды отказалась идти в школу, потому что ясно видела здание школы, охваченное пламенем, — продолжила их рассказ Ада. — Короче, в школу я не пошла, а Пашка сказал, что все это глупости, и пошёл. Школа в тот день и впрямь загорелась, а Пашка именно тогда научился управлять огнем. О своем даре ясновидении я никому не рассказала, кроме Пашки. Я боялась, что он все растреплет матери и в школе, а он никому не сказал, а наоборот, открыл мне, что умеет управлять огнем. Я тоже никому ничего не сказала.

Ада умолкла.

— Но как же вы узнали…, - выдавила Ника, оправившаяся от потрясения.

Рая и Ада переглянулась. Рая ответила.

— Ночью, как мы приехали, что-то разбудило нас. Мы друг друга еще не знали. Мы, повинуясь странному желанию, не одеваясь, выбежали из дома и, как зомби, помчались к лесу.

Никто из нас не помнит, как очутился на освещенной лунным светом поляне. Но как только мы увидели полную луну, то услышали странный голос, доносив-шийся со всех сторон. Казалось, тот же голос звучал и у нас в головах. Голос рассказал нам все и указал путь. Кто-то встал на Светлую сторону, кто-то на Темную, а кто-то стал ворожить нейтрально.

— Это как? — недопоняла Ника.

— Ну, понимаешь, нас посвятили в ведуны и ворожеи, — ответил Алик. — Мы сами не выбирали, нас выбрала Сила.

— То есть против вашей воли? — ужаснулась Ника.

— Да нет, почему же, — вмешалась Ада. — По-моему, так совершенно все равно, на какой ты стороне — на Светлой или на Темной. Главное, ты можешь больше, чем обыкновенный человек.

— Ты хочешь сказать, что на Темной стороне могут быть и хорошие люди? — спросила Ника.

— А ты всегда можешь точно определить, хороший перед тобой человек или плохой? — усмехнулся Алик.

Ника задумалась. Все это было очень странно.

— Ты что-то там говорил про голос, который звучал у вас в головах? — напомнила Ника, глядя на Алика.

— Ах, да, — вспомнил Алик. — Этот голос — сама Сила, сама Власть. Мы его прозвали Управляющий. Он сказал, что Аду скоро посетит видение. Очень важное видение. С этими словами Он нас отпустил. На следующее утро, когда мы все перезнакомились…

— Все — это кто? — перебила Ника. — Я так поняла, вы здесь не одни?

— Нас пятеро, — ответила Ада. — Я, Алик, Рая, Павел и Брайан.

— А Брайан — это кто? — спросила Ника.

— Обычный тринадцатилетний паренек из Сан-Франциско, — небрежно пояснила Раиса. — Ничего большего.

— Ясно, — кивнула Вероника. — Так что там насчет видения, посетившего Аду?

— Я увидела мужчину, охотившегося в лесу, и услышала тихий шепот: «Кошка всегда приведет к собаке, а собака всегда приведет к лисе», — проговорила Ада. — И вдруг у меня пропадает Полнолуния. Я иду ее искать и вижу сначала собаку, а потом тебя!

— Это я, что ль, лиса? — спросила Ника.

Вместо ответа Алик молча показал на ее рыжие волосы. Ника инстинктивно потеребила прядь.

— Поэтому, Ника, ты нужна нам, — тихо сказал Алик. — Ты что-то значишь для нас, но мы пока не знаем, что. И чтобы это выяснить, ты должна стать ворожеей!

Ника ошалело смотрела на них.

«Присоединиться к ним? Стать колдуньей? Отказаться от нормальной жиз-ни? Они что, сумасшедшие? Да никогда в жизни!»

— Присоединиться к вам? Да вы просто психи! Ненормальные!

С этими словами она резко встала со стула и выбежала прочь.

Приезд дорогого дядюшки.

Они сидели дома у Ады, на втором этаже. Предполагалось, что это ее комната. Здесь, кроме узкой софы, был еще круглый туалетный столик и длинная деревянная лавка. Картину дополняло маленькое окошко, давно лишенное рамы и стекол. Видимо, Аде это обстоятельство ничуть не мешало.

Ада и Павел и в самом деле приехали к деду Мефодию. Так, по крайней ме-ре, они сказали родителям в Серпухове. Но дед Мефодий в настоящее время отдыхал на кладбище и даже не подозревал, что у него гостят брутальные внуки.

Ночью шел дождь, поэтому все были одеты теплее обычного. Ребята пребывали в глубокой задумчивости. Все молчали.

На старой софе рядом с Адой сидел Павел. Это был долговязый четырнадцатилетний мальчишка, старательно пытающийся выглядеть старше своих лет. Об этом говорили редкая щетина на подбородке, которую он специально не брил, и чахлые, еле пробившиеся усики. Карие глаза здорово гармонировали с длинными иссиня-черными волосами, раскинутыми по плечам. Парень явно мечтал походить на знойного мачо, но из-за тощей, сутулой фигуры и узких плеч ему это не очень удавалось. На черной футболке красовалась самодельная английская надпись «I am a Boy», утверждающая, что владелец данной футболки — мужского пола. Еще на Павле были надеты черные джинсы и красные, такие же, как у сестры, кеды. Краснов достал из кармана сигарету, и, прикурив от огонька, возникшего у него на кончике пальца, демонстративно затянулся.

Алик, который стоял, облокотившись на туалетный столик, презрительно хмыкнул.

Брайан Таунс только покачал головой. Он никак не мог примирить этих двоих, хотя оба были его друзьями. Павел и Алик никак не могли поделить Раису, которая, в свою очередь, кокетничала с обоими. Он украдкой покосился на Крылову, сидевшую на узкой лавке и бродившую по Интернету, уставившись в экран ноутбука Брайана, который тот всегда таскал с собой.

«И что они в ней нашли? — подумал Таунс. — Обыкновенная блондинка, во всех смыслах этого слова».

Брайан приехал с отцом по Зову способностей. Отца вызывали в Москву на переговоры. По-русски мистер Таунс говорил скверно, в отличие от сына, кото-рый выучил язык всего за месяц, на удивление педагогам.

Непонятно почему, но Брайана потянуло в неведомую русскую деревню. Когда они приехали в Москву и остановились в гостинице «Космос», желание отправиться в деревню стало совсем невыносимым. Тогда Брайан рискнул и попросил отца отпустить его на недельки две-три. И неожиданно мистер Таунс разрешил. Сказав: «Да поезжай хоть на год!», он всучил сыну крупную сумму и ушел в ресторан. Удивленный Брайан быстро собрал чемодан, вышел на улицу, поймал такси и уже через десять минут был на вокзале. Там он купил билет до станции Гнилая канава. Таунс сам не знал, почему он выбрал эту безвестную деревню, но вечером он уже шел по Первой улице с чемоданом.