На последнем школьном собрании в этом семестре всех регбистов из команды старшеклассников наградили знаком почета. Нашей команде Глок пожелал удачной игры в Кейптауне, после чего раздал никому не нужные галстуки, значки и кубки. Кажется, у Глока потихоньку едет крыша: все собрание он улыбался как псих и даже пару раз несмешно пошутил (лишь учителя математики и физики хохотали над его шутками).

12.00. Трое из Безумной восьмерки попрощались и разошлись, кто к родительским машинам, кто к остановке. Наша кейптаунская группа отправилась на послеобеденную тренировку с Папашей. Как-то странно, когда в школе никого нет. Должно быть, преподы просто обожают, когда мы уезжаем и наступает тишина.

22.00. Рэмбо прокрался в спальню и рассказал, что они с Евой только что занимались сексом в раздевалке на поле для крикета. Жиртрест с Бешеным Псом стали упрашивать его рассказать поподробнее, но Рэмбо лишь ответил, что это лучшее, что он чувствовал в жизни. Саймон, который весь вечер подбрасывал мяч на кончике биты, посоветовал Рэмбо прекратить отношения с Евой, пока ситуация окончательно не вышла из-под контроля. Но тот лишь улыбнулся и побежал в душ.

Завтра нам предстоит пересечь всю страну и оказаться в прекрасном Кейптауне, где я не был с пяти лет. Интересно, мы поднимемся на Столовую гору на фуникулере? В прошлый раз мы так и не поехали, потому что Вомбат заявила, что боится высоты и у нее плохое предчувствие, будто трос оборвется и кабина фуникулера будет объята пламенем. И мы пошли смотреть на здание парламента.

Бешеный Пес разорвал чайный пакетик, завернул чайные листья в обрывок письма, украденного из шкафчика Верна, и приказал нам всем выкурить эту «сигару». Вкус у нее был отвратный, и я всю ночь прокашлял, не давая уснуть никому, кроме Бешеного Пса.

05.00. Завыла сирена на подъем, вслед за чем раздался оглушительный рев Папаши, огласивший весь двор:

— Вставайте, несчастные маленькие отродья, и марш в автобус! Раздавим замурзанных кейптаунских свиней! — Кажется, он сказал именно «замурзанных», хотя с Папашей никогда нельзя быть уверенным на все сто. (Не знаю, что такое «замурзанный», но звучит сердито.)

Мы помчались по дороге пилигрима во главе с Папашей, который срывающимся голосом вопил кричалку и какой-то безумный монолог из малоизвестной шекспировской пьесы «Симберлина» или что-то вроде того. Я вдруг понял, что Папаша пьян, как скунс, и на нем все еще профессорская мантия со вчерашнего школьного собрания.

Эрик Ньятхи, водитель школьного автобуса, был в восторге, что рядом с ним сидит наш искрометный учитель английского, и принялся болтать с ним на английском и зулу. Автобус медленно полз по заиндевевшим бурым холмам провинции Натал, а на спусках бешено несся, пытаясь набрать скорость для следующего подъема. Чтобы поднять наш боевой дух, Папаша попросил меня возглавить исполнение школьного гимна. Как только пение затихло, он достал бумаги, присланные по факсу, и начал зачитывать список противников, с которыми нам предстояло сразиться в течение недельного крикетного турнира. Наш хитрый тренер отправил своего брата, который работает агентом по недвижимости и живет в Кейптауне, в каждую из школ, с которой мы будем играть, и тот, вооруженный блокнотом и биноклем, шпионил за нашими соперниками. По мнению этого засланного казачка, единственную достойную конкуренцию представляет Кардинал-колледж — их подающие «смертельны», а бэтсмены «беспощадны, как двухметровая садо-мазо госпожа на острых шпильках». Внимательно перечитав сведения по каждой школе, Папаша пригрозил, что если мы лишимся нашего безусловного первенства, то обратно от Кейптауна пойдем пешком (1700 километров).

Пока мы заправлялись среди ночи в маленьком горном городишке Бофор-Вест, где стоял адский холод, Бешеный Пес со Стивеном Джорджем поспорили о том, насколько быстро Пес подает мяч. Стивен сказал, что не так уж и быстро, а Бешеный Пес… ну, скажем, он был другого мнения. Чтобы доказать свою правоту, он достал из сумки мяч и бросил через всю заправку. К сожалению, при этом он забыл снять свой тяжелый армейский бушлат, и мяч улетел в сторону и разбил левый поворотник у нашего автобуса. Эрик пришел в ярость и попытался вмазать Бешеному Псу дубиной, на что тот достал свой охотничий нож. Кровавую резню удалось предотвратить лишь благодаря Папаше, который очнулся от забытья и пригрозил взорвать автобус, кинув спичку в бензобак. После недолгих переговоров Эрик с Бешеным Псом помирились, и наше путешествие по нескончаемому плато продолжилось уже без поворотника.

25-часовое путешествие наконец подошло к концу, и мы остановились у муниципального здания в Рондебоше у подножия знаменитой Столовой горы. (Нам сказали, что она там есть, но облака были такие густые и низкие, что никакой горы мы так и не увидели.) Большой зал был завален матрасами и маленькими шкафчиками (видимо, все школы поселили вместе). Рухнув на кровати, мы забылись блаженным сном.

14.00. Приехали еще три команды. Следуя инструкциям Папаши, мы сверлили их стальными угрожающими взглядами, пока те разбирали вещи и стелили постели.

21.45. Во главе с Бешеным Псом наша команда организовала жестокий подушечный бой, в результате которого один мальчик из Восточно-Капской провинции заплакал, а остальные с криками ужаса выбежали на улицу под дождь. Так мы пролили первую кровь и показали врагу, кто главный.

07.00. Позвонил домой сообщить о том, что прибыл в Кейптаун в целости. Папа спросил, сколько калиток я уже сбил. Я ответил, что матчи начинаются только завтра. Потом услышал вопли и звук бензопилы, вонзающейся в дерево, и на том конце трубку бросили.

После утренней тренировки под моросящим дождем Папаша с Эриком повезли нас в Саймонстаун, обогнув полуостров. Гору мы так и не увидели, зато видели тюленей, корабли, военно-морскую базу и странного чувака с длинной бородой, который шел по дороге голый. На обратном пути Папаша сказал, что ему нужно позвонить, и они с Эриком скрылись в пабе «Медный колокол» в маленькой рыбацкой деревушке Калк-Бэй. Из окон автобуса открывался потрясающий вид на океан, пока стекла не запотели. Тогда мы стали играть в кости и в «загадай предмет». Почти целый час мы не могли угадать предмет на букву «л», загаданный Бешеным Псом. Когда мы наконец сдались, он сказал, что загадал эльфа, которого видел прячущимся за автобусом. Скрипя от злости зубами, Рэмбо сообщил Бешеному Псу, что, даже если предположить, что эльфы действительно водятся в Калк-Бэй (что маловероятно), слово «эльф» начинается с буквы «э». Тем не менее Бешеный Пес объявил себя победителем и чемпионом по игре в «загадай предмет».

Через три часа Папаша с Эриком вышли из паба, распевая песни (только оба пели разные, причем папа на английском, а Эрик — на зулу). Парочка прохлюпала по грязи, поддерживая друг друга, и, спотыкаясь, ввалилась в автобус. Папаша заплетающимся языком продекламировал короткий шекспировский стих и сказал, что его мама передает нам привет. Автобус с рывком сорвался с места и, накренившись на одно колесо, вылетел на дорогу, чуть не сбив пожилую парочку, пытавшуюся удержать свой зонтик. По пути в базовый лагерь Папаша исполнил невероятно длинную и пошлую песню про девчонку по имени Амелия. В конце концов он замолк и уснул на плече Эрика.