Сказать, что Гарри был шокирован — не сказать ничего. Не обращая внимания на удивлённо раскрывшийся рот, юноша продолжил слушать, слабо понимая смысл сказанного Дамблдором.

— Дополнительным условием при использовании зелья является то, что один из основных компонентов должен быть взят у человека, с которым умерший маг должен быть связан магией. Видишь ли, у каждого зелья, как и у каждого заклинания, есть своя формула. В и без того кошмарную формулу зелья надо было вплести связывающую магию. В вашем случае это смерть — заклинание Авада Кедавра. Наконец-то, увы, я с уверенностью могу сказать, почему же Том не умер пятнадцать лет назад.

Гарри был не в состоянии даже кивнуть, так что директор просто продолжил:

— Он остался жить лишь потому, что не умер ты. Неудавшееся заклинание задержало его в этом мире. И он понял это и использовал то зелье, усилив вашу связь ещё и узами крови — одной из сильнейших магических субстанций. Просчитав получившуюся формулу, удалось узнать, что разделить ваши жизни сможет только то, что их связало.

— Авада Кедавра, — прошептал Гарри, не способный в данный момент к более сложным фразам.

— Верно, Гарри, — вздохнул директор. — Но всё гораздо сложнее. Никто, кроме тебя не сможет одолеть Вольдеморта. Если он убьёт тебя, у волшебного мира не останется шансов на спасенье. Но как только твоё заклинание попадёт в Вольдеморта, умрёте вы оба.

— Это ещё почему? — вдруг возмутился Гарри. — Ведь кровь-то моя! Значит, он должен убить меня Авадой и умереть сам, а я могу его убить.

— Боюсь, что нет, Гарри, как раз таки потому, что кровь твоя. После того обряда всё поменялось — пока жив он, в котором течёт твоя кровь, жив и ты. Но если не станет тебя, он просто продолжит существовать.

— Но почему так? — чуть ли не капризно спросил юноша.

— Потому что у вас, можно сказать, одна жизнь на двоих. Но ту часть души, в которой, собственно, и находится жизнь, он забрал себе во время обряда.

— Ничего не понимаю. Значит, сначала «якорь» был у меня, но после Турнира он вместе с кровью забрал себе и жизнь?

— Именно поэтому ты не должен его убивать.

— Вы хотите сказать, что ему многовато чести. С него и тюрьмы хватит? — Гарри поразительно быстро овладел собой. — Боюсь, что тюрьма его не удержит, профессор. Тут поможет как раз только Авада. И он её получит.

Дамблдор хотел что-то возразить, но теперь уже Гарри не давал ему вставить слова:

— Вы же не хуже меня понимаете, что других вариантов просто нет. Я сделаю всё, чтобы наша следующая встреча была последней, — отрезал Гарри и поднялся с кресла. — Это всё, сер?

— Я не хочу посылать тебя на смерть, — директор был разбит. Полностью уничтожен. Посмотрев на него, Гарри понял, что сейчас величайший маг столетия может банально умереть от сердечного приступа.

— Вы и не посылаете, — не смотря ни на что, Поттер улыбнулся. — Это привилегия профессора Трелони. Да и потом, я ведь сам иду. Вам себя винить не за что. До свиданья.

— Подожди, Гарри, — тихим голосом попросил профессор. — Плохие новости ещё не кончились. Если ты так решил, то я не посмею тебя отговаривать, но ты не должен забывать, что если его можешь убить только ты, то у тебя подобной гарантии выживания нет.

Застывший у порога Гарри кивнул и, поняв, что продолжения не последует, вышел из кабинета, впрочем, даже не забыв попрощаться. Не обратив вниманья на то, что его, кажется, окликнули вампиры, наверное, желая что-то спросить, или, может, запротоколировать то, что они покинул кабинет живым и со всеми полагающимися частями тела, Гарри чуть ли не бегом направился в гриффиндорскую башню.

«В интересную ситуацию я попал! — исступлённо думал Гарри, не замечая, как перед ним разбегаются ученики. — Вольдеморта могу убить только я. Но меня может прибить любой встречный-поперечный. Но, при этом, как только умрёт он — умру и я. Выходит, что я убиваю сам себя, а Вольдеморт будет чем-то вроде проводника. Бред! Самый идиотский способ суицида, какой я когда-либо видел!»

Добравшись до гостиной Гриффиндора, Гарри назвал пароль, попутно запустив пятерых учеников, пытавшихся решить, чья на этот раз очередь называть пароль. Надо сказать, что присутствие вампиров добавило гриффиндорцам храбрости: теперь в коридорах оставаться было страшнее, чем называть ненавистное имя тёмного лорда, по-прежнему служащее гриффиндорцам паролем. В помещении обстановка была далеко не такой похоронной, как в голове у Гарри, но юный волшебник, вопреки всему, остался в общем помещении и присоединился к играющим в подрывного дурака Дину и Симусу, желая получить от жизни как можно больше, раз она у него такая короткая, и не потерять ни секунды. Особенно на глупую жалость к себе.

Мы сидели в гостиной и честно пытались сделать домашнее задание. Единственным, что изредка прерывало тяжкую тишину, было шуршание страниц справочников и листов пергамента. Да ещё ребята время от времени пытались шёпотом что-нибудь выяснить у соседей. Парватти сидела в кресле напротив, рядом с Лавандой. Сначала мне не очень нравилось, что она периодически убегает болтать с подругами, казалось бы, полностью забыв обо мне, но потом, не без помощи щедрого подзатыльника Джинни, я понял, что я веду себя как самый настоящий эгоист. Они подруги и наши с ней отношения не должны сказываться на их общении, тем более что потом она меня очень даже хорошо благодарит за терпение (не подумайте ничего! Я не притронусь к Парватти до тех пор, пока она того не позволит, а позволит она не раньше, чем у неё на пальце появится кольцо! Упёртая, блин…) Да и потом, я ведь тоже не хочу отдаляться от Гермионы и Гарри…

Кстати, о Гарри. С ним в последние дни творится что-то странное. Началось всё, естественно, как и все подобные случаи, с того визита к директору в пятницу. Когда он вернулся, на нём лица не было. С того времени ни я ни Гермиона даже словом с ним толком не обмолвились: Гарри был постоянно чем-то занят. То он играет в подрывного дурака с Симусом и Дином, хотя уже почти полгода ничем подобным не интересовался, а если и участвовал, то лишь из вежливости; то дерёт малолеток в шахматы; то пропадает где-то по несколько часов, а потом влетает на метле прямо в окно. Уж не знаю, о чём они там с Дамблдором говорили, но Гарри это радости не доставило.

И всё это время Гарри старательно избегал нас с Гермионой (даже Гермиону! Катастрофа!). Естественно, что уже в субботу вечером у нас с ней был военный совет, на котором было принято решение пока что подождать и дать Гарри время, чтобы он смог собраться с мыслями. Наверное, директор узнал что-то про Ось Времён, или, что более вероятно, выдал Гарри очередную загадку, на которую мой друг теперь усиленно пытается найти ответ. Однако обычно ему хватало пары дней на то, чтобы прийти в себя, а в этот раз его бурная деятельность, вместо того, чтобы вернуться к норме, сменилась откровенно хамским бездельем: в то время, как весь шестой курс Гриффиндора, вместе с седьмым, пятым, четвёртым и прочими добросовестно делает домашнее задание, этот бессовестный нахал валяется в спальне и ищет высший смысл в трещинах на потолке! Вообще-то в Хогвартсе на потолках нет трещин, но это я так… к слову. В общем, мой друг стал вызывать серьёзные опасения, и надо было срочно что-то делать. Решение пришло, как и всегда, оттуда, откуда его совсем не ждали.

— Как думаете, — шёпотом спросил Невилл, — теперь АД больше не будет?… Ну… вы меня поняли из-за НИХ.

Разумеется, Невилл имел в виду вампиров, которых теперь в Хогвартсе как собак нерезаных. Может, Дамблдор всё-таки до конца тронулся? А Гарри, когда был у него, это понял и теперь не хочет, чтобы в школе поднялась паника в связи с отправкой директора в весёлый дом? Впрочем, вряд ли. Макгонагалл бы тогда вмешалась. А если не она, то Снейп. Или Флитвик со Спраут: по одному последние к директору обращаться стесняются, или опасаются, а, может, считают недостойным отрывать директора от важных дел ради рутинных бытовых вопросов одного факультета… короче не важно. Суть в том, что Макгонагалл со Снейпом по любому достойному и не очень поводу, начиная со времени тренировок команд на стадионе и заканчивая нарушившимися антиподглядывающими чарами в женской душевой, устраивают друг другу (а иногда и Дамблдору за компанию) разнос в кабинете директора. В общем-то, это правильно — иначе дело в большинстве конфликтных случаев кончалось бы банальной дракой. Но зато ни Гриффиндор, ни Слизерин никогда ни в чём не нуждались. В то же время деканы Ревенкло и Хафлпаффа оказываются в гостях у Альбуса Дамблдора намного реже, предварительно составив общий список проблем и вопросов за последний месяц и образовав своеобразную коалицию: по одному с жалобами обращаться они не будут, судя по всему, даже если на гостиные нападут Пожиратели…